Крошка Доррит. Книга вторая - «Богатство» - Чарльз Диккенс

…поскольку вы состоите с ним в личныхсношениях, — продолжал Кленнэм, надеясь обойти возражения заменой эпитета, — вымне можете что-нибудь сообщить об его прошлом, об его привычках, занятиях,обычном местожительстве. Иначе говоря, навести меня на след, который поможет либоразыскать его, либо узнать, что с ним случилось. Вот о каком одолжении я прошуи надеюсь, что ввиду серьезности обстоятельств, побудивших меня к вамобратиться, вы мне не откажете. Если по каким-нибудь причинам вы найдете нужнымпоставить мне те или иные условия, я приму их, ни о чем не спрашивая.

— Вы случайно увидели меня с этим человеком наулице, — немного помолчав, сказала мисс Уэйд, которую, к немалому огорчениюКленнэма, явно больше занимали собственные раздумья, чем его просьба. — Вы,стало быть, встречали его раньше?

— Раньше — нет, но я встретился с ним потом.Тогда, в Аделфи, я его увидел впервые, но мне пришлось увидеть его еще раз — втот самый вечер, после которого он исчез. Это было в доме моей матери, в еекомнате. Он оставался там, когда я ушел. Вот прочтите, здесь сказано все, что онем известно.

Он протянул ей печатный листок, который онапрочла с сосредоточенным вниманием.

— Это больше того, что известно мне, — сказалаона, возвращая листок Кленнэму.

На лице Кленнэма так ясно отразилось егоглубокое разочарование, пожалуй даже недоверие, что она прибавила, тем женедружелюбным тоном:

— Вы мне не верите. А между тем это правда.Кстати, о личных сношениях: ваша мать, по-видимому, тоже поддерживала личныесношения с этим человеком — однако ей вы верите, что она о нем ничего больше незнает.

Кленнэм вспыхнул, почувствовав намек,заключенный в этих словах и в улыбке, с которой они были произнесены.

— Знаете что, сэр, — заметила она, с жестокимудовольствием поворачивая нож в ране, — я вам скажу со всей откровенностью,которой вы от меня добиваетесь, что, если бы я заботилась о своей репутации (ая о ней вовсе не забочусь), если бы берегла свое доброе имя (а мне беречьнечего, ибо меня совершенно не интересует, доброе у меня имя или нет), я бысчитала себя серьезно скомпрометированной одним фактом знакомства с подобнойличностью. А между тем моего порога он никогда не переступал, со мной ни разуза полночь не засиживался.

Она мстила ему за старую обиду, обратив его жедовод против него. Не в ее характере было щадить кого-нибудь, и совесть ее нетревожила.

— Человек этот — низкая, продажная тварь; явстретила его в Италии, во время своего недавнего пребывания там, и он мнепоказался подходящим орудием для одного моего замысла. Проще говоря, чтобыдоставить себе удовольствие — исполнить одно давнишнее неотвязное желание, —мне понадобился шпион, который за деньги был бы готов на все. Я наняла этогосубъекта. Уверена, что если бы речь шла об убийстве (при условии, что можнобыло бы совершить его в темноте, без всякого риска) и у меня хватило бы денег,чтобы заплатить ему желаемую цену, — эта сделка вызвала бы у него не большеколебаний, чем любая другая. Таково по крайней мере мое мнение о нем, и,видимо, оно не слишком расходится с вашим. Но ваша мать, как я предполагаю(почему бы мне в свою очередь не заняться предположениями), придерживаетсядругого мнения.

— Я хотел бы напомнить вам, — сказал Кленнэм,— что мою мать столкнули с этим человеком дела.

— И должно быть, неотложные дела, — отозваласьмисс Уэйд, — судя по тому, что час для них был выбран не совсем обычный.

— Вы, кажется, намекаете. — сказал Артур, весьсжимаясь от боли под этими ударами, наносимыми твердой, безжалостной рукой, —что здесь что-то…

— Мистер Кленнэм, — хладнокровно перебила она,— как вы могли заметить, я не прибегаю к намекам, говоря об этом человеке. Явам сказала уже, и могу повторить еще раз: это низкая, продажная тварь. Такие,как он, являются тогда, когда в них есть надобность. Не будь у меня надобностив нем, вам бы не пришлось увидеть нас вместе.

Кленнэм молчал, подавленный ее упорнымистараниями сосредоточить его мысли на мрачных подозрениях, тень которых и безтого шевелилась у него в душе.

— Я все говорю о нем так, будто он жив, —добавила она, — но ведь, может быть, его уже и нет на свете. Может быть,кто-нибудь позаботился об этом. Я не знаю, да и не хочу знать. Мне он больше ненужен.

Артур Кленнэм тяжело вздохнул и с опечаленнымлицом поднялся с кресла. Мисс Уэйд, не вставая, следила за ним пристальным,испытующим взглядом, гневно сжав губы. Наконец она сказала:

— Ведь с ним постоянно водил компанию вашлюбезный друг мистер Гоуэн. Почему вы не обратитесь к вашему любезному другу?

Артур уже готов был сказать, что Гоуэн вовсене друг ему, но вспомнил пережитую борьбу, принятое решение и удержался,ответив вместо этого:

— Мистер Гоуэн не видел Бландуа со времени егоотъезда в Англию и вряд ли может сообщить что-либо новое. Это всего лишьслучайное знакомство, завязанное за границей.

— Случайное знакомство, завязанное заграницей! — подхватила мисс Уэйд. — Да. Что же еще делать вашему любезномудругу, как не развлекаться случайными знакомствами, имея такую жену. Я ненавижуего жену, сэр!

Ярость, прозвучавшая в этих словах, хотя исказанных ровным, сдержанным голосом, так поразила Кленнэма, что он замер наместе. Ярость сверкала в ее темных глазах, заставляла вздрагивать тонкиеноздри, казалось, она дышала яростью; но лицо сохраняло своепрезрительно-невозмутимое выражение, и в спокойной позе была обычная надменнаяграция — как будто ничто ее не волновало.

— Могу сказать только одно, мисс Уэйд, —заметил он. — Едва ли кто-нибудь еще разделяет ваше чувство, ничем, как яуверен, не оправданное.

— Советую вам спросить мнения вашего любезногодруга на этот счет, — возразила она.

— Я отнюдь не столь близок с моим любезнымдругом, — отвечал Артур, позабыв все свои благие решения, — чтобы вести с нимподобные разговоры, мисс Уэйд.