Шолох. Призрачные рощи - Антонина Крейн

– Вот и нам бы хотелось… – вздохнул купец, жирно перечеркнув мои надежды. – Но все старые запасы продали, а новых теперь не видать.

– Отчего это?

– Боги снова живут в Запретном квартале Мудры. А они не любят воров. Выпьем же за принципиальность хранителей наших! – и караванщик поднял вино для тоста.

Я в ответ расплескал из бокала свое.

И не потому, что я нервный, Тинави, не надо на меня так ехидно смотреть. Просто сердце мое забилось, забилось страшно, как у последнего смертного, ступившего вдруг на развилку судьбы.

Верный признак того, что включилась «чуйка». К словам торговца надо было прислушаться.

– Боги вернулись? – спросил я, ослабляя шейный платок.

Ибо: кто вернулся-то?

Кто? Дану и зайка моя Селеста всегда были в некоей изоляции, одна слишком бойкая, другая слишком чистая. Лайонасса стала им инкубатором, а дальше – пф… Живите, как живете, лайонассинцы, а чтобы кто-то из моих сестер пошел в пустыню – странная идея, Босху и не снилась.

Остальные трое? Что ж, я верю, что из Пустошей Хаоса можно вылезти – я чую, они живы. Но Мудра? Очень странный выбор! Рэндом бы хотел развлечься; Карл, думаю, не обделил бы нас визитом; Авена тоже – ищет пограничный контроль даже там, где понятия такого не существует, она бы точно сначала Прыгнула ко мне, поставить воображаемый штамп в воображаемый паспорт; тяжела она, их доля – любителей все делать правильно.

– Ну… Как сказать. Не знаю, наши это боги или нет… – крякнул купец после долгого раздумья. – Может, пришло время новых богов?.. Но это правда, мамой клянусь: в Мудре поселилась сила, что за пояс заткнет любого смертного.

– Плакали наши денежки!.. – согласился второй купец.

– А расскажите подробнее, – попросил я.

Одновременно я заказал у официанта блюдо крабов и самые дорогие вина в меню, поэтому языки моих знакомцев, и без того длинные, вывалились теперь на добрую морскую милю.

Один из них выдал чудесный монолог:

– Начиная с осени в Мудре кто-то живет. Наши караваны обычно ходят без нас: мы любим все контролировать с места. Караван прибывает в Хейлонд, там по бумагам ему прописано две недели отдыха, но по факту несколько ребят половчее минуют Дамбу Полумесяца и бегут в Мудру. То прихватили, это в подземельях нашли – вот фирме и половина выручки за месяц. Но теперь их не пускают в Запретный квартал…

Мужчина сделал страшные глаза и продолжил:

– Стоит приблизиться – поднимается ветер; камни летают, как перышки; эхо разносит обрывки твоих мыслей по древним зданиям – стыдно, что уж… А если проигнорировать – беда! Сила невидимая поднимает, швыряет, бьет о скалы, а потом позорно выкидывает на границу и метку ставит – крест огромный…

– Это больше похоже на шального духа, чем на богов, – возразил я, тогда как сердце мое билось,

билось,

упорно билось вопреки всякой логике.

Второй торгаш, оторвавшись от крабовой клешни, согласился:

– Да! Дух – и мы так подумали. Но однажды, когда мы сами поехали с проверкой, боги явились лично, чтобы нас прогнать. Одна богиня. Она, как стрела, взлетела в небо над развалинами! Левитация! Такого же никто не умеет. «Вы, – сказала она, – больше не пересечете границы Запретного квартала. Мы, боги, повелеваем вам забыть о нем. Это наша территория, всегда была; хотите жить – не приближайтесь». И воздела руки к небу, жутко так…

– Ну, мы и сбежали. Осенью то было. С тех пор в Мудру – ни-ни, – завершил второй торговец.

– А как выглядела богиня? – спросил я, изо всех сил убеждая себя, что хвататься за болящее сердце не обязательно – это все равно не поможет, только подорвет мой статус серьезного человека.

– А жмых ее знает… – вздохнул торгаш. – В плаще она была и капюшоне. Ничего не видно.

Я до самого рассвета пытался вытянуть из них подробности. Но торговцы то ли устали, то ли разомлели от вина – ничего путного они мне больше не поведали.

На следующий день я распрощался с Дахху: сказал, что ему пора возвращаться домой, а мне надо разобраться с одним вопросом. Господин Смеющийся отчалил на восток, а я – на юг, в Хейлонд, чтобы лично пройти означенный путь до развалин Мудры и узнать, что там происходит.

И чем ближе я подходил к Дамбе, тем сильнее билось мое сердце. А еще я начал чувствовать странный запах – тень запаха, отголосок.

Вы ведь знаете, Тинави, что каждое существо имеет свою вибрацию – это вибрирует энергия унни. На эту вибрацию реагируют магические существа, природа и, зачастую, я…

Так вот: частота Мудры, к которой я приближался, была очень высокой. Божественно высокой, я бы так это назвал. Мало кто из смертных вибрирует на такой частоте – ну разве что самые счастливые. И уж точно это не вариант для заброшенного города.

Я все думал: кто из нас? Кто же там поселился с божественной магией наперевес?

Еще я понял – кстати, это секрет, скажете кому-то – уничтожу, – что в этом очередном вселенском эксцессе мне не хватает вашей с друзьями чудной компании. Глупо привыкать к смертным – это вам подтвердит любой бог… Но не глупее, чем любить домашних питомцев, обреченных на смерть раньше, чем мы, – это скажу я. Я любил своих собак, когда они у меня были. Больше, чем многих людей.

Ай.

Тинави, еще раз ударите меня этим чертовым мячиком – я встану и уйду.

А для вас лишиться тайны – наказание страшнее смерти, и не думайте возражать, у меня шесть тысяч лет опыта, читай, насмотренность.

…In brevi.

Прошлая неделя, Восточный Хейлонд. Я в номере размышлял о «новых богах».

Летающая женщина в плаще, которая пока никого не убила, Мудра как место жительства, острый запах божественной магии – вот и все, на что я мог опереться.

Я подумал о вас: с «летягой» вы почти не расстаетесь; убивать не любите; прелесть левитации я сам однажды вам расписал; а при упоминании Мудры вы всегда отводите взгляд.

Но откуда появилась магия?

У вас есть кровь Рэндома, однако татуировка Глазницы, которую можно сделать с ее помощью, не дает левитации, а если бы вы пили кровь – ее бы не хватило на целых полгода… Сколько там ее, этой крови! Мелочь!

И тогда я вспомнил: перед тем как Авена отправилась в Пустоши Хаоса, она сказала, что хочет сделать кое-кому подарок. «Возможно, однажды я пожалею об этом, но сейчас мне кажется, что эта овчинка стоит выделки», – и сестра попросила Карла помочь ей в приготовлениях. Мне было интересно, куда они намылились, но унижаться и спрашивать я не стал.

…Я от ярости чуть не разбил стеклянные стены гостиницы. Конечно! Карл и Авена тогда ходили к вам, Тинави, – и все-таки подарили вам мою силу! Втайне от меня!

В голове моей алой розой расцвела теория заговора.