Прекрасный принц - Джулия Гарвуд

– А ты не помнишь, как мама или папа звали тебя?

Жестом, неожиданным для такого малыша, тот судорожно стиснул руки и прошептал:

– Мама умерла. Я никак не могу вспомнить ее лицо. А папы вообще никогда не было.

Тогда за расспросы взялся Хантер. Он начал с того, что велел мальчугану не бояться его, а потом спросил, что произошло после того, как не стало его матери.

– Я спал в корзине за лавкой Стоули.

– У тебя что, не было никакой родни, к кому бы ты мог пойти?

Ребенок отрицательно мотнул головой. Потом выпрямился и улыбнулся:

– Я тебя больше не боюсь, особенно после того, как она сказала…

Хантер поглядел на Лукаса.

– Что она сказала тебе, сынок? – спросил тот.

– Ты сам знаешь, – прошептал мальчуган.

– Все равно скажи, – настаивал Лукас. Он просто сгорал от любопытства. Мальчик смотрел на него с обожанием, и он хотел узнать – почему.

– Она говорит, что у вас у обоих страшный вид, но это ничего. Так надо, – доверчиво ответил мальчик.

Он повернулся и улыбнулся Тэйлор. Она кивнула в ответ.

– Так надо, чтобы мы выглядели страшно? – переспросил Хантер.

– А зачем? – поинтересовался Лукас.

– Потому что вы бываете разных размеров и форм, – охотно пояснил мальчик.

Он вел себя так, словно Лукасу это должно быть известно самому. Мужчины посмотрели Тэйлор. Им явно хотелось услышать, что она на это скажет. Но она ничего не говорила, а только мило улыбнулась.

Эта загадка заинтриговала Лукаса.

– А что такое бывает разных форм и размеров? – спросил он.

Хантер пожал плечами:

– Я все еще пытаюсь понять, почему же мы такие страшные с виду.

На этот раз мальчик ответил благоговейным шепотом:

– Вы ведь мои ангелы-хранители.

– Помощники, – напомнила Тэйлор мальчику так тихо, что, кроме него, этого больше никто не услышал.

Она смутилась и боялась взглянуть на своего мужа и его друга.

Лукас закашлялся, пытаясь скрыть смех. Хантер покачал головой.

– Никакие мы не ангелы, – пробормотал он. Лицо у мальчика просветлело.

– Она меня предупредила – вы обязательно станете говорить, что это не так.

– Послушай, сынок… – начал Лукас. Тэйлор не дала ему договорить.

– У меня, между прочим, есть для тебя два замечательных имени, – заявила она. – Дэниел и Дэви. Думаю даже, что в этом случае нам следует употребить полное имя: Дэвид. Да, Дэниел или Дэвид.

Лукас отвалился к спинке сиденья.

– Ну вот, начинается, – прошептал он Хантеру. Тэйлор немедленно/ принялась защищать свой выбор:

– Ведь это прекрасные, благородные имена, правда?

Лукас кивнул. Хантер смутился. Он не знал об увлеченности Тэйлор горцами и легендами о них.

– Дэниел и Дэвид, – проговорил мальчик, как бы пробуя на вкус эти имена.

– Да, – сказала Тэйлор. – Подумай и реши, какое из них тебе нравится больше. Это очень важное решение, потому что тебе надо будет носить это имя всю жизнь. Я с удовольствием помогу тебе сделать выбор.

– Как это? – спросил мальчик.

– Перед сном я буду рассказывать тебе историю о каждом из этих отважных людей. Одна история будет о Дэви Крокетте, а другая о Дэниеле Буне.

– И что, я тогда буду Дэви Крокеттом или Дэниелом Буном?

– Дэвидом, – поправила она его. – Так будет лучше. А твоя фамилия будет Росс.

– Правда?

Она улыбнулась:

– Да, правда.

– А эти ребята не рассердятся, если я возьму их имена?

– Нет, конечно, нет. Они уже умерли. Они не будут возражать.

Тэйлор принялась рассказывать, кто были эти люди и почему ими так восхищались, что даже написали о них книжки. Мальчика ее рассказ заворожил. На лучшую реакцию нельзя было и рассчитывать. Ей очень хотелось, чтобы мальчик так же полюбил этих героев, как любила их она сама. Но еще важнее было, чтобы он больше не стискивал рук в отчаянии.

– Родство – это ведь совсем не обязательно кровные узы, – объясняла Тэйлор. – Просто люди дают друг другу клятву верности и долга.

Он не понял, что она хотела сказать, поэтому Тэйлор и не пыталась дольше утомлять его своими объяснениями. Главное, с ее точки зрения, было то, что она сама это понимала.

Через, два часа все уже лежали в кроватях, готовые ко сну. Лукасу и Хантеру пришлось взять на себя труд искупать девочек. К этому времени Дэвид Дэниел был уже выкупан и подстрижен. Пока он плескался в ванне, его одежду постирали и высушили в прачечной гостиницы. Одежду близнецов тоже постирали и привели в порядок. Тэйлор как раз стояла на коленях в ванной и готовилась их купать, когда Виктории внезапно потребовалась помощь. У нее снова началась сильная рвота.

Ни Хантер, ни Лукас не хотели помочь ей, поэтому Тэйлор пришлось переложить на них обязанность мыть малышек. Она приказала им проследить, чтобы девочки не утонули, а сама побежала с мокрым полотенцем в ванную к Виктории. Сестрички уже совсем не хотели спать и болтали без умолку. Лукас намылил одну из девочек и только потом понял свою ошибку. Она тотчас скрылась под водой. Правда, через мгновение сама показалась на поверхности, хохоча и брызгаясь. Мыло сделало малышек скользкими, как поросята на противне, поэтому к концу купания Лукас и Хантер были мокрыми с головы до ног.

Наконец они благополучно вытерли близнецов полотенцами, надели на них чистое бельишко и посадили на диван.

Но те просидели не больше секунды. Видимо, они совсем не устали. Зато Лукас и Хантер были измотаны. Они полулежали рядышком на диване, беспомощные и уставшие, а девочки лазили по ним, как по горкам.

Из двоих Джорджианна была более разговорчивой, хотя и Элисон не сильно от нее отставала. Они обе задавали вопрос за вопросом, а если не получали ответа, просто повторяли его снова, и снова, и снова, и снова.

Они называли друг друга Джорджи и Элли. Хантер все еще не различал их, но Лукас уже понял, кто есть кто.

Пока мужчины следили за девочками, Тэйлор попросила принести раскладную кровать в соседнюю спальню и заказала еще один номер на их же этаже для Виктории. Ее вещи перенесли в номер по соседству с номером Хантера. На Дэвида Дэниела надели нижнюю рубаху Лукаса, уложили на раскладную кровать и рассказали две истории: одну о Дэви Крокетте, а другую о Дэниеле Буне. Когда Тэйлор наклонилась поцеловать его на ночь, он уже крепко спал.

И малышки уже готовы были вот-вот угомониться. Они сидели на диване, втиснувшись между Лукасом и Хантером. Глазки у них были сонные, и каждая держала во рту большой палец. Мужчины разговаривали, и близнецов это убаюкивало.