Секрет опричника; Преступление в слободе - Борис Сударушкин

– Не вижу необходимости в столь сложной мистификации.

– Что и требовалось доказать!

По выражению лица Окладина было ясно, что какие-то доводы в пользу версии Эдварда Кинана у него все-таки остались, но сказал он о другом:

– Чтобы сделать окончательный вывод о подлинности переписки Грозного с Курбским, нужны оригиналы их посланий, а их нет.

– Возможно, они находятся всё там же – в библиотеке Грозного.

– Опять вы про эту легендарную библиотеку! С чего вы взяли, что Грозный был страстным книжником?

– Иначе он не вывозил бы книги из Новгорода. А о них прямо написано в дневнике опричника и в грамоте Фуникову.

– В дневнике Ганса Бэра сказано и о заговоре против Грозного, в котором якобы участвовал царевич Иван. Но вряд ли был такой заговор.

– А вы докажите!

– Что доказать?

– Что заговора не было и царевич погиб в результате случайности…

Окладин не стал больше спорить с краеведом – он будто догадывался, что разговор о загадочном преступлении в Слободе нам еще предстоит, что впереди нас ждет другое запутанное дело, в котором мы опять окажемся «соучастниками». А я вспомнил золотое кольцо, с находки которого в Александрове начались события, закончившиеся здесь, возле Ростова Великого, и подумал о Золотом кольце древних русских городов, еще хранящих немало тайн и загадок. Впереди был новый увлекательный поиск, который опять уведет нас в таинственную глубину истории – бесконечной и удивительной, как сама жизнь.

1991–1997 гг.

Мое невольное участие в поисках новгородских сокровищ, странные обстоятельства и запутанные перипетии которых я подробно изложил в повести «Секрет опричника», пробудило во мне особый, до этого неиспытанный интерес к прошлому.

Не скажу, что раньше я вовсе был равнодушен к истории, но только сейчас она перестала казаться мне чем-то невозвратимо ушедшим, не имеющим к нашим дням никакого отношения. Теперь я понял: тщательное изучение прошлого способно так приблизить его к тебе, что в результате наступает как бы эффект присутствия; вроде бы разрозненные факты увязываются в единое целое, легче объясняются действия и поступки исторических лиц, проникаешься самой обстановкой, духом того времени и становишься словно бы его очевидцем, современником.

Загадочное, неизвестное, необъяснимое интересовало меня в истории. Мой любимый литературный герой детства Шерлок Холмс расследовал преступления, случившиеся только что, а меня интересовали события далекого прошлого, вроде убийства в Александровой слободе царевича Ивана.

Все свободное время я проводил в библиотеках, архивах и музеях – читал произведения известных историков и древних авторов, в церквах изучал фрески и открывал для себя тайны иконописи.

Чтобы привести полученные сведения хоть в какой-то порядок, я стал заносить их на карточки, и со временем у меня составилась целая картотека. Из нее можно было узнать, какого числа и при каких обстоятельствах погиб в Угличе царевич Димитрий, найти материалы о всех Лжедмитриях, прочитать о покушении в Ярославле на князя Пожарского, получить данные о месте гибели Ивана Сусанина.

Это занятие оказалось настолько увлекательным, что я забросил все свои другие дела: задуманные очерки остались ненаписанными, черновики рассказов и наброски повести лежали в письменном столе без движения. Я уже не помнил, когда в последний раз садился за пишущую машинку. Раньше подобного со мной не случалось, и это выводило меня из себя.

А между тем картотека моя росла как снежный ком, в ней появлялись все новые загадочные факты истории, но что делать с ними дальше, как использовать все эти сведения, я не знал – в мыслях моих и занятиях был полный разброд.

Вот в таком неопределенном состоянии я купил билет на фирменную электричку и отправился в Москву, чтобы встретиться со своим школьным приятелем Марком Лапиным.

Закончив юридический институт, он работал в отделе внутренних дел, занимающимся весьма интересной и необычной службой – поиском и регистрацией кладов, представляющих собой государственную ценность.

Помню, с каким удивлением и даже недоверием я впервые услышал о существовании этого необычного отдела. Поскольку в последующих событиях Марк примет самое активное участие, надо хотя бы коротко рассказать о его работе.

По закону все найденные на территории нашей страны сокровища принадлежат государству – нашедшему их причитается четверть стоимости находки. Но бывает, клады присваиваются, – гибнут бесценные произведения истории и культуры, через руки ловких дельцов уплывают за границу уникальные монеты, украшения, иконы.

Поэтому было решено обобщить все сведения о кладах, составить картотеку ненайденных сокровищ. За помощью обратились к историкам, краеведам, археологам. Изучались архивные документы, легенды, подшивки старых газет, частные письма, другие устные и письменные свидетельства. Отбирали из них наиболее достоверные, в результате в картотеку были включены десятки ненайденных кладов. Марк поведал мне несколько увлекательных историй, связанных с поиском исчезнувших сокровищ, и я окончательно убедился, что он занимается делом не только интересным, но и нужным.

С Ярославского вокзала я быстро добрался до старинного уютного особняка на Садовом кольце, где работал Марк.

Ничто не изменилось в его кабинете после того, как я в последний раз побывал здесь: в углу мрачно стоял массивный «мюллеровский» сейф, на стене за письменным столом висела карта страны и подробный план центра Москвы, испещренный пометками, сделанными красным карандашом.

Пожалуй, прибавилось только пометок на плане, и сейчас, разговаривая с Марком о том о сем, я с любопытством поглядывал на них, пытаясь догадаться, что они обозначают.

Когда, воспользовавшись паузой, я спросил об этом Марка, он подошел к карте и сказал:

– Здесь отмечены клады, найденные в Москве только в последние годы. Всего в современных границах столицы зафиксировано к настоящему времени свыше ста ценных кладов, и каждый из них – это как бы страничка летописи города, всего Русского государства.

Прочитав на моем лице недоумение, Марк обстоятельно пояснил свою мысль:

– Клады – это не только материальные, но и культурные ценности. Иногда их находки помогают заполнить недописанные страницы истории. Например, очень много кладов было зарыто при Иване Грозном – никто не был уверен в завтрашнем дне: ни бояре, ни дворяне, ни ремесленники. Осадил столицу Иван Болотников – опять затаились под землей кубышки с серебряными монетами. Воцарился на русском престоле самозванец – снова по ночам застучали заступы, поскольку власть ненадежная, временная. Каждый клад, словно зеркало, отражает какое-то важное событие своего времени – пожар, войну, мятеж, смуту…