Государственное управление в России в 2000—2012 гг. Модернизация монетизации - Лидия Сычева

Доклад Росгидромета по климату свидетельствует: для территории России прошлый год оказался рекордно теплым. Средняя годовая температура воздуха превысила норму на величину 2,1 °C — значение, максимальное с 1886 года. Последние 30 лет тает лед в Арктике (а толщина его значительно уменьшилась), общее содержание озона над Северным полушарием сократилось на 3–5 процентов по сравнению с 1970-ми годами. Жаркое и сухое лето в центральных и южных областях России привело к быстрому иссушению почвы и развитию почвенной засухи и суховейных явлений. Мир же содрогнулся от смертоносного тропического циклона Наргис, который в начале мая 2008 года унес около 78 000 жизней в Мьянме. Зато Африку к югу от Сахары затопило дождями, а паводки в Индии привели к перемещению более 10 млн человек.

И это только часть природных катаклизмов, которые пережила Земля в ушедшем году. Удивительное дело: уже несколько месяцев СМИ всего мира только и твердят о финансово-экономическом кризисе, хотя гораздо страшнее для человечества кризис экологический, который длится несколько десятилетий. Впрочем, отношение сильных мира сего к проблеме можно выразить крылатым выражением от маркизы де Помпадур: «После нас хоть потоп». Политики живут сиюминутными радостями, впрочем, как и большая часть представителей бизнеса.

В Познани завершилась XIV конференция ООН, посвященная проблемам изменения климата, а в ноябре 2009 года в столице Дании должно быть подписано глобальное соглашение по охране окружающей среды, которое заменит Киотский протокол, истекающий в 2012 году. В ООН ждут прежде всего решений США и Китая — стран, которые, являясь крупнейшими в мире «поставщиками» СО2 в атмосферу, сопротивляются любым ограничениям. Позиции их называют неизменно «надежными». В Китае, где одна из самых «вредных» экономик мира, подписание соглашений потребовало бы переоснащения производства в национальном масштабе. Ну а в США протокол по-прежнему воспринимается как «вмешательство в дела бизнеса».

Россия свою квоту по выбросам еще не освоила, у нас есть «запас» почти в 30 процентов. На этот счет высказываются противоположные мнения. Одни предлагают излишки квоты немедленно продать, как это делает сейчас, допустим, Украина. (Недавно Юлия Тимошенко подписала первые соглашения с государственными корпорациями Японии, не разглашая, впрочем, цены вопроса.) Другие, в частности представитель Росгидромета Виктор Блинов, призвали не торопиться: квоты пригодятся нам самим, если рост промышленного производства в стране возобновится. Впрочем, вопрос о развитии внутреннего рынка квот, учитывая частнокапиталистический характер нашей экономики, по-прежнему остается сверхактуальным.

В указе Дмитрия Медведева о повышении энергетической и экологической эффективности нашей экономики ставится задача снижения к 2020 году энергоемкости ВВП России не менее чем на 40 процентов по сравнению с 2007 годом. Во исполнение указа в Государственной Думе находятся два законопроекта. Энергоемкость нашей экономики непомерно, расточительно велика, что, впрочем, практически не сказывается на комфорте и благоустроенности страны. Далеко нам не только до лужаек с подогревом, но и до нормально обустроенных сельских школ. Хотя в целом расходы энергии, а значит, и воздействие на окружающую среду впечатляющи. Так что «капитаны» нашей экономики с этой точки зрения высоких оценок не заслужили. А уж про экологическую культуру производства и говорить нечего — примеры на каждом шагу.

Растеряли мы со времен СССР и минимальную культуру быта: ушел в безвозвратное прошлое сбор макулатуры и бутылок, народ валит весь мусор в одну кучу (до Европы тут нам, как до Марса), города и веси утопают в свалках. Москва, например, ежегодно производит по пять миллионов тонн отходов. Санкт-Петербург — тоже город немаленький. Потому и решили местные власти в содружестве с областными открыть новый полигон-свалку на месте кровопролитных боев за оборону Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. За что боролись?!

Замусоренность властно-чиновничьего сознания, похоже, идет в ногу с потреблением и коррелируется с ним в прямых величинах. Пока оппозицию этому бастиону составляют немногие идеалисты — верующие, ученые, национально мыслящая интеллигенция. Академик РАН, главный научный сотрудник Института ракетно-космической техники ЦНИИМАШ Анатолий Папуша вместе с коллегами разработал уникальный метод безопасного уничтожения супертоксичных отходов. «Благодаря специально разработанному компактному ракетному двигателю, размером с ладошку, температура сжигания в установке достигает 3000 градусов. Процесс происходит на молекулярном уровне, достигается уникально высокая степень очистки — уничтожается 99,9 процента такого супертоксиканта, как диоксин», — говорит ученый.

К этому добавим, что, несмотря на эффективность, экологичность, мобильность установки, она до сих пор в родном Отечестве мало востребована. Потому что «эффективные менеджеры» предпочтут взять дорогое зарубежное оборудование с «откатами», а не свое, дешевое. Такой вот у нас нравственный «климат», такая вот предпринимательская «энергетика»…

Педагог-психолог предложил малышам поиграть в телепередачу: представить, что лист бумаги — это экран и его нужно заполнить привычными образами. Результаты эксперимента ужаснули исследователей. 95 процентов детей поместили на экран дерущиеся скелеты, трупы, нарисовали чертей, кости и чудовища. Краски преобладали черные, красные и грязно-коричневые. Психологи определили эти рисунки как «образы смерти», характеризующие болезненное, искаженное воображение детей.

Об этом эксперименте участникам парламентских слушаний «Культура против терроризма» собирался поведать Владимир Сергеев, директор Единого научно-методического центра (ЕНМЦ) Комитета по культуре Москвы. К сожалению, не все участники дискуссии, проходившей в стенах Государственной Думы, успели выступить — желающих было предостаточно. Состояние отечественной культуры, духовное и нравственное здоровье молодежи, «образ смерти» и информационные «клоны» — наши «больные» темы, которые постоянно находятся в центре внимания общества, прессы и государственных институтов. О вкусах у нас, к счастью, еще спорят (хотя Михаил Швыдкой, например, требование запретить оперу «Дети Розенталя» сравнил с призывом бить евреев). А министр культуры Александр Соколов признается, что запрещает своей дочери включать телевизор в его отсутствие.

В России кое-что изменилось за последние годы. Мы можем размышлять об умеренном экономическом росте, о кругленькой копеечке в Стабилизационном фонде, о построении властной вертикали. А на культурном фронте — по-прежнему без перемен. Хотя теледемоны ельцинского времени Борис Березовский и Владимир Гусинский давно уж пребывают в лондонском и тель-авивском изгнании. В чем же тут дело? Почему наши дети продолжают воспроизводить в своем сознании «образы смерти»? Попробуем разобраться в том, что сегодня происходит в государственной политике в области культуры и информации.

«Никогда наша культура не чувствовала себя так хорошо, как в наше сегодняшнее время».