Геракл без галстука - Дмитрий Смирнов

Скромный Геракл не стал ломать голову над тем, каким венком ему украсить голову и какое титулование теперь себе запросить. Оставив олимпийцев на их горе отстраивать свои развалины, он без лишней помпы вернулся в Тиринф. Где неделю кутил по клубам, дебоширил в ресторанах, ездил к цыганам и на ночные купанья при луне, в общем, снимал стресс всеми известными в ту пору способами. Очень скоро это ему надоело, потому что, куда ни поедешь, везде надо пить, отчего грань между рестораном и купаньем стирается уже к концу первого часа активного отдыха.

И наутро после одной из таких гулянок, вспоминая, что было вчера, Геракл смог восстановить в памяти лишь разрозненные отрывки. Как кто-то что-то пел, как кого-то полоскали в фонтане и как уже под утро его везла до дома милицейская карета и милиционеры ему чего-то уважительно советовали. Но что именно: начать новую войну, жениться или просто пить поменьше, герой уже запамятовал.

Немного поразмыслив, какая из всплывших идей кажется ему привлекательней, он вспомнил, что после демобилизации с Эврисфеевой службы уже пытался жениться и это кончилось не очень хорошо. Чтобы освежить в памяти тот эпизод, Геракл достал из чемодана синюю тетрадь с обидами и рядом с упоминанием о хамоватом Эврите и его дочери Эоле обнаружил запись о некорректном поведении другого представителя правящего класса. Царь Элиды Авгий, в грубой форме отказавшийся выплатить обещанное вознаграждение за чистку конюшен, до сих пор еще не заплатил по счетам.

Вопрос, кому первому вернуть старый должок — Эвриту или Авгию, даже и не стоял. По большому счету, устроенный Эвритом скандал не слишком отличался от обычной склоки, регулярно случающейся в любой спортивной федерации при дележе фондов или утверждении итогов. Что со скидкой на ущемленное спортивное самолюбие еще можно было понять. Авгий же повел себя как типичный феодал, которому не указ ни законы, ни обычаи, ни собственная совесть. И этого простить Геракл никак не мог.

Авгий тоже не забыл про тот случай и, с тревогой наблюдая за успехами своего кровного врага на внешней арене, готовился к встрече с Гераклом, как Советский Союз к войне с Гитлером. За прошедшие с конюшенного инцидента годы в Элиде были проведены коллективизация и индустриализация, а все силы государства переориентированы на наращивание военной мощи. На вырученные от продажи большей части знаменитых стад деньги нанимались солдаты, покупалось оружие, возводились фортификационные сооружения. И к тому моменту, когда у героя освободились руки, чтобы напомнить сутяге о давней обиде, элидские вооруженные силы были одни из самых боеспособных в Греции.

В войсках за эти годы прошло перевооружение, численность военной группировки выросла втрое, и во главе стояли опытные полководцы. Назначение командовать армией получили два племянника Авгия по фамилии Молиониды, а начальником штаба был поставлен зарекомендовавший себя в боях с соседними областями Амаринкей.

У Геракла сбор отрядов не занял много времени. Пойти в поход под началом великого героя сочли за честь многие жители и Арголиды, и соседней Аркадии, граничившей с Элидой и потому постоянно пребывавшей в страхе перед агрессором. Но Авгий был к этому готов. И когда отряды союзников подходили в элидским границам, его армия уже заняла заранее подготовленные позиции. Скорее всего, и это бы не спасло Авгия, но случилось то, чего никто не мог предвидеть. Накануне вторжения Геракл заболел.

Он был доставлен в госпиталь в Тиринф, а армию возглавил его брат-близнец Ификл. Чудесный сюжет для комедии положений, в которой авторитетного пацана волею обстоятельств вынужден заменять чайник, в жизни оказался совсем не таким веселым. В отсутствие главной ударной силы союзники оказались наголову разгромлены, а Ификл в числе многих прочих погиб.

Впервые в жизни Геракл столкнулся с ситуацией, когда обстоятельства стали сильнее, а он никак не мог повлиять на ход событий. Тем временем, разбив контрударом союзников, элидцы сами уже перешли к активным действиям и стремительно развивали наступление двумя группировками по направлениям Орхомен — Немея — Микены и Герея — Аргос — Тиринф. Согласно их плану обе ударные армии должны были сойтись в районе столицы Арголиды, и вряд ли что-то могло Авгию помешать добиться задуманного. В общем, этот скотолюбивый царь сделал то, что, если верить господину Суворову, планировал сделать несколько позднее Сталин.

Разработанный элидским генштабом план имел и еще одну тонкость. Проводя операцию, военачальники Авгия старались уложиться в максимально сжатые сроки, и для такого блицкрига имелся свой резон. Вскоре после начала военных действий по всей Греции начинались священные Истмийские игры, во время которых любое кровопролитие было запрещено.

И сам Геракл, выбирая срок начала войны, строил свой план на этой предпосылке. Покорив к расчетной дате Элиду, он имел бы две-три мирные недели на установление порядка, за которые можно было бы много чего в покоренном владении сделать Однако в дело вмешался случай, и теперь Авгий изо всех сил на жуковский манер гнал свои батальоны на восток. И не успел. Перемирие застало его войска на границе Арголиды.

Молиониды дали солдатам вынужденный отдых, а сами поехали в Коринф развеяться и посмотреть на состязания. Что было делать едва оправившемуся от болезни Гераклу, не имеющему ни армии, чтобы отбить стоящего у ворот врага, ни времени, чтобы эту армию собрать? Как всегда, рассчитывать только на себя самого.

И Геракл принялся действовать по принципу великого китайского полководца, с которым он, к сожалению, знаком не был: «У войны нет правил. Она сама их диктует». Пройдя за двенадцать Эврисфеевых лет университет диверсионно-террористической деятельности, теперь герой волей-неволей вспомнил былые навыки. Он из засады подкараулил возвращавшихся в войска вражеских полководцев и, несмотря на усиленную охрану, достал из лука и обоих Молионидов, и Амаринкея.

Лишенная руководства армия Авгия увязла в боях на границе, что позволило Гераклу сколотить новое войско. Под знамена священной освободительной войны встали все до единого жители осажденной Арголиды, захваченной Аркадии и родных для героя Фив. Воевать с Гераклом и без него — это все равно, что идти в атаку при поддержке танкового батальона или без таковой. И результаты присутствия героя во главе армии явились незамедлительно.

Авгий был разбит, бежал в Элиду, но был повторно разгромлен и там. Его столицу взяли штурмом, в ходе которого зарвавшийся скотовод, вместе с насмехавшимися над героем сыновьями, был убит. Не успевшие отдать жизни ради укрепления элидской обороноспособности коровы ушли с молотка, а собранные на распродаже средства Геракл забрал себе.

— Они пойдут на благотворительные нужды, — заявил он сподвижникам и велел реконструировать знаменитые конюшни в крытый манеж.

Дело было в том, что сразу после диверсии против Молионидов возник очередной логический казус, на которые так богата греческая земля. Молиона, мать павших от стрел Геракла генералов Авгия, пыталась доказать, что по правилам проведения соревнований западло вести военные действия не только во время самих игр, но и лица, возвращающиеся с турнира, тоже находятся под их протекторатом. И обратилась в располагающийся в Коринфе оргкомитет Истмийских игр с требованием признать нарушившего перемирие Геракла военным преступником.