Между жизнью и честью. Книга I - Нина Федоровна Войтенок

шел дождь, начавшийся еще утром, почва размякла, бригады преодолевали крутые берега реки в ночной мгле. Но гвардейцы мужественно и героически продвигались вперед. Во время переправы танкисты уничтожили 5 танков и 8 штурмовых и полевых орудий противника.Ввод в сражение 28-й армии

Таким образом, 28-й армии предстояло включиться в ожесточенные бои и прорывать глубоко эшелонированную и долговременную оборону врага, построенную им задолго до нашего наступления…

Впереди воинов ждала застывшая в холодной неприступности сверхмощная, глубоко эшелонированная система полевых и долговременных укреплений глубиной уже не несколько десятков километров, а, пожалуй, километров на 150…

* * *

Работая над трилогией, я натолкнулась на архивно-историческое исследование ветерана 11 гвардейской армии Мыларщикова Сергея. В своей работе «Тайны штурма Кёнигсберга» он пытается выяснить, почему в 11-й армии меньше Героев Советского Союза?

Примечание. Предполагаю, что Мыларщиков Сергей — ветеран 11 гвардейской армии послевоенного формирования.

Справка. После войны 11 армия дислоцировалась в Калининградской области. В Калининграде в сентябре 1945 года силами личного состава армии сооружён первый в стране мемориал погибшим во время Великой Отечественной войны — 1200 гвардейцам 11-й армии.

Вот его версия: «Когда я начал смотреть наградные материалы, то заметил, что все представления на Героев Советского Союза были подписаны 30 апреля. А к этому времени уже завершился штурм Пиллау, 11-я армия завершила бои на Фрише Нерунг и начала выводить оттуда войска. Только тогда Галицкий подписал эти наградные документы.

В конце января его армия уже подошла вплотную с южной стороны к Кёнигсбергу, но он все еще не был Героем. Февраль проходит, его армия отбивает все штурмы: с юга, с севера, из города, но Героя все еще не дают. В марте — тоже. Проходит 9 апреля, штурм Кёнигсберга, но его никто не представляет, и Василевский молчит. 10–12 апреля Галицкому приносят представления на Героев из его же армии, но он подписывает документы только командирам дивизий. Тут у меня и возник вопрос: а разве только командиры были достойными из 100 тысяч человек 11-й армии? В общем, я нашел 37 представлений, но все они были подписаны либо 30 апреля, либо еще позже.

19 апреля он сам получил это звание. И вот когда уже 25–26 апреля 11-я армия захватила Пиллау, представления посыпались, как из рога изобилия. В итоге, представления за штурм Кёнигсберга были подписаны после 30 апреля.

Примечание. В это время танкисты мчали в вагонах на Дальний Восток сражаться с Японией.

А за штурм Пиллау были подписаны 6 мая. Поэтому у меня такая версия, что Галицкий звания придержал. Также я думаю, что, понимая это и чувствуя вину, Галицкий возбудил вопрос о строительстве мемориала 1200 гвардейцам. Таким образом, он реабилитировался. К слову, представлений на звание Героя за штурм Пиллау и десант на Фрише Нерунг было около 150, но реализовано не более 20. Но факт тот, что документы все-таки подписывались, даже сержантам».

Примечание. Подтверждены слова отца, что его дважды представляли к званию Героя, но терялись документы. Выходит, не терялись, а придерживались, потому что военачальники были в ожидании собственного награждения. Хотя и вспоминал об этом папка без всякого сожаления, как бы, между прочим.

Хочу добавить ещё одну очень важную причину столь жёсткого награждения в 11 гвардейской армии, несмотря на героизм танкистов, форсировавших водоёмы и крутые 30-метровые берега рек. Это смерть генерала Черняховского 18 февраля 1945 года. Высшее командование, в том числе и генерал Галицкий были в курсе, что командующего 3 Белорусским фронтом расстреляли те самые отважные танкисты 148 отдельного инженерного танкового полка, отомстив за убийство своего командира.

Примечание. Подробности в книге II «Между жизнью и честью».

Я воспитывалась в строгости своими родителями, где не было места для лжи. Честь и совесть мне передавались по наследству. Отец учил всех своих детей справедливости, человеческому достоинству. Таким он оставался до конца дней своих, таким его помнят ещё живущие поныне старожилы села Дохновичи, которое на заре Советской власти передавалось то Черниговской губернии, то Гомельской, то Орловской и, наконец, Брянской области.

Потому в наградных листах национальность отца часто указана как украинец. Правда, везде из родных записана сестра Проня.

Сердечно благодарна работникам ЦА МО РФ, которые прислали мне документы о военных дорогах моего отца Войтенок Фёдора Иосифовича задолго до открытия архивов для широкого доступа к документам.

В числе других был прислан вот этот наградной лист, где указан город Восточной Пруссии ШВЕНТАКЕМЕН.

Мне не надо героизировать своего отца, потому что он вместе со своими боевыми товарищами больше, чем герой. Тем более, предаваться фантазиям, проще говоря — врать.

Лжи было достаточно в ушедшем XX веке, в котором я прожила немало времени.

Разве предполагали, так называемые, присваители чужих подвигов, что нынешняя власть откроет доступ к архивам, пусть даже частично, и можно будет установить, откуда поступали сведения, где находился данный товарищ. Скажу, что и тут лжи предостаточно, об этом я писала выше, немало лжи передано из сельских советов в военкоматы, а последние — в архивы. У военкоматов своя имеется работа, архивы вообще загружены, поэтому передаваемые сведения не перепроверяются. Можно предположить, что не обошлись без вознаграждения такие подачи-передачи. Так что, не надо винить настоящую власть в коррупции, она постоянный спутник жизни нашего общества, только в разном масштабе.

6. Инвалиды великой отечественной войны

Позволю себе напомнить: я родилась спустя десять лет после полного разгрома фашистских стервятников, жаждущих человечьей крови. Почти в каждом доме небольшого нашего переулка проживал участник этой самой страшной войны. Мы не придавали особого значения данному явлению. Жили себе, играли в «войну», собирались группами, компаниями и рассказывали всякие страхи о войне.