Охота на мудрецов - Дэлия Мор

Вздрагиваю от холода на одеялах. Ветер заглушает тихие шорохи приготовлений. Мужчины делают все слажено и быстро. Кручу головой, наплевав на боль от раны на затылке. Жадно ловлю каждое движение Наилия. Ни фантомных запахов, ни тонких ощущений – все перекрыто сильнейшей физической болью. А по мимике и жестам ничего не могу угадать. Генерал. Холоден, статичен, хмур. Всегда. Светило, утонувшее в океане.

– Наилий, – зову того чужака, что когда-то был ближе и роднее целого мира. Преданного мною. Брошенного у ворот особняка ради чужих интересов. Ни любви, ни дома, ни друзей, ни покровителей я больше не заслуживаю. Но упрямая надежда, что простит когда-нибудь, теплится робким огоньком в ладошке. Отражается в глазах склонившегося надо мной генерала. Спросить нужно много, а сказать еще больше. Но слова не идут на ум. Разве мог забыть, что ушла? Нет.

– Почему ты… приехал?

Генерал опускает взгляд. Представляю, что он увидел, когда нашел меня. Блузка разорвана, пропитана кровью почти наполовину, волосы комком прилипли к затылку. Босые ноги в грязи по колено. Подумал, что разжалобить пытаюсь? Ему побоялась звонить, через Публия решила в сектор приехать?

Истерика рождается мелкой дрожью, глаза горят от невыплаканных слез. Почти кричу на него.

– Почему?

Военврач берет за руку, касаясь сгиба локтя салфеткой с антисептиком.

– Потому что захотел, – нервно отвечает Публий вместо генерала, – сел ко мне в машину и поехал. Потом поговорите. Дэлия, я рад, что ты в сознании, но шить лучше под наркозом. Считай.

Укол почти не ощутим. Лекарство растекается по венам до тумана в разуме.

– Один, два…

Наилий так ничего и не говорит.

– Три, четыре…

Лицо генерала расплывается белесым пятном, а потом сознание гаснет.

***

Темнота отпускает медленно, с большим сожалением, простреливая напоследок затылок. Вздрагиваю, и пелена падает, открывая салон автомобиля и голоса двух мужчин.

– Быстрее надо, Публий. Давай я за руль сяду.

– У тебя медотвод от вождения, Наилий. Столько Шуи выпить за три дня.

– Так поставь мне еще раз сыворотку. Протрезвею окончательно.

– Нет! Галлюцинаций захотел?

– Нашел, чем пугать.

Голоса раздраженные и злые. Военврач за рулем, машина подскакивает на кочках и ухабах, двигатель ревет, а в окнах спокойно проплывают пушистые облака. Я укутана одеялом до подбородка, и поверх грубой материи меня обнимает Наилий. Убегаем из сектора уже втроем. Вчетвером, если не забывать про Юрао.

– Проснулась? – тихо спрашивает генерал, наклонившись ко мне. Касается подбородком, и я непроизвольно морщусь от колючей щетины. Наилий резко выдыхает, но не смеется, а только снова и снова проводит подбородком по моей щеке. Всегда боялась щекотки. Кручусь под одеялом, пытаясь увернуться. Тщетно. Генерал только обнимает крепче. Сильно, но осторожно. Мои порезы ноют, но уже не болят как прежде. Сдаюсь, подставляя лицо под генеральскую щетину, и тихо урчу от удовольствия.

– Через несколько дней отрастет сильнее и станет мягкой, – шепчет Наилий, – правда красивой бороды не выйдет. На щеках почти не растет, не повезло мне с этим.

Растворяюсь в ощущении радости. Не дышу, боясь спугнуть чувство покоя и умиротворения. В какой-то миг кажется, что ничего не случилось. Не было этих трех безумных дней. Сейчас красный медицинский автомобиль Публия завернет в ворота особняка, а на пороге дома среди охранников будет презрительно кривить губы Рэм. Флавий улыбнется как всегда вежливо, и ветер принесет аромат цветущей апельсиновой рощи.

Но военврач резко выворачивает с грунтовой дороги на шоссе. Мужчины нервно оглядываются по зеркалам заднего вида, и ко мне возвращается тревога.

– Сколько еще до границы сектора? – спрашивает у Публия генерал.

– Часа два. Много времени потеряли объезжая патруль. Рэм успеет?

– Давно доложил, что уже на месте и ждет.

Капитан выразительно кивает, не отвлекаясь от дороги. Широкая асфальтовая лента прорезает степь насквозь, упираясь прямо в горизонт. Мы словно плывем через травяное море. И седые нити ковыля колышутся пенными верхушками волн.

– Что у тебя случилось с Агриппой?

Вздрагиваю от вопроса генерала. Испуганно ныряю носом под одеяло. Сколько нужно времени, чтобы отправить запись на почту? Мгновение. Но почему Наилий приехал за мной, если все видел? Не понимаю.

– Почему с Агриипой? – бессвязно лепечу в ответ.

– Больше не с кем, – вздыхает Наилий, – слишком рьяно он взялся за мудрецов. Меры никогда не знал.

У Друза много неприятных черт характера кроме неумеренности. Прокручиваю в памяти сцену подселения Юрао к генералу. Если убрать всё, о чем я не хочу говорить, то рассказывать нечего.

– Не молчи, пожалуйста, – просит Наилий, – граница сектора на усиленном патрулировании. Тебя ищут. Что случилось?

Спиной чувствую, как напрягается генерал. Ждет чего-то ужасного, но даже представить не может, что сейчас услышит. А для меня признание, как приговор. Едва обрела любимого мужчину и снова потеряю. И не стоит обвинять в чем-то Вселенную. Я сама во всем виновата.

– Я подселила в Агриппу духа, – рассказываю медленно, нанизывая фразы как бусины на нить. Одна необычнее другой, – он захватил контроль над телом генерала и заставил делать то, что мне нужно. А потом я сбежала.

Тишина в салоне автомобиля. Слышно как урчит мотор и тяжело вздыхает капитан Назо. Да, шизофреничка рассказывает небылицы. Выдает зрительные галлюцинации за реальность. Немедленно уколоть успокоительным и отправить спать.

– Ты мне не веришь? – обреченно спрашиваю генерала.

Если он сейчас погладит меня по голове, предложит отдохнуть и позвать моего психиатра Луция, то все другие страхи потеряют смысл. Доверие бывает важнее любви. Он запер меня в особняке, чтобы не сбежала к Создателю, а я умолчала о Юрао, чтобы не счел сумасшедшей. И чем дольше молчит Наилий, тем холоднее мне становится.

– Это невероятно, – наконец, отвечает генерал. – Ты ведь раньше так не умела? Как получилось?

– Я пока не знаю, – пожимаю плечами и морщусь от резкой боли. Лишний раз лучше не двигаться, поняла. – На самом деле это не у меня получилось, а у Юрао. Он дух. Помнишь, я рассказывала тебе о потенциальном барьере и сущностях, которые приходят оттуда, чтобы мучать меня ночными кошмарами? Один из них живет здесь, со мной. Я слышу его голос с пятнадцатого цикла. Благодаря помощи Юрао я вижу лица цзы’дарийцев на концах привязок и расшифровываю схемы связей.

Замолкаю, прислушиваясь к тишине. Нервно комкаю край одеяла и жду, но Наилий молчит. А мне уже хочется разрыдаться. Я снова маленькая испуганная девочка, рассказывающая дяде-доктору страшную тайну. Дядя кивает, соглашается, а на планшете появляются длинные заковыристые слова: «Органическое бредовое шизофреноподобное расстройство в связи с неуточненным заболеванием. Шизоидное расстройство личности…».