Четвертое правило Мангуста - Валерий Вайнин

Выйдя из холла, он вызвал лифт. А я помчался вниз по лестнице и, разумеется, пришел первым. Миновав консьержа, смотревшего теперь телевизор, я рванул из подъезда к «жигуленку». В машине я позволил себе проявиться. Дашка и бровью не повела.

– Порядок? – поинтересовалась она деловито.

– Вроде бы, – осторожно ответил я.

– А улыбаешься почему?

– Потому что здесь ты.

Она подняла палец вверх.

– Вот! Прошу занести в протокол!

Тут из подъезда вышел ЛСД, и я кивнул в его сторону:

– Внушатель собственной персоной.

– Этот? – удивилась Дашка. – Вот бы не подумала!

– То-то и оно, – усмехнулся я. – Кстати, он может засечь наш «жигуленок».

– Потому что двойники его знают, – догадалась Дашка. – А Внушатель знает то же, что и они. Или наоборот.

– Правильно. Сейчас, к примеру, он способен запеленговать биополе твоего мозга, так как интенсивно с ним контактировал. А ты сидишь в нескольких шагах и нагло пялишься на маэстро.

– Ты выстроил какую-то защиту? – встревожилась Дашка.

Я покачал головой.

– На данном этапе – нет. Маэстро наш – гениальный экстрасенс и законченный осел. В мире нет совершенства.

Меж тем ЛСД резвой трусцой приблизился к коричневому «Лексусу». Неплохо, однако, содержит киллера Анисимов. Дарья напряженно следила за плешью, скрывшейся в дорогом автомобиле.

– Ты его отпускаешь?

– Не сразу, – ответил я. – Сперва мы его пропасем.

– Зачем?

– Страховки ради.

Коричневый «Лексус» отъехал. Чуть выждав, я устремился за ним. Солнце, ныряя в облака, скользило к закату, и трудно было определить, настал ли вечер или все еще день. ЛСД в «Лексусе» не лихачил, солидно держа скорость, обозначенную в указателях. Я следовал за ним в двухстах метрах, сняв со своего мозга защитное поле. К чему оно? Если Внушатель не «учует» Дашку, значит, не заметит и меня. «Жигуленок» наш, во всяком случае, был ему до лампочки. ЛСД наметил цель и мчался к ней на всех парусах.

– Почему ты его отпускаешь? – не могла успокоиться Даврья.

– Не отпускаю. Даю время до завтра.

– За каким чертом?

– Надеюсь, что ЛСД и Анисимов сами разберутся друг с другом.

Дашка сжала мою руку:

– Колись, морда.

Я покачал головой:

– Боюсь облома. Потерпи.

– Долго?

– Как только, так сразу. Узнаешь первой.

Она вздохнула:

– Заношу в протокол.

Мы ехали за коричневым «Лексусом» и гадали, далеко ли еще. Оказалось, не слишком. «Лексус» припарковался возле офиса с табличкой «Туристическое агентство „Сюрприз“. Выйдя из машины с черным кейсом, ЛСД взбрыкивающей трусцой вбежал в дверь агентства.

Я припарковался поблизости. Дашка уточнила:

– Клиент все делает правильно?

– А то! – хмыкнул я. – Клиент – просто душка.

Невзирая на воскресный день, турагентство работало бойко. Народ, озабоченный отдыхом, сновал туда-сюда. ЛСД вышел через двадцать минут, помахивая кейсом и насвистывая. Физиономия его при этом абсолютно ничего не выражала. Подрагивая объемистым задом, Внушатель направился к «Лексусу».

– Что теперь? – осведомилась Дарья.

Я приложил к губам палец:

– Слышишь, что он насвистывает?

Дашка напрягла слух.

– Машины так шумят…

– «Князь Игорь», – подсказал я. – «О, дайте, дайте мне свободу! Я свой позор сумею искупить!»

Дашка рассмеялась.

«Лексус» меж тем отъехал. Конечно же, я за ним. Отсмеявшись, жена повторила вопрос:

– И что теперь?

– Проводим до дома.

– А если он не домой?

Я вздохнул.

– Значит, проводим не домой. Дашка, я просто боюсь. Если что-то пойдет не так, вопрос «зачем я его отпустил» сживет меня со света.

Она обняла меня за шею.

– О чем речь? Надо его провожать – будем провожать до посинения. Хоть в кабак, хоть в бордель… Но, по-моему, он все же едет домой. ЛСД действительно душка.

Наш «жигуленок» несся за коричневым «Лексусом», словно Конек-Горбунок за арабским иноходцем. И не только не отставал, но даже норовил поддать в зад аристократическому собрату. «Лексус», впрочем, не реагировал: водителю его, похоже, море было по колено.

Этаким прочным тандемом вернулись мы к шестнадцатиэтажной башне. ЛСД вылез из машины, затрусил к подъезду и скрылся за дверью. Переглянувшись, мы с Дашкой сказали «уф!». И я погнал «жигуленок» прочь от сатанинского логова. Солнце опустилось за крыши домов, и вечер перестал казаться светлым днем.

– Хочу в шкаф, купаться, – объявила Дашка. – А ты чего хочешь?

В ответ я пропел:

– «О, дайте, дайте мне свободу!»

Дашка прыснула:

– А кроме?

Я вздохнул:

– Надо бы Сычиху навестить. Как ей там в заточении?

Глаза жены заискрились:

– Чур, это я сказала! А ты поддержал. Нехотя, со стариковским брюзжанием.

Мы вновь поехали к бывшему Дашкиному дому. В сумасшедшую эту неделю мы провели там столько времени, что я начал уже путать, где живу.

В прихожей было темно, в спальне – тоже. Из комнаты, однако, доносились звуки включенного телевизора. При свете настольной лампы капитан Сычова сидела на диване и с каменной физиономией смотрела какую-то слезливую мелодраму. Волосы Светланы влажно поблескивали: видимо, она только что помыла голову. На ней был махровый Дашкин халат, и на коленях сидела кукла.

Мы с Дарьей встали у дверей. Светлана, вперившись в экран, демонстративно не замечала нашего присутствия. Стоять таким образом мы могли до второго пришествия.

– Тук-тук-тук! – произнесла Дашка. – Это мы!

Светлана выдержала паузу:

– Вижу, не слепая!

Дашка вздохнула:

– Думала, опять с пистолетом нас встретишь.

– Индюк тоже думал, – буркнула Сычиха.

Дашка подошла к дивану:

– Обиделась, Свет?

Капитан Сычова не оторвалась от экрана:

– Вот еще.

Дашка в досаде выключила телевизор: