Жилище в пустыне (сборник) - Томас Майн Рид

Земля приподнялась и разверзлась

Сначала все подумали, что это землетрясение, но вскоре оказалось, что это совсем не то. Среди густого ила, выброшенного из образовавшейся ямы, пораженные зрители увидели исполинское тело ужасного крокодила.

Чудовище, имевшее в длину свыше шести метров, раскрыло огромную пасть, сплошь усеянную громадными зубами. Оно с усилием втянуло в себя воздух, и из его глотки вышел рев, похожий не то на мычание быка, не то на хрюканье кабана. Вокруг распространился тошнотворный мускусный запах.

Нежданное появление крокодила всполошило всех птиц, громкие крики которых слились с испуганными возгласами людей.

Как только индеец узнал, в чем дело, он сразу успокоился и, схватив топор, осторожно подкрался к крокодилу, намереваясь нанести ему удар у основания хвоста, то есть в единственное уязвимое место у этого пресмыкающегося, но крокодил, быть может, догадавшись об угрожавшей ему опасности, вдруг повернулся, упершись в хвост, и этим предупредил нападение индейца.

Гуапо отскочил в сторону, но чудовище концом хвоста все-таки задело его и отбросило шагов на десять. И это было еще удачей для Гуапо, так как, если бы крокодил окончательно вышел из оцепенения, в которое был погружен, он, несомненно, переломал бы индейцу обе ноги. Отделавшись несколькими ссадинами, Гуапо быстро вскочил и побежал вторично за топором, который во время его падения вылетел у него из рук.

Подняв оружие, он снова хотел броситься на крокодила, но чудовищное пресмыкающееся, быть может, несколько месяцев пролежавшее в земле, при виде воды, блестевшей в нескольких шагах от него, устремилось к реке, нырнуло и вскоре исчезло из виду.

Фламинго сидели совершенно спокойно, отлично зная, что крокодил может только опускать хвост.

Гуапо был в крайне дурном настроении: крокодил лишил его вкусного ужина, от которого не осталось и следа; индейцу пришлось удовольствоваться лишь бананом да ломтем вареной конины. Усевшись поодаль, он принялся есть, между тем как все семейство с любопытством рассматривало глубокую впадину, служившую убежищем крокодилу.

На дне этой ямы, зарывшись в ил, погруженное в спячку пресмыкающееся провело первые месяцы жаркого времени года и, вероятно, осталось бы там до периода дождей, если бы его не пробудил огонь, который Гуапо развел прямо над его головой.

Как заметил дон Пабло, это был настоящий длинноголовый крокодил, а не аллигатор122. Долго думали, что крокодилы водятся исключительно в Старом Свете, но теперь уже стало известно, что они встречаются на некоторых из Антильских островов и в целом ряде местностей испанской Америки.

Что же касается алигаторов, то их различают несколько пород: есть так называемый кайман, он живет преимущественно в Миссисипи; есть и очковый аллигатор123, прозванный так потому, что его глаза обведены черными кругами. Есть, наконец, и аллигатор-бава; он меньше первых двух и встречается в озере Валенсия и в некоторых реках Южной Америки; индейцы деятельно охотятся на него, так как предпочитают его мясо мясу других аллигаторов.

Наши путешественники, считавшие себя вначале вне всякой опасности, нашли излишним устанавливать на ночь караул, но после приключения с крокодилом решили, что будет вполне благоразумно дежурить всем по очереди до утра, так как чудовище могло возвратиться, и тогда, пустит ли он в ход свои челюсти или хвост, все равно при его силе и прожорливости приходилось опасаться самых ужасных последствий.

Ночь, однако, прошла без всяких волнений. За исключением нескольких всплесков в реке, напомнивших о близости крокодила, ничто не смутило покоя наших путешественников. Поднявшись на рассвете, они тотчас подбросили дров в костер и стали готовить завтрак.

Занимаясь этим делом, они заметили целую стаю фламинго, выстроившихся в ряд у самой воды; некоторые из них стояли в своей любимой позе – на одной ноге – и при свете занимающегося дня казались необычайно высокого роста. Однако, когда солнечные лучи разогнали последние тени ночи, стало видно, что птицы забрались на ствол поваленного дерева. Этим и объяснялось странное впечатление, которое они производили.

Гуапо и Леон были очень этим удивлены, так как накануне они проходили там и не заметили никакого дерева. Они с недоумением задавали себе вопрос, откуда оно взялось, как вдруг, присмотревшись, убедились, что этот ствол был не что иное, как старый их знакомый – огромный крокодил. Леон не мог прийти в себя от изумления, Гуапо же отнесся к этому гораздо спокойнее, так как ему не раз приходилось сталкиваться с этим странным явлением.

Фламинго сидели совершенно спокойно, отлично зная, что крокодил может только опускать хвост, но не в состоянии доставать им то, что находится у него на спине; его ужасная пасть тоже была далеко, и потому они чувствовали себя в полной безопасности. Этим именно и объясняется, что фламинго и другие птицы, любящие низкие насесты, часто садятся на чешуйчатую спину крокодила и аллигатора.

Было уже совершенно светло, а фламинго так же мало пугались шума, производимого нашими путешественниками, и их движений, как и соседства страшного чудовища. По-видимому, их никогда не преследовал человек, потому что в тех местностях, где на фламинго охотятся, они чрезвычайно боязливы.

Вдруг вся стая точно по команде поднялась и улетела, испуская громкие крики; правда, крокодил зашевелился, но не это могло спугнуть фламинго, так как не раз приходилось наблюдать, что эти птицы сидят на спине пресмыкающегося, далее когда оно двигается. Этот внезапный страх нельзя было приписать не чему иному, как шуму, который донесся из кустарника, и откуда выбежало несколько минут спустя штук двадцать животных, внешним видом и величиною сильно походивших на свиней и, подобно им, покрытых жесткой щетиной рыжеватого цвета.

Это не были, однако, свиньи; голова их напоминала голову кролика, а на ногах вместо копыт были когти; животные эти казались не такими грузными, как свиньи, но были менее проворны, чем они. На берегах южноамериканских рек они встречаются довольно часто, и потому наши герои сразу узнали в них капиваров.

Капивары, или водосвинки121, похожи на морских свинок, но только крупнее их, и шерсть их сплошь одного цвета; кроме этих двух видов существует еще третий – моко, занимающий среднее место между капиварами и морскими свинками; шерсть его серовато-оливкового цвета.

Все эти три разновидности принадлежат к грызунам, причем самой крупной из них является водосвинка. Ее в той же мере можно назвать земноводным животным, как и тапира: капивары встречаются только у берегов реки, и, пожалуй, в воде они чувствуют себя лучше, чем на суше. Вероятно, там они находятся в большей безопасности, хотя, говоря по правде, врагов у них достаточно повсюду, как мы это вскоре увидим.

Водосвинки изо всех сил старались добраться поскорее к реке; крокодил залег у них на самой дороге, но большие черные глаза капиваров были, казалось, заняты чем-то совершенно иным, и первые из стада натолкнулись на чешую чудовища, прежде чем успели заметить его. В ту же секунду они остановились, испуская крики ужаса; затем одни перепрыгнули через тело врага, а другие разбежались в разные стороны, продолжая, однако, держать направление к реке.