Евреи. Христианство. Россия: От пророков до генсеков - Александр Кац

Настоящее имя Парвуса — Гельфанд Александр Лазаревич. Он активно участвовал в русской революции 1905 г., был арестован, сослан в Сибирь, бежал в Германию. Здесь Парвус посредничал в постановке горьковских пьес из расчета 20 % от величины сборов, но все деньги, т. е. около 100 000 марок прогулял с барышней в Италии, о чем чистосердечно и поведал пролетарскому писателю. Горький в то время помогал своими финансами немецким социал-демократам. Не поняв романтического настроя Парвуса, «буревестник революции» сообщил им о проступке их партайгеноссе. Скрываясь от партийного суда, Гельфанд-Парвус бежал в Турцию, где разбогател, торгуя всем и со всеми. К тому времени, о котором ведется рассказ, Парвус был владельцем капитала в несколько десятков миллионов марок, влиятельным человеком, вхожим в высокие сферы германской политики. Он подпитывал русских эмигрантов-революционеров, но делал при этом ставку на Германию, где хранил свой основной капитал. Его идея «сделать революцию в России и вывести ее из войны» через немецких послов, в Константинополе Вангенхайма и в Дании Брокдорфа-Ранцау, быстро дошла до понимания политиков рейха. Вскоре после майской встречи Парвуса с Лениным германский МИД запросил у государственного казначейства 5 млн. марок на «усиление революционной пропаганды в России». Просьба была удовлетворена 9 июля 1915 г. (315, 49).

Так впервые «немецкие деньги» заработали на благо Великой Октябрьской социалистической революции. Техника финансирования включала цепочку людей, банки, товары и нейтральные страны, через которые осуществлялись операции. Берлинский отдел спецслужб «Стокгольм» под руководством Траутмана поддерживал связь с Парвусом. Со стороны РСДРП(б) участвовали преданные Ленину люди — казначей партии Фюрстенберг Я. С. (он же Ганецкий), Суменсон Е. М. и Козловский М. Ю. (178). «Фирма» Парвус-Ганецкий базировалась в Копенгагене. В Россию на немецкие деньги через Скандинавию Ганецким отправлялись товары невоенного назначения, реализовались, а вырученные деньги Суменсон Е. М. помещала в Русско-Азиатский, Азовско-Донской и другие банки. По распоряжению Фюрстенберга-Ганецкого Суменсон выдавала деньги на нужды большевиков без расписок Козловскому. К моменту ареста Временным правительством Суменсон Е. М. 8 июля 1917 г. через ее руки прошло 2 033 044 руб. (50). «Деньги, поступавшие в кассу… поставили Ленина в исключительное положение. Они оплачивали его печатные издания и штат партийных работников. Деньги делали его хозяином организации за границей и в России» (179).

В июле 1917 г. партия пролетариата выпускала в России уже 41 газету с ежедневным тиражом 320 тыс. экземпляров. Тираж «Правды» составлял 90 тыс. экземпляров. А. Ф. Керенский заявил 20 августа 1920 г. на допросе следователю Соколову Н. А.: «В Вильне немецкий штаб издавал тогда для наших солдат большевистские газеты на русском языке и распространял их по фронту. Во время наступления, приблизительно 2–4 июля, в газете „Товарищ“, изданной немцами и вышедшей… в конце июня, сообщались, как уже случившиеся, такие факты о выступлении большевиков в Петрограде, которые произошли позднее. Так немцы в согласии с большевиками и через них воевали с Россией» (51).

На Финляндском вокзале Петербурга в ночь с 3 на 4 апреля Ленин был встречен восторженной толпой сторонников. В идеологизированном пересказе сестры вождя М. И. Ульяновой его встречали десятки тысяч рабочих и работниц с красными знаменами. Был выстроен почетный караул. Оркестр исполнил «Марсельезу». Офицер рапортовал вождю. Ленин обратился к толпе с речью, стоя на броневике, а затем повторил ее с балкона дворца М. Кшесинской. Толпа, а затем руководство партии услышали знаменитые «Апрельские тезисы», суть которых сводилась к лозунгу: «Никакой поддержки Временному правительству! Вся власть Советам!» Умеренное крыло руководства партии в лице Л. Б. Каменева (Розенфельда), М. И. Калинина и С. Багдатьева отнеслось к идее социалистической революции враждебно. Потребовался весь блеск ленинского ума и воли, чтобы восстановить контроль над партией. В конечном итоге, на партийных конференциях 22–24 апреля 1917 г. Ленина поддержали приехавшие с ним из эмиграции Г. Е. Зиновьев (Радомысльский), А. М. Коллонтай, члены Петросовета — В. М. Молотов, М. С. Ольминский, а также И. В. Сталин (Джугашвили) и А. Г. Шляпников. С этого момента и почти до самой смерти вождь держит партию железной хваткой, направляя ее в гущу смуты.

К моменту вступления Ленина в политическую игру ситуация характеризовалась двоевластием. Патриотически настроенному Временному правительству, поддержанному всеми слоями населения, подчинялась армия. Тыл подчинялся всевозможным советам. Самым влиятельным из них был Петроградский совет, большинство в котором составляли меньшевики и эсеры. Военный министр А. Гучков в письме Главнокомандующему армией ген. М. Алексееву так описал роль Петросовета: «Временное правительство не располагает какой-либо реальной властью, и его распоряжения осуществляются лишь в тех размерах, как допускает Совет рабочих и солдатских депутатов, который располагает важнейшими элементами реальной власти, так как войска, железные дороги, почта и телеграф в его руках. Можно прямо сказать, что Временное правительство существует, лишь пока это допускается Советом рабочих и солдатских депутатов». Выиграть войну в таких условиях было невозможно. Настроение солдат определялось усталостью и пропагандой большевиков. Другой действенной пропаганды в армии не было. Цели войны были туманны, а причины уже забылись, т. к. война длилась три года. Наибольший успех агитация большевиков имела в Петроградском гарнизоне. Солдатам объясняли, что незачем ехать далеко и воевать с немцами, когда настоящий враг — буржуазия — рядом, она богата и отдаст без боя все, что вы пожелаете. Это было конкретно, понятно и соблазнительно. Поэтому, когда 18 апреля министр иностранных дел Милюков дал телеграмму союзникам о том, что Россия будет вести войну до победного конца, большевикам легко удалось организовать в Петрограде антивоенные демонстрации. Они прошли с лозунгами, опубликованными накануне в газете «Правда»: «Долой войну!», «Вся власть советам!», «Временное правительство в отставку!».

Для большевиков главным было, как говаривал Ленин, «ввязаться в драку», что они и сделали. Как выйти из войны? На каких условиях? Это было для них неважно. В результате первого кризиса новой власти министры Гучков и Милюков были вынуждены подать в отставку. Таким образом, первый раунд большевики выиграли. Лидеры меньшевиков и эсеров в Петросовете Чхеидзе, Церетели, Скобелев и др. были убеждены в абсолютной необходимости сотрудничества с военным командованием и буржуазией ради выживания России в войне и предотвращения контрреволюции. Они поддержали Временное правительство своим участием в нем. В новом коалиционном правительстве А. Ф. Керенский стал военным министром и министром военно-морского флота. Большевики назвали это правительство «правительством капиталистов социалистов», т. к. в нем было 7 кадетов и 6 социалистов. Возглавлял правительство по-прежнему кн. Г. Львов. Обновленное Временное правительство разработало утопический план мира без аннексий и контрибуций, который собиралось реализовать посредством социалистического II Интернационала. Социалисты воюющих стран должны были оказать давление на свои правительства. Из этого ничего не получилось.