Это всегда была любовь - Никола Хотель

«Спасибо еще раз, приятель. Ксимене уже лучше. Никакого перелома нет, простой вывих. Если бы тебя не было, я бы сошел с ума. Фрида хочет, чтобы только ты укладывал ее в постель».

Я кликаю на учетную запись Куина. Он в этот день опубликовал фотографию из больничного коридора: женская рука с повязкой. Думаю, что Ксимена – мама Фриды. Вот почему Ноя не было дома, он был няней тем вечером. Жаль, что вместо того, чтобы сказать правду, он предпочел выглядеть придурком в моих глазах.

Интересно, что он напишет в следующем посте. Извините, что не выходил на связь последние две недели, со мной произошло кое-какое незапланированное дерьмо. Тогда это будет значить, что дерьмо – я?

Проклятье, Обри, прекрати это самоистязание!

После душа я надеваю одежду, которую Айви принесла мне вчера. Мы, кажется, вечность лежали на кровати и разговаривали, пока наши уставшие глаза не начали закрываться и подруга не пошла к себе в комнату. В доме царит полнейшая тишина, когда я выхожу в коридор. Давно мне не приходилось бывать в таком пустом доме. Я подхожу к двери Айви и тихонько стучу.

– Айви?

– Заходи, я уже почти готова.

С облегчением поворачиваю ручку вниз. Айви сидит на краешке кровати и надевает второй тапочек, прежде чем снова упасть в кровать.

– Я безумно устала.

– Да, я тоже. Прости, что так долго не давала тебе спать.

– Да брось, это же я хотела приехать на остров.

– Верно, – улыбаюсь я.

– Райс только что написал, – Айви поднимает руку и указывает на телефон, – он просит вернуть его машину.

– О черт!

– Тотальное невезение, но я не хочу заставлять его ждать. Я отгоню машину, а Ашер сможет забрать и привезти меня. Не возражаешь если я оставлю тебя здесь одну? – когда я киваю, Айви продолжает: – Мы можем вместе позавтракать, я тебе все покажу, чтобы ты могла ориентироваться в доме. Ты голодна?

Только сейчас мне приходит в голову, что я ничего не ела со вчерашнего утра. Мой желудок громко урчит, словно отвечая на вопрос Айви.

– Ужасно голодна.

В поисках кофе и еды мы идем на кухню. У меня вырывается восхищенное «Вау»! На столе все уже накрыто, а Хиллари, экономка, оставила нам записку, в которой говорится, чтобы я чувствовала себя как дома и что она сделала нам парочку бутербродов, которые лежат в холодильнике. Там же находится и свежевыжатый апельсиновый сок. Айви читает записку, а потом идет к холодильнику.

– Я уже люблю Хиллари, – говорю я, забираясь на барный стул, пока Айви ставит на стол сок и тарелку с заботливо приготовленными сэндвичами.

– Да, понимаю тебя. Хиллари просто… а-а-ах, какое чудо. Посмотри, одна половина вегетарианская, а другая – смешанная.

Точно, она аккуратно разложила сэндвичи на две стороны.

– Ты не могла бы привезти мои вещи, чтобы мне никогда не пришлось уезжать отсюда?

– Конечно, без проблем, – широко улыбаясь, Айви хватает один из бутербродов. Я беру один из мясных и, кусая его, слышу собачий скулеж и мягкий мужской голос из коридора.

– Саймон, Феникс, сидеть! Позвольте мне сказать хотя бы «Добрый день», прежде чем вы съедите нашу гостью.

– О, папа уже был на улице с собаками. – Айви соскальзывает с табурета. Прежде чем она успевает сделать шаг, к ней подбегают два больших белоснежных боксера, виляя хвостами, приветствуя ее. Бедные собаки, похоже, не знают, что делать – сесть или все-таки прыгнуть на Айви? Наконец они садятся на задние лапы, и их хвосты радостно отстукивают ритм на полу.

– Да, я тоже очень скучала по вам.

– Доброе утро, девочки.

Ее отец входит на кухню и Айви подходит к нему, чтобы поцеловать в щеку. Если бы не чрезвычайно короткие волосы, мистер Блейкли выглядел бы как модель с обложки журнала «Country Living»[34]. На нем вельветовые брюки, сверху твидовый пиджак, а на ногах – челси цвета коньяка.

Я встаю, чтобы погладить собак. Они чуть не опрокидывают меня от радости.

– Ты уже позавтракал, папа? Хиллари приготовила нам столько сэндвичей, что мы вдвоем просто их не осилим.

– Меня она сегодня тоже до отвала накормила, – говорит он, поглаживая себя по плоскому животу. Мистер Блейкли улыбается мне, и я тут же вспоминаю Ноя. Не потому, что они похожи, нет. Если быть честной, Ашер похож на отца гораздо больше. Но мне хочется, чтобы Ной был здесь и так улыбался своему отцу – дружелюбно и непредвзято.

Я познакомилась с Ричардом Блейкли еще в интернате, но с того момента прошла целая вечность.

– Как вы поживаете? – спрашиваю я, пожимая его руку.

– Спасибо, с каждым днем все лучше и лучше. А ты изменилась, Обри.

– Да. – Я смущенно прикасаюсь к виску, ощущая, что короткая стрижка больше не пугает меня. – Кажется, мы с вами были у одного и того же парикмахера.

Айви толкает меня локтем в бок, и я начинаю краснеть, поняв, что ляпнула лишнее. Клянусь, не хотела говорить об этом. Отец Айви перенес тяжелую операцию, а я шучу по поводу его прически? Серьезно, Обри?

– Простите, – говорю я извиняющимся тоном, но мистер Блейкли только смеется.

– Мне пришла в голову та же мысль. Это что, такая мода? Тогда почему я ничего не знаю про нее?

– Я не знаю, я… просто решила попробовать. Это был эксперимент.

– И довольно успешный, скажу я вам. Во всяком случае, тебе эта прическа идет гораздо больше, чем мне. – Его очарование смущает меня. Судя по рассказам, я представляла его совершенно по-другому.

– Как Ной?

Почему, задавая этот вопрос, он смотрит именно на меня? Мой взгляд неуверенно скользит к Айви, которая быстро проглатывает сэндвич:

– Мне кажется, не очень хорошо, папа.

Он продолжает смотреть на меня, и я чувствую, что должна что-нибудь сказать.

– У него был плохой день… вчера. – Если быть честной, плохой год, из-за отца, но я же не могу сказать об этом.

– Как думаешь, Ной ответит мне в этот раз, если я позвоню ему? – спрашивает мистер Блейкли со вздохом.

Значит, он пытался поговорить с ним? Несколько раз? Вот этого я действительно не ожидала.

– Не знаю, – честно отвечаю я. – Я бы попробовала, но… – беспомощно замолкаю.

– Понял.

– Простите. Я не… могу ничего сказать.

Он медленно кивает, идет к серванту и наливает себе стакан апельсинового сока.

– Я очень рад, что ты приехала в гости. Давно надо было. Оставайся здесь, сколько захочешь. Я большую часть времени провожу в своем рабочем кабинете, но не беспокойся, ты мне нисколько не помешаешь. Я лишь притворяюсь, что работаю. На самом деле мне пока сложно сконцентрироваться на делах.