Белое дело в России. 1920–1922 гг. - Василий Цветков

Наряду с усилением исполнительно-распорядительных прерогатив продолжался процесс усиления «сотрудничества власти с общественностью». 28 августа 1920 г. было утверждено Временное Положение о Совете по делам торговли и промышленности, на который возлагалось «предварительное обсуждение» законопроектов, касающихся экономических и финансовых вопросов. В его состав («на коалиционной основе») вошли «члены по назначению» (двое от Управления финансов, один от Главного отдела военных сообщений и по одному от каждого из четырех отделов Управления торговли и промышленности) и «члены по избранию», представлявшие Всероссийский Съезд торгово-промышленных союзов (5 человек), а также Совет Съезда мукомолов, Союз судовладельцев Черного и Азовского морей, Союз солепромышленников, Всероссийский Союз сельских хозяев, Совет Съезда горнопромышленников, Союз нефтепромышленников (по одному от каждой структуры) и по одному от кредитного и потребительского отделов Объединения кооперативных организаций[328].

Помимо вовлечения казачьих Областей в создание «единого антибольшевистского фронта», важными были и стратегические перспективы сближения с Украиной. Если на протяжении 1919 г. деникинское правительство и сам Главком ВСЮР твердо стояли на позиции «непризнания» любых военных или политических структур, связанных с Украинской Народной Республикой (УНР) или Западноукраинской Народной Республикой (ЗУНР), то в 1920 г. положение стало иным. Лидеры УНР С. Петлюра и В. Винниченко рассматривались командованием ВСЮР фактически как «вне закона». «Идея украинской самостоятельности обязана своим происхождением германскому Генеральному штабу… Добровольческая армия ставит себе задачей восстановление Единой и Неделимой России путем освобождения ее от большевиков и свободного объединения всех разрозненных областей в одно целое. Отсюда само собой вытекает, что всякая попытка отторгнуть от России какую-либо область рассматривается Армией как изменническое действие. Именно такой изменой являются попытки разных лиц и партий разорвать связи малорусского народа с остальными областями Русского Государства». Такие политические установки были господствующими в южнорусском Белом движении на протяжении почти всего 1919 г.[329].

Несмотря на столь жесткие политические установки, контакты с представителями «украинской государственности» начались еще с осени 1919 г., когда на левом фланге ВСЮР, в зоне наступления Полтавского отряда генерал-лейтенанта Н. Э. Бредова (Войска Киевской области), белые войска вошли в соприкосновение с войсками Украины. 30 августа 1919 г. белые полки вошли в Киев. В это же время в юго-западные предместья города вступили части Галицкой армии под командованием бывшего генерала Императорской Австро-Венгерской армии А. Кравса. Между Кравсом и генералом Бредовым было заключено соглашение, по которому галичане отходили от города на 30 км. Кроме того, Бредов признал Галицкую армию регулярной экстерриториальной армией, а Кравс признавал ВСЮР в качестве территориальных и регулярных войск. Этот пункт был особенно важен, поскольку статус ВСЮР определялся как Вооруженные силы Российского государства и позволял считать занятие войсками ВСЮР Киева как российского города. Экстерриториальность же армии Кравса, в свою очередь, позволяла говорить как минимум о возможности признания Галиции (Западноукраинской Народной Республики) фактически существующим государственным образованием.

Ни ВСЮР, ни Галицкая армия не исключали совместного ведения военных действий против отступивших частей РККА. «Борьба между Добрармией и гали-цийскими войсками прекращается», но при этом «участия в борьбе Добрармии против Петлюры галичане не принимают». Предполагался обмен представителями сторон для координации действий и наблюдения за выполнением соглашения. Невыполнимым фактически остались лишь пожелания об удалении из состава Галицкой армии бывших офицеров немецкой и австро-венгерской армий (пришлось бы «удалить» большую часть командного состава галичан и самого командующего)[330].

Начать переговоры с представителями ВСЮР должен был и глава делегации УНР, находившийся в Фастове бывший Главнокомандующий Галицкой армией генерал-полковник М. В. Омельянович-Павленко. Бредов отказался встречаться с представителями Петлюры (в отличие от галичан) и заявил, что подвергнет их аресту. Однако соглашение Кравса с Бредовым не признал правомерным президент Западноукраинской Народной Республики Е. Е. Петрушевич, из-за чего оно имело характер только двустороннего военного договора, а не государственного акта. И хотя вероятность конфликта, казалось, была исчерпана, перспектива сотрудничества галичан и добровольцев не устраивала лидеров Украинской Республики. 22 сентября 1919 г. Головной Атаман С. Петлюра, заручившись поддержкой со стороны большевистского Совнаркома, особым циркуляром заявил о начале наступления на Киев и Одессу с целью освобождения Украины от деникинской «реакции».

Возможно, что продуманная, взвешенная национальная политика в рамках приведенного выше соглашения смогла бы разрешить проблемы, с которыми пришлось столкнуться белой армии. Но обстановка ожесточенной междоусобной войны и разрухи, борьбы за власть в регионе не способствовала этому. В результате два звена антибольшевистской борьбы – Белое движение и украинское национальное движение – оказались противопоставлены. Главноначальствующий Харьковской области генерал-лейтенант В. З. Май-Маевский издал распоряжение, запрещавшее преподавание украинского языка и Украиноведения в казенных школах (в частных таких ограничений на было). В Киеве началось жесткое противостояние «националистов» («Блок русских избирателей» Шульгина) и «Национального объединения», стоявшего на позициях «украинизации» образования. Прекратилось также издание литературы на украинском языке.

Говоря о значимости для южнорусского Белого движения сотрудничества с деятелями украинского движения, нужно иметь в виду, что политическая программа украинского правительства отличалась от политических позиций Особого Совещания. По оценке украинского историка-эмигранта А. Дикого, «отношение руководителей политики надднепрянской Украины к Деникину было резко отрицательным. И вовсе не по причинам национальным… Не надо забывать, что все они были не только социалисты, но и социалисты левые, с большим уклоном к большевизму, а потому не имели никакой надежды не только удержаться у власти, но даже и получить возможность свободной деятельности в случае победы Деникина»[331]. Так, например, в земельной политике они выступали за «социализацию земли», уничтожение помещичьих хозяйств и уравнительное перераспределение земли внутри «громады» (украинской общины). Непримиримым было и их отношение к русской культуре, русскому языку, и особенно к Православной Церкви. Православные храмы и приходы закрывались, священники изгонялись, а их место занимали униаты.