Патрик Кензи - Деннис Лихэйн

так и есть, — сказал Джек Рауз.

— Мы не посылаем фотографии, мистер Кензи, — сказал Фредди. — Наши послания более конкретны.

Джек и Фредди смотрели на нас с циничной хитринкой в глазах, а Кевин Херлихи расплылся в глупейшей улыбке шириной с каньон.

— Значит, у моей задней двери слабый замок? — спросила Энджи.

Фредди пожал плечами.

— Так мне доложили.

Рука Джека Рауза потянулась к засаленной твидовой кепке на голове, он приподнял ее, глядя в сторону Энджи.

Она улыбнулась, глядя то на меня, то на Фредди. И только тот, кто знал ее долгое время, мог определить степень ее ярости. Она принадлежала к категории людей, чей гнев мог быть обуздан только путем снижения физической активности. Судя по ее застывшей позе, я был уверен, пять минут тому назад она благополучно миновала весьма опасный внутренний риф.

— Фредди, — сказала она, от чего тот часто заморгал. — Вы подчиняетесь клану Имбрулья в Нью-Йорке, я не ошибаюсь?

Фредди смотрел на нее широко раскрытыми глазами.

Пайн расслабил свои ноги.

— А клан Имбрулья, — сказала она, слегка наклонясь через стол, — отчитывается перед кланом Молиак, который, в свою очередь, по-прежнему считается нижестоящим по отношению к клану Патризо. Верно?

Глаза Фредди все еще были спокойны и вялы, левая рука Джека застыла на полпути между столом и чашкой кофе, а рядом с собой я слышал глубокое напряженное сопение Кевина.

— И вы — я имею право на этот вопрос — посылаете человека найти слабину в охранной системе квартиры единственной внучки мистера Патризо? Фредди, — сказала она и, потянувшись через стол, дотронулась до его руки, — как думаете, мистер Патризо сочтет такие действия уважительными по отношению к себе или нет?

Фредди процедил:

— Анджела…

Она похлопала его по руке и встала.

— Спасибо, что уделили нам время.

Я тоже встал.

— Приятно было повидаться, ребята.

Стул Кевина издал громкий скрежет, когда он вскочил и, глядя на меня враждебным взглядом, преградил мне путь.

— Сядь, черт тебя побери, — сказал Фредди.

— Разве не слышал? — повторил я. — Сядь, черт тебя побери.

Кевин улыбнулся, проведя почему-то кистью руки по губам.

Уголками глаз я видел, что Пайн снова скрестил ноги.

— Кевин, — сказал Джек Рауз.

Выражение лица Кевина говорило о долгих годах мучительной классовой ненависти и настоящем махровом психозе. Я видел маленького, чахлого, грязного заморыша, умственное развитие которого остановилось где-то между первым и вторым классом и так никогда и не поднялось выше. И еще я видел в них кровь.

— Анджела, — сказал Фредди, — мистер Кензи. Пожалуйста, сядьте.

— Кевин, — еще раз повторил Джек Рауз.

Кевин положил руку, которой стирал свою улыбку, мне на плечо. Что-то пробежало между нами в те секунды, пока она лежала там, и ощущение было неприятным, тревожным, грязным. Затем он кивнул, будто отвечая на мой вопрос, и отступил к своему стулу.

— Анджела, — сказал Фредди, — не могли бы мы…

— Всего хорошего, Фредди. — Она обошла меня сзади, и мы вышли на Принс-стрит.

* * *

Мы дошли до машины, которую оставили на Коммершиал-стрит, на расстоянии всего одного квартала от дома Дайандры Уоррен, и Энджи сказала:

— Мне еще надо кое-что сделать, поэтому я вернусь домой на такси.

— Уверена?

Она взглянула на меня как женщина, которая только что покинула сходку мафиози и у которой нет ни малейшего желания вступать в пререкания.

— А ты что собираешься делать?

— Думаю поговорить с Дайандрой. Возможно, смогу выведать что-то еще об этой Мойре Кензи.

— Я тебе нужна?

— Да нет.

Она оглянулась назад на Принс-стрит.

— Я ему верю.

— Кевину?

Она кивнула.

— Я тоже, — сказал я. — У него действительно нет причины лгать.

Она повернула голову и взглянула вниз на Льюис Уорф, где единственный огонек горел в квартире Дайандры Уоррен.

— Так где же тот, кто держит ее в таком состоянии? Если не Кевин, то кто послал это фото?

— Никакой зацепки.

— А еще детективы, — сказала она.

— Ничего, выясним, — сказал я. — В этом мы кое-что смыслим.

Я взглянул вверх и увидел, что вниз по Принс-стрит спускаются двое мужчин. Они шли по направлению к нам. Один был низкорослый, худой, крепко сбитый, на нем была засаленная кепка. Другой был высок, худощав и, вероятно, хихикал, когда убивал людей. Они дошли до конца улицы и остановились у позолоченного «диаманта» прямо напротив нас. Когда Кевин открывал дверцу машины для Джека, он смотрел прямо на нас.

— Этот парень, — подсказал мне внутренний голос, — очень не любит вас обоих.

Повернув голову, я увидел Пайна, сидящего на капоте моей машины. Он взмахнул рукой, и мой бумажник стукнул меня в грудь.

— Нет, — сказал я.

Кевин обошел переднюю часть своей машины, все еще глядя на нас, затем влез в нее, и они двинулись вверх по Коммершиал, затем вокруг Уотерфрант-парка и исчезли на повороте Атлантик-Эйв.

— Мисс Дженнаро, — сказал Пайн, наклоняясь и вручая ей кошелек.

Энджи взяла его.

— Это был прекрасный спектакль. Браво.

— Благодарю.

— Но не стоит повторять его дважды.

— Нет?

— Было бы неразумно.

Она кивнула.

— Да.

— Этот парень, — сказал Пайн, глянув туда, куда скрылся «диамант», и затем вновь на меня, — способен причинить много горя.

— Тут я вряд ли могу что-то сделать, — сказал я.

Он плавно слез с машины, будто был не способен совершить резкое движение или споткнуться.

— Мне это знакомо, — сказал он, — и смотрел он на меня точно так же, хорошо еще, это не передалось его машине. — Он пожал плечами. — Но я — это я.

— Мы привыкли к Кевину. Знаем его с детского сада.

Пайн кивнул.

— Лучше б тогда и убили. — Он прошел между нами, и я ощутил ледяной холод в груди. — Спокойной ночи.

Он пересек Коммершиал и стал подниматься вверх по Принс-стрит. На улице повеяло свежим ветром. Энджи поежилась в своем пальто.

— Не нравится мне это дело, Патрик.

— Мне тоже, — сказал я. — Совсем не нравится.

Глава 5

Мы сидели на кухне у Дайандры Уоррен, и лампа была единственным лучом света в ее темной квартире, где мебель, заполнявшая пустые места, напоминала громадные, неуклюжие тени. Огни соседних домов заглядывали в ее окна, но почти не проникали внутрь, а на противоположной стороне гавани огни Чарльзтауна рассекали черное небо на желтые квадраты.

Была относительно теплая ночь, но в квартире Дайандры было холодно.

Дайандра поставила вторую