Как было на самом деле. Миражи Европы - Анатолий Тимофеевич Фоменко

6. Англичане считают, что были убиты именно два царевича по той причине, что у «Грозного» было два сына Дмитрия и оба погибли

В романовской истории, по приказу Годунова был коварно убит ОДИН царевич Дмитрий. А согласно английским хроникам, по приказу Ричарда III (= Годунова) были коварно убиты ДВА царевича. Откуда «взялся второй мальчик»? Ответ сразу дает Новая хронология.

Мы имеем дело с фантомным отражением истории Руси-Орды на страницах провинциальных английских летописей. Хронисты жили далеко от имперской метрополии и могли путаться. Вспомним, что «Грозный» – это объединение ЧЕТЫРЕХ царей в русской истории. А именно,

«первый Грозный» – это Иван Васильевич,

«второй Грозный» – это ДМИТРИЙ Иванович,

«третий Грозный» – это Иван Иванович,

«четвертый Грозный» – это Симеон Бекбулатович, см. выше рис. 202.

Получается, что у «обобщенного Грозного» было ДВА СЫНА ДМИТРИЯ. Первый – Дмитрий Иванович Старший, и второй – Дмитрий Иванович Младший, сын царицы Марии Нагой. Этих «двух Дмитриев» путали даже русские хронисты. Мы подробно говорим об этом в книге «Новая хронология Руси». Причем, ОБА ОНИ ПОГИБЛИ. Первый якобы утонул, второй был зарезан якобы по приказу Годунова.

Получается, что английские летописцы все-таки помнили о «двух Дмитриях» эпохи Грозного и помнили, что оба они погибли. Но ошиблись в хронологии и совместили, «склеили» во времени эти две смерти. В результате вышло, будто ОДНОВРЕМЕННО были коварно убиты как Дмитрий Старший, так и Дмитрий Младший. Первого англичане назвали Эдуардом V, а второго – Ричардом Йоркским. Потом иллюстраторы Шекспира взялись за кисти и живописно изобразили обоих мальчиков, одновременно убитых злобными заговорщиками. Этот сюжет стал популярен в обществе.

7. Как Бориса Годунова, в романовской версии, так и Ричарда III, в английском летописном отражении, долго «упрашивали» занять трон. Наконец, «он милостиво согласился»

Согласно романовской версии, после смерти Федора Ивановича в 1598 году, в рядах знати возникает раскол – кто должен стать царем [777], с. 114–116. Считается, что Годунов был неуверен в своих шансах и покинул Кремль. Он уехал в Новодевичий монастырь. В результате интриг и закулисной борьбы Земский Собор 1598 года высказался в пользу Годунова. Однако Боярская Дума воспротивилась. Раскол в верхах был «перенесен на площадь». Земский Собор организовал шествие в Новодевичий монастырь, дабы просить Бориса занять трон. Борис благосклонно выслушал соборных чинов, но на все их «моления» ответил отказом.

На следующий день духовенство вынесло из храмов самые почитаемые иконы и снова двинулось крестным ходом в Новодевичий. Собралась внушительная толпа. «Общий клич создал видимость всенародного избрания, и Годунов, расчетливо выждав минуту, великодушно объявил толпе о своем согласии принять корону. Не теряя времени, патриарх повел правителя в ближайший монастырский собор и нарек его на царство», с. 116. Через несколько дней Борис вернулся в Москву, но здесь не все пошло гладко. Тогда Борис снова отправился в Новодевичий монастырь. И снова его приверженцы организовали шествие с просьбой «сесть на своем государстве». Неожиданно Борис вновь усомнился и заявил, что отказывается от трона. «Моления народа» возобновились и, наконец, 1 апреля Годунов согласился, и во второй раз торжественно въехал в столицу.

Такова официальная романовская версия восшествия Бориса на престол Империи. Однако, это – политическая выдумка историков. О том, что происходило на самом деле, мы рассказываем в книге «Новая хронология Руси», гл. 9.

Здесь же мы фиксируем тот факт, что в романовской истории Руси-Орды сюжет о «долгом упрашивании Бориса принять царство» считается важным и его сделали популярным. Пушкин красиво описал. В известной опере Мусоргского «Борис Годунов» эта сцена является одной из ключевых (первая картина Пролога). В кино неоднократно показывали. В общем, постарались внедрить в умы людей «нужную картинку». Следовательно, есть все основания ожидать, что и в английском отражении под названием «Ричард III» громко прозвучит эта запоминающаяся история. Ведь Шекспир, как мы уже видели, во многом аккуратно и послушно следовал именно романовской пропаганде. И опять-таки наш прогноз блестяще оправдывается. Судите сами.

Открываем Шекспира, седьмую сцену третьего действия. Ричард III и Букингам обсуждают – как лучше организовать коронацию Ричарда на царство. Ожидается шествие мэра со свитой и горожанами, чтобы просить Ричарда принять венец.

«Букингам: Сейчас он будет здесь. Не позабудьте прикинуться встревоженным; не вдруг вы соглашайтесь выслушать его. Молитвенник меж тем в руках держите. Да, надобно, милорд, чтоб вы стояли между двумя священниками. Я на эту святость и налечь намерен. Затем не вдруг склоняйтесь, как девица; ТВЕРДИТЕ «НЕТ», а делайте, что надо.

Глостер (Ричард III – Авт.): Иду – и если ты запросишь так, как сильно я отнекиваться стану, то без сомненья все пойдет на лад» [971], т. 1, с. 386.

Входят лорд-мэр и граждане. Перед ними предстает Ричард меж двух священников и с молитвенником. Пришедшие просят Ричарда принять венец. Ричард отказывается. Тогда Букингам начинает спектакль, взывая к чувству долга Ричарда. Эта сцена упрашивания длинная, мы ограничимся лишь краткими цитатами, хорошо передающими суть дела.

«Букингам: Так знай же, герцог, в чем вина твоя: ты отступился от верховной власти, от трона пышного, от скиптра предков, от места своего, от прав рожденья…

Спасая край, всем сердцем просим мы, чтоб ты, светлейший герцог, на себя заботы принял мощного правленья… как кровный властелин родного царства. Вот почему, в собраньи верных граждан, и любящих, и преданных тебе, по просьбе их, усиленной и жаркой, ТЕБЯ МОЛИТЬ МЫ ВСЕ ПРИШЛИ СЮДА.

Глостер: Не знаю я, чем должно встретить мне по сану моему такую просьбу: в молчании уйти ли прочь от вас, иль горьким словом встретить дерзость вашу? … За преданность – благодарю я вас, но беден я заслугами, и ваших великих просьб принять я не могу», с. 387.

Далее следует длинное лицемерное рассуждение Ричарда, что он, дескать, никак недостоин короны, а потому просит подыскать другого короля. Букингам ему, ясное дело, страстно возражает и настаивает: «возьми корону». Лорд-мэр и горожане горячо присоединяются.

«Лорд-мэр: Не откажи нам в том, светлейший лорд, о чем тебя граждане умоляют…

Глостер: О, горе мне! Зачем забот таких всю груду вы мне валите на плечи? Я не гожусь для царского величья…

Букингам: … С таким решеньем мы идем отсюда домой, друзья: нам нечего просить.

(Букингам и граждане уходят).

Кэтсби: Любезный герцог, воротите их, примите просьбу…

Глостер: … Ну, так и быть – верни их. Я не камень! …

(Входят опять Букингам с гражданами).

Глостер: … Я ВИЖУ, ЧТО ВОЛЕЙ ИЛЬ НЕВОЛЕЙ Я НОШУ ТУ ОБЯЗАН ВЗЯТЬ СЕБЕ…

Букингам: Прими ж теперь привет, тебя достойный: да здравствует надолго Ричард наш, Британии великий повелитель! … Угодно ль будет, государь, короноваться