Ричард Длинные Руки - маркграф - Гай Юлий Орловский
Шрифт:
Интервал:
– Лорду Корнуэллу уже ничего не нужно, – пробурчал я.
– Быстрее рубите двери!
На окне решетка из толстых прутьев, я попытался разогнуть, не удается, подхватил меч и, орудуя им, как рычагом, начал отрывать ее целиком от каменной кладки. Стальные болты скрипели, выходят очень неохотно, я задыхался, затем кончик меча с хрустом обломился.
Я ударился лицом о камень, сцепил зубы и налег снова. Дверь грохотала, выгибалась, потом раздался треск, в щель просунулся кончик топора. Доски рубили уже безостановочно, я хрипел, в глазах потемнело, решетка отделилась от камня почти наполовину, и тут в дверную дыру начали заглядывать усатые морды.
– Вот он! – заорал кто-то с той стороны.
Я соскочил с окна, подхватил сундук и, пыхтя донес до самой двери, а там перевернул, отворачивая голову, как только мог. Слепящий свет едва не выжег глаза, я с воплем метнулся к окну, вслепую ухватился за решетку. Под пальцами заскрипело, как и мои мускулы. Совершенно ослепший, я рвал и дергал на себя прутья, как разъяренная горилла.
Железо с грохотом полетело на пол. Я протиснулся в окно, обрывая одежду, кодовое слово прохрипел в момент, когда вывалился головой вперед в жуткую тьму.
В ящера превратился на полдороге к земле, чернота со всех сторон оглушила, как бревном по голове. Я зацепил крылом стену каменного здания, в стороне расцвел жуткий цветок: огромный, багровый, с рвущейся вверх кроной.
Я поспешно полетел прочь, зрение начало восстанавливаться, на месте замка уже не багровый цветок, а белый столб ревущего огня. Донжон горит, как стог сухого сена. Толстые каменные глыбы плавятся, словно мягкий воск, текут красными ручьями, а посредине бьет в небо этот жуткий свет…
Поискать платок крючковатыми пальцами не решился, только изогнул шею, пытаясь увидеть что-то в темноте, но на спине блестит чешуя, а на животе отвратительный длинный мех, что за гадкая тварь, надо помалкивать, что я вообще-то эстет.
Чтобы не пугать коня, я рухнул на опушке, перетек в человека, первым делом ощупал тяжесть на поясе. Все верно – два горячих яйца, платок не дает им воспламениться.
Конь тихонько ржанул, когда я вынырнул из темноты и быстро отвязал наброшенный на сучок повод. Уши нервно прядают, я заметил в чаще две пары зеленых глаз. Волки напасть не решались, но время упустили, созывая остальную стаю.
К замку герцога я подъезжал уже на рассвете. Воздух свеж и чист, небо еще бирюзовое, луна медленно бледнеет. Первые облака вспыхнули, подожженные пока спрятавшимся за краем земли солнцем. Затем на кончик крыши донжона пал оранжевый свет и неспешно начал опускаться.
Ворота мне отворили с необычайной поспешностью. Я выехал на все еще освещенный пламенем костров двор, там толпятся рыцари с герцогом во главе. На балконе, как распустившиеся цветы, блистают всеми красками платья леди Жозефины, леди Марии и еще женские одежды знатных дам.
Я подбоченился и сказал достаточно громко, чтобы слышали и дамы на балконе:
– Все сделано, ваша светлость!.. Вот Кристалл Света. Даже два. Там их были десятки, представляете? Я хотел взять все, но платок оказался маловат. Вы не хотели, чтобы я забирал больше, да?
Соскочив на землю, я отвязал узел и прошел через толпу к герцогу. Он тупо посмотрел на сокровище, пальцы задрожали, когда принял из моих рук. Лицо его показалось серым, а губы бледными, как и у других рыцарей.
Я потянул носом, пахнет гарью, а через стену залетают крупные хлопья пепла. Все, кто смотрел на меня, то и дело поворачивают головы и оглядываются на красивое и почти природное зрелище: на месте прекрасного замка графа Корнуэлла на горе светится красное жерло вулкана, вылетают камни, по стенкам стекает лава. Гора стала меньше, чем была, и продолжает медленно опускаться в землю.
Донесся далекий гул, все во дворе, включая герцога, снова повернули в ту сторону головы. На бледных лицах пляшут красные отблески извергающегося кошмара.
Герцог спросил хриплым голосом:
– Что там случилось?
– Я немножко что-то поджег, – объяснил я, – бываю малость неуклюжим, когда тороплюсь. Но надо было чуть задержать погоню… да и следы неплохо замести. Вроде бы замел!
На меня смотрели со странным выражением на лицах, а герцог стал белым, как сама смерть.
– Это все сделали вы?
– Ну, – ответил я в нерешительности, – может быть, и не все… там кто-то чашу с вином еще до меня опрокинул на столе, вот такое пятно! И по-моему, кто-то вытер сапоги о портьеру. Свиньи, а не люди!
– А… пожар?
– Кристаллов было слишком, – объяснил я. – Целый сундук, представляете? Вы же сказали, брать только в паутине, а платок маловат… Это вы нарочно, чтобы остальные вывалил прямо на ковер?.. Так пыхнуло, что задницу припекло!.. Можете понюхать, ей-богу паленым пахнет!.. Но это все мелочи. Главное – Кристалл Света у вас. А второй будет про запас. Вы человек запасистый, не зря же сама его светлость?
Герцог вскрикнул, ухватившись за голову:
– Но сэр Корнуэлл… Он погиб?
– Да как вам сказать, – ответил я дипломатично. – Я же не знаю, какое у него здоровье! Может быть, просто прикинулся мертвым. Правда, когда вспыхнуло… вот уж не думал, что загорится! Я полагал, что просто яркий свет ослепит, остановит… но рвануло крепко. Хотя рушиться начало не сразу, не сразу. Полагаю, все сперва просто пятились, как раки, а потом уже благородно и красиво удалялись во всю прыть, помахивая перьями на шляпах, роняя сперва их, в смысле – перья, потом шляпы, потом… все остальное.
Готмар прорычал люто:
– Что, все остальное?
Я улыбнулся ему как можно нежнее.
– Мне кажется, – сказал я задумчиво, – Кристаллы Света прожгли пол и все этажи, включая подвальные, достигли в глубинах расплавленного слоя. Потом, как вы понимаете, по прожженной норе вверх помчалась раскаленная магма. Замок был хорош, хорош… пока не подбросило в небо целиком.
Рыцари охали, смотрели расширенными глазами, снова оглядывались на изрыгающий пламя, камни и лаву вулкан. Гора почти сровнялась с землей, мне показалось, что и вулкан утихает.
– Такое ведром воды вряд ли потушишь, – предположил я. – Попытаться можно, конечно, но все-таки вряд ли… тем более, что колодец тоже наверняка провалился в самый ад.
Герцог стоял ни жив ни мертв. Его рыцари говорили грозно и тревожно, все время поворачивались к бушующему вулкану.
Готмар проговорил тяжелым, как сам замок, голосом:
– Ваша светлость, иное лечение хуже самой болезни.
– Теперь вижу, – ответил герцог, не оборачиваясь, – но кто мог предположить…
Готмар смолчал, что он как раз и предостерегал от авантюры послать чужака, бережет сюзерена. Из толпы рыцарей на меня смотрели кто с ужасом, кто с восторгом, кто с отвращением.
Витерлих протолкался ближе, хлопнул по плечу.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!