Кровь, или 72 часа - Дмитрий Григорьев

«Как она это делает?! Откуда берет силы?!»

Услышав быстрые шаги за спиной, горничная оглянулась. На верхней площадке стояла хозяйка только что убранного номера и сверлила ее взглядом.

«Зачем я оглянулась?!» — негритянка вздрогнула всем телом.

Но было поздно. Она ослушалась наставлений гаитянских сестер и теперь могла надеяться только на себя. Пойманная взглядом викканской воительницы посланница сестер Вуду была готова дать бой. Не зря ее выбрали для этой опасной миссии. Она была лучшей ученицей самой древней на Гаити ведьмы. Столетняя ворожея еще помнила зеленые леса, которые когда-то покрывали их страну, и не раз рассказывала своей любимой ученице о волшебном шуме пальмовых рощ. Но губительные вихри черной энергии давно убили все деревья в ее некогда прекрасной стране, оставив под собой бесплодную пустошь. Как награду приняла молодая колдунья отправку в зеленый оазис Ямайки. Здесь ее ждала опасная ворожба, и она была готова к ней.

— Упаси тебя дьявол от встречи с ней лицом к лицу! — предостерегала дряхлая ведьма. — А коли открытой дуэли не избежать, используй всю свою силу за раз! Только так у тебя будет шанс победить.

— А почему нам просто не послать наемного убийцу?

— Издревле мы следуем правилам борьбы, нарушать которые никто не в праве. Существуют силы, которые древнее и могущественнее нас. Если мы нарушим древний уклад, эти силы уничтожат сестринство Вуду. Поэтому используй только то, чему я тебя научила.

— Я не подведу тебя, мудрая ведунья! — воскликнула молодая ворожея. — Я исполню свой долг и изведу эту заморскую гадину!

«Изведи ее, сестра, порадуй старуху! — слышала гаитянка дребезжащий голос ведьмы. — Слишком близки мы к нашей цели, чтобы потерять господство, возводимое веками. Викканская вражина пришла в наши владения и подчинила себе нашу силу. Она должна умереть, пока не передала украденное искусство сестрам Викка!»

Глядя на хрупкую женщину, готовая к бою гаитянка никак не могла взять в толк, как этот заморыш может представлять угрозу всему сестринству Вуду. Отставив в сторону швабру, горничная вытянула вперед ладони, и смертельный вихрь губительной энергии понесся навстречу ее противнице. Он ударился о красивое лицо заморской гостьи и разбросал ее золотистые кудри по сторонам. Златовласка резко отняла ото рта салфетку и в одно мгновение заглотила смертоносный поток. Черная ворожея не верила своим глазам. Вся энергия, накопленная ею в прошлое полнолуние, исчезла внутри викканской воительницы без следа.

«Этого не может быть! — запаниковала она. — До следующего полнолуния еще больше недели. Никто не может поглощать черную энергию без помощи ночного светила!»

Гаитянка все еще надеялась, что выплеснутый ею вихрь убьет викканскую вражину изнутри. Но та продолжала стоять на верхней площадке, а на ее перепачканных кровью губах играла леденящая душу улыбка. Пушистые волосы заокеанской посланницы, как ни в чем не бывало, развевались в морском бризе. Златовласка склонила голову набок и хищно улыбнулась.

Взгляд черной ворожеи остановился на алом оскале противницы. Окрашенные кровью зубы прямо на глазах превращались в розовые лепестки. Гаитянка нервно тряхнула шевелюрой, но наваждение не исчезло. На верхней площадке сидела гигантская курица из полотенец и нацеливала на нее огромный кровавый клюв. Горничная почувствовала слабость в коленях. Покачнувшись, ухватилась за швабру. Сквозь затуманенный взор она с облегчением заметила, что курица исчезла. Вместо нее появилась хрупкая девчушка в фартуке. Солнечные блики на лестничной клетке превратились в прыгающее пламя факела, и над миром сгустилась ночь. Из полумрака ниши верхней галереи замка на нее смотрели огромные, полные ненависти глаза. Помощница кухарки широко открыла рот, как будто собиралась попробовать варево из большого половника.

Черная ворожея почувствовала, как ее волосы-змеи безвольно опали и прилипли к вспотевшему лбу. Рука, державшая швабру, вдруг онемела. Потеряв опору, горничная чуть не упала. Она глянула на руку, и непреодолимый ужас окончательно помутил ее рассудок. На ветру развевался пустой рукав униформы…

Вдруг вокруг викканской воительницы все потемнело, и клокочущая черная масса отделила ее от поверженной соперницы. Ника огляделась и со страхом поняла, что находится внутри крутящейся воронки враждебной энергии. Стены воронки неумолимо сужались. Она снова начала захлебываться, как много лет назад над Атлантикой. Однако в этот раз ее было не так просто погубить. Ника из последних сил поглощала удушающую энергию, но воронка не уменьшалась, а наоборот росла в размерах.

«Как я просчиталась! — ругала она себя. — Меня развели, как неопытную девчонку! Поймали на живца!»

Когда дышать уже не было мочи, цвет воронки вдруг стал меняться. Появившиеся радужные вкрапления открыли путь дневному свету. Теперь кружившая вокруг нее стена напоминала зебру, причем светлые полоски стремительно росли, сдавливая между собой остатки черных ручейков. Вскоре лишь ласковые потоки белой энергии вились вокруг нее.

Отдышавшись, Ника огляделась в поисках своего спасителя. Галерея и лестница были пусты. Даже грохот улетевшей вниз по лестнице швабры и обмякшее тело горничной на ступеньках не привлекли ничьего внимания. Лишь в одинокой тачке, приткнутой в тени соседней пальмы, спал огромного роста чернорабочий. Его ноги были так длинны, что не свисали, а просто стояли на земле. Непривычно светлое для аборигена лицо было спрятано за козырьком замусоленной бейсболки. Скользнув по нему взглядом, Ника обернулась к шумевшим дверям лифта: «А где же Диня?!»

В этот момент детина в тачке чуть шевельнулся. Из-под козырька бейсболки блеснул иссиня-ледяной взгляд, изучающий спину викканской воительницы.

Ника нашла мужа в лифте сидящим на полу. Одна его нога была вытянута, и двери яростно жевали его сандалию. В руках он держал стеклянную трубочку из-под нитроглицерина.

— Похоже, я перенервничал, — прошептал он заплетающимся языком и нетвердой рукой убрал лекарство в карман.

— Зачем тебе нитроглицерин?! — удивилась она.

— Иногда сердце покалывает! — еле выговорил он. — Не хотел тебя расстраивать.

— Да у тебя же все таблетки раскрошились!

— Ничего, вернемся — куплю новые.

Теперь уже Ника помогала мужу дойти до номера.

— Битый небитого везет! — грустно пошутил он.

В прохладном номере они как убитые завалились на свежеубранную постель и чуть не проспали Новый год.

Со старой горничной в пансионате Ника больше не встречалась, зато увидела ее в автобусе, по дороге на базар. Та пряталась на заднем сиденье и бросала косые взгляды в их сторону. Веселая компания не обращала на нее никакого внимания. Они с интересом смотрели на колоритные лачуги, проплывающие за окном, и обсуждали непривычное левостороннее движение. На одном из поворотов Ника оглянулась и пристально посмотрела на сестру Вуду. Та отвела взгляд и вышла на следующей остановке. Тем больше было удивление Ники, когда они вновь столкнулись с ней на рынке.