Отвага Соколов - Холли Лайл

— Клянусь Бретваном, дядя, похоже, ты общался с призраками!

Он кивнул, ничего не ответив.

— Ты сказал, что твое гадание прошло хорошо и никаких скверных новостей ты не узнал… Ох! Какая же я глупая. Наверное, ты беспокоишься за своих сыновей?

— Я беспокоюсь обо всех нас, — вздохнул Дугхалл.

— Нас? — Она указала на окружавший их отряд.

— За весь мир, Кейт, за весь мир.

— Почему? Неужели ты все-таки увидел что-то ужасное?

— Мне предстоит кошмарный выбор. Я должен буду принести по собственной воле жертву.

— Какую жертву? Когда?

— Я не знаю. — Он горько усмехнулся. — Ни когда, ни где, ни что — ничего не знаю. Я знаю лишь, что выбор мой будет адским и что меня ждет испытание — самих основ моего существа. И если я не выдержу его, все мы проиграем… и не просто войну, но весь мир. За последние несколько дней я сотню раз рассыпал монеты по занде. Я призывал одного Говорящего за другим — до тех пор, пока не обескровил полностью свои пальцы. Я знаю, что ответ на мой вопрос существует, но отыскать его не могу. Я слеп, глух, заперт в лишенную окон комнату и знаю лишь, что на нас надвигается беда.

Дугхалл взглянул на нее, и она заметила страх в его глазах.

— И, зная все это, я не представляю, как мне удастся когда-нибудь снова нормально уснуть.

Кейт протянула руку, чтобы положить ее на плечо дяди, утешить его, но в этот миг чей-то голос в ее голове произнес.

Ты уже владеешь тем, что так отчаянно ищешь.

Она замерла на месте. Неужели к ней обращается кто-то из мертвых?

Хасмаль, подумала она. Я узнаю твой голос. Где ты? Ты нашел способ вернуться к нам? Что ты хочешь сказать?

Хасмаль не ответил ни на один из ее вопросов. Вместо этого она снова услышала ту же самую, прозвучавшую в ее голове фразу. Ты уже владеешь тем, что так отчаянно ищешь. Отголоски этих слов зазвенели внутри ее черепа, они ускользнули от понимания словно морок или призрак, и чем дольше пыталась Кейт понять их смысл, тем более неопределенным он становился.

Ты уже владеешь тем, что так отчаянно ищешь.

Она закрыла глаза и остановилась посреди дороги, пытаясь определить истинный источник голоса, ибо по собственному опыту давно научилась опасаться голосов, что-то нашептывающих внутреннему слуху. Пройдя по следу, оставленному этими словами, она оказалась в том закоулке своего разума, что был наглухо заэкранирован, заперт и заложен на засов — закоулке, где она похоронила воспоминания Хасмаля, Дугхалла, Криспина… и Дафриля.

Воспоминания Дафриля.

Да. Она блокировала их, потому что не могла даже прикоснуться к хранящемуся внутри нее злу. Мысль о том, что частица чудовища, столь дорогой ценой извергнутого из мира, до сих пор живет в ней самой, была попросту нестерпима, и, случайно, соприкасаясь с этими воспоминаниями, Кейт всякий раз ощущала, как разум Дафриля тлеет, не угасая, в недрах ее памяти. Впрочем, поверхностно ознакомившись со знаниями Дракона, Кейт кое-что узнала о природе поразившего Матрин зла — зла, которого боялся сам Дугхалл. Она уже кое-что знала.

Точнее, ей было известно, где нужно искать ответ.

Крепко зажмурив глаза, она убрала все преграды, которые держали в плену ядовитые мысли Дафриля. Кейт с опаской притронулась собственным умом к его воспоминаниям, испытывая по-прежнему сильное отвращение к оставившей их мерзкой твари. Перед внутренним взором ее начали мелькать обрывки памяти: лицо высокого и красивого мужчины сменялось обрывками разговоров, кратковременными приливами ужаса.

Дафриль кого-то боялся. Дафриль испытывал ужас перед кем-то. И Кейт невольно спросила себя: кто может испугать самого могущественного чародея Матрина и — главное — чем?

И, направившись по оставленному страхом следу, она отчаянным рывком погрузилась в эти воспоминания, принимая их, исследуя, отвергая.

Дугхалл велел солдатам отступить от Кейт, внезапно застывшей посреди дороги. Закрыв глаза и напрягшись всем телом, она не реагировала ни на что.

— Отойдите, — приказал он. — Она не колдует и не больна.

— Тогда что же с ней случилось? — спросил Ян.

— Подожди немного, — ответил Дугхалл.

Так они простояли довольно долго, и Дугхалл, погрузившись в плескавшиеся внутри него волны Соколиных чар, пытался отыскать в них какой-нибудь знак того, что Кейт поглощена именно ими. Однако племянницы не было среди Соколов, она стояла перед ним, опустив все защитные экраны, но никакая магия не прикасалась к ней. Кейт оставила свой собственный разум, забыла о своем теле, и здравый смысл говорил Дугхаллу, что с ней что-то не так. Но он был спокоен. Кейт по собственной воле занялась каким-то важным делом, Дугхалл не сомневался в этом.

Внезапно глаза Кейт распахнулись, и она со стоном осела на землю. Она упала бы лицом в грязь, если бы в последний миг не успела упереться в землю руками. Ее сразу же вырвало, и спазмы еще какое-то время сотрясали ее тело, даже когда желудок уже опустел.

— Помоги же ей, проклятие! — крикнул Дугхаллу Ян. Но тот чувствовал лишь бессилие что-либо сделать.

— Кейт! Тебе что-нибудь нужно? Что случилось?

Он опустил руку на плечо племянницы, но она стряхнула ее.

— Кейт! Ты слышишь меня?

Она слабо качнула головой, вытерла рот тыльной стороной руки и медленно, неуверенно встала на колени посреди дорожной грязи. Голова ее поникла, глаза смотрели куда-то вдаль.

— Я знаю, — произнесла она наконец голосом, каким мог бы заговорить утопленник, оживленный неведомыми кошмарными силами, действующими по ту сторону смерти.

— Что ты знаешь?

Она посмотрела в глаза Дугхалла, и нутро его сжалось в комок. Страх раскаленным острием пронзил хребет, перерезая словно ножом каждый из его нервов.

— Знаю, — спокойно повторила Кейт. — Знаю, кто идет на нас, знаю, чего он хочет… и почему. Его нельзя пускать в Калимекку, если даже ради этого придется отдать жизни всех нас.

— Говори же.

— Его имя Луэркас. Тот самый чародей, которого боялся Дафриль. Дафриль вместе со своими собратьями изготовил Зеркало Душ, а Луэркас — в одиночку создал Цветок Души. — Цветок Души?

— Чародейское устройство, уничтожившее великие города Харе и Тикларим, цивилизации, в которой правили Драконы, и истребившее при этом пять с половиной миллиардов людей. Результатом его действия стали Круги Чародеев.

Дугхаллу вдруг показалось, что весь мир пустился вокруг него в пляс, выбивая опору из-под его ног. Как образовались Круги, на Матрине не ведал никто; известно было лишь то, что появились они в конце Войны Чародеев — так и не зажившие с тех пор раны, оставленные творившимися в те времена смертоносными и пагубными беззакониями.