Город костей - Марта Уэллс

Мастер-Хранитель окинул взглядом всех присутствующих, а затем остановил ласковый взор на Илин.

Хет решил оставаться там, где был, — на полу; встать на ноги ему сейчас было крайне затруднительно. Риатен не обратил внимания на присутствие Сагая, во всяком случае, Хет этого не заметил, к тому же он не знал, рассказывала ли Илин Риатену хоть что-нибудь об участии его партнера во всех этих делах. Сагай стоял сзади около стены — спокойный, исполненный учености и, если бы не отсутствие чадры, вполне похожий на члена Академии. Арад был известнейшим ученым, но его одежда была изношена не меньше, чем у Хета или Сагая.

Илин протянула Риатену крылатую реликвию; тот взял ее, тщательно осмотрел, пользуясь лучом солнечного света, падавшим через окно в куполе. Мифенин отразил луч, и Хет ощутил обиду — столько сил затрачено на поиски этой вещи, а у него теперь нет почти никаких шансов рассмотреть ее поближе.

У Еказара перехватило дыхание, когда он узнал реликвию, и он тут же перевел мечущий искры взгляд на Хета. Риатен заметил это и, поймав взгляд ученого, выразительно поднял бровь: тому сразу стало ясно, что любые вопросы по этому поводу крайне нежелательны. Еказар вскипел, но не проронил ни слова.

— Ты хорошо поработала, — сказал Риатен Илин. Потом поглядел на Хета. И ты тоже, конечно. Я надеюсь, что твое знакомство с торговыми инспекторами не было слишком уж неприятным.

— О нет, нет, — ответил Хет. — Пустяки, дело привычное. — В другое время он заплатил бы хорошие деньги за зрелище ущученного столь умело Еказара, но сейчас он не испытывал добрых чувств и к самому Риатену.

— Полагаю, ты не захочешь объяснить мне, как это инспекторам не удалось обнаружить реликвию, когда ты находился у них в гостях?

— Это был чисто профессиональный прием.

Риатен подождал еще немного, понял, что другого ответа не будет, и снова повернулся к Илин.

— А где находится другая вещь?

Илин прочистила горло и указала на Арад-еделка, стоявшего около нее.

— Это ученейший Арад-еделк. Он приобрел ту редкость для своих исследований и не имел ни малейшего понятия, что она украдена, до вчерашнего вечера, когда мы сказали ему об этом.

Риатен кивнул Араду.

— Все ваши траты будут, разумеется, вам возмещены.

— Никакой компенсации мне не надо, — сказал сухо Арад. Повернувшись к панели, за которой скрывалась потайная комната, и нажав на пружину, он все же не удержался, чтобы не бросить на Еказара дерзкий взгляд. — Я их держал тут. Для сохранности.

Еказар отвернулся, вне себя от гнева.

Панель поднялась, и Риатен приказал двум своим ликторам вытащить каменный блок. Когда его вынесли на хорошо освещенное место, старик встал на колени и провел ладонью по резьбе, наслаждаясь странным ощущением от текстуры камня.

Впервые Хет увидел, что Риатен может воспринимать древности точно так же, как сам Хет и его коллеги, ученые и дилеры. Он впервые видел такой всплеск эмоций у Риатена. Хет настолько удивился, что спросил:

— А что ты будешь делать с ним?

Риатен бросил на него острый взгляд. Илин обеспокоенно шевельнулась, и Хет почувствовал, что Сагай вдруг затаил дыхание. «Да, — подумал Хет, — я помню то, что сказала мне Илин. Но то была ее личная догадка. Я хочу услышать ответ непосредственно от него».

— У тебя мало материала, чтобы построить магическую машину, — продолжал Хет. — А если ты хочешь, чтобы их изучили как следует, то не лучше ли оставить все здесь?

И Еказар, и Арад напряженно вслушивались в разговор. Тогда Риатен ответил:

— Я хочу провести свои собственные исследования. О результатах же я, конечно, поставлю Академию в известность.

И глядя в эти настороженные глаза, Хет ощутил легкий холодок, будто тот призрак снова притаился где-то неподалеку. Риатен встал и подал знак одному из Хранителей, который из складок своей одежды вытащил внушительный, туго набитый кожаный мешочек.

— С учетом твоих заслуг передо мной я добавил значительную сумму к той плате, о которой мы договорились.

На мгновение в уме Хета мелькнула мысль: а не отказаться ли вообще от этих жетонов, лишь бы никогда больше не иметь ничего общего с Хранителями или с заговорами власть имущих с верхних ярусов? Но он знал, что тогда у Сагая возникнет совершенно оправданное желание придушить его, а у самого Хета сейчас нет сил для сопротивления. Поэтому он ничего и не сказал.

Хранитель положил мешочек на пол, а Риатен отвернулся. Возникла суматоха, ликторы принялись заворачивать каменный блок в плотную хлопчатобумажную материю, потом стали водружать на ручную тележку, которую предусмотрительно захватили с собой. Еказар и Арад, позабыв на время вражду, подошли к мозаике, чтобы защитить ее от чьих-нибудь неуклюжих ног, а Риатен и другие Хранители вышли в вестибюль. Остались только Гандин, чтобы помочь ликторам, да Илин, которая стояла в центре комнаты и выглядела так, будто не знала, что делать дальше.

Хет вполголоса окликнул ее, она вздрогнула и почему-то покраснела.

Риатен мог думать, что все уже позади, но оставалось еще множество вопросов без ответов, да и Хет заплатил слишком дорого за эти древности. Но в эту минуту вдруг та догадка, которая все утро терзала его, наконец обрела ясность, и, когда Илин подошла к нему, он сказал:

— Илин, ты говорила, что Риатен достал первую древность, ту, которую ты приносила в Останец, у какого-то Высокого судьи торговых инспекторов?

Илин с удивлением кивнула.

— Да, мы еще гадали с Риатеном, не получил ли ее судья в качестве взятки от воров, и…

— И Кастер сказал мне, что есть какой-то Высокий судья, который ополчился на Раду. Не мог ли это быть тот самый Высокий судья, который меня допрашивал?

Илин так и замерла с открытым ртом. Множество разных выражений быстро сменяли друг друга на ее лице. Наконец она шепнула:

— Это я узнаю.

На пути к Шестому ярусу Хету несколько раз приходилось садиться и отдыхать. Было далеко за полдень, жара на улицах стояла страшная. Он ощущал ее куда сильнее, чем обычно.

Сагай наблюдал за ним с тревогой, когда они снова остановились в сравнительно защищенном от солнца переулке неподалеку от их двора.

— Ты выглядишь так, будто у тебя солнечный удар, — заметил он.

— Солнечного удара у меня быть не может. — Хет прислонился к стене из саманных кирпичей. Голова у него кружилась и раскалывалась от боли, кожа почему-то обрела повышенную чувствительность. Даже прикосновение одежды к телу вызывало неприятное ощущение.

— Ты уверен? — Сагай приложил тыльную сторону ладони ко лбу Хета. — У тебя сильный жар.

Хет стряхнул руку Сагая.

— Просто у меня был трудный день.