В поисках агента. Записки офицера КГБ - Грегори Файфер

В это время я был еще на работе. Вернувшись домой и посмотрев в телевизионных новостях репортаж об этом событии, я понял, что вижу символическое завершение целой эпохи. Это означало также и конец моей карьеры офицера разведки, а заодно и привычного образа жизни. Сам акт был бессмысленным, таким же варварским, как уничтожение церквей после революции 1917 года. Да, Советский Союз нуждался в больших переменах, но невозможно было принять и согласиться с уничтожением всего наследия и истории моей страны. Хорошо еще, что у толпы не дошли руки, чтобы сбросить и памятник Карлу Марксу напротив Большого театра!

После поражения ГКЧП стало ясно, что дальше будет только хуже. Распад советского общества был неизбежен. Само собой разумеется, первой жертвой виделся Комитет государственной безопасности, заклейменный как преступная и аморальная организация. Как и многие офицеры, отдававшие все силы, а нередко и жизнь служению своей стране, я не желал числиться среди врагов народа. Спустя десять дней после ареста членов ГКЧП я привел в порядок все числящиеся за мной оперативные документы, разобрался с незавершенными делами и предупредил моего заместителя, что на следующий день меня не будет на работе.

Затем я направился в кабинет замначальника управления «РТ», которого знал много лет, и вручил ему мой рапорт об отставке.

— Ты думаешь, что ты единственный, кто иначе думает о КГБ? — разозлился он. — Ты не можешь уйти. Мы все думаем так же, как и ты.

— В таком случае вы все должны уволиться, как и я. Почему вы должны оставаться в организации, которая не может выполнять свои задачи?

Мой начальник был в ярости.

— Ты что — всех умнее, да? Твой рапорт есть не что иное, как политическое заявление.

— Меня не волнует, как вы оцениваете мой рапорт. Что ты хочешь — чтобы я без всяких объяснений просто написал, что хочу уволиться? Пожалуйста, с удовольствием!

Я взял со стола лист бумаги и написал: «В связи с достижением пенсионного возраста прошу оформить мою отставку». Я расписался и положил новый рапорт на стол.

— Как ты смеешь! — зашипел мой шеф.

— Так и смею. Поскольку в этом году я еще не отдыхал, прошу считать мое отсутствие на работе как положенный мне отпуск.

После чего я вышел из кабинета.

11

А в Соединенных Штатах шумно праздновали победу в «холодной войне». С точки зрения того неоспоримого факта, что США остались единственной сверхдержавой, в то время как другая сверхдержава — СССР — рухнула, это в какой-то мере соответствовало действительности.

ЦРУ провело много успешных операций против Советского Союза и, в частности, против КГБ, среди которых, пожалуй, самыми серьезными были «Taw» и «Ivy Bells». Не отрицая важности получаемой о СССР информации, подобные действия спецслужб США, тем не менее, не могли серьезно подорвать основы могущества страны. Например, прослушивание переговоров между подразделениями ВМС, базировавшимися во Владивостоке и на Камчатке, помогло американцам получить достоверную информацию только по небольшому сегменту активности СССР в военной области. Наиболее важные секреты и сведения передавались не через линии связи, а в телеграммах и запечатанных конвертах и пакетах. Хотя число агентов и агентурных сетей, которыми располагали разведслужбы США, было значительным, данные, которые они от них получали, едва ли были в состоянии поставить Москву на колени.

Вопреки широко распространенному мнению, что заговоры и акты шпионажа нанесли серьезный ущерб национальной безопасности страны, в действительности большинство разведывательных операций США не были столь значимыми. Более опасными оказались действия агентов влияния в демократическом движении в последний период существования СССР. Финансирование и подготовка повстанцев в Афганистане существенно повлияли на поражение находящегося там советского военного контингента. Но все это не могло разрушить систему, как и проигранная вьетнамская кампания не могла подорвать американскую демократию.

Советский Союз рухнул потому, что он был больше не в состоянии содержать самого себя. Бесславный конец в значительной степени был вызван просчетами наших лидеров, которые не смогли, а зачастую и не пытались кардинально решать насущные проблемы страны, в том числе такую, как громадные масштабы коррупции. После разрушения вертикали власти вся система рухнула, как карточный домик.

1

23 августа 1991 года Ельцин назначил Вадима Бакатина председателем Комитета государственной безопасности, прервав в этом качестве однодневную карьеру Леонида Шебаршина. Новый руководитель КГБ был ярым либералом. Первым его приказом было указание не трогать архивы КГБ, что подтвердило наши худшие опасения. Выполнение приказа лишало офицеров возможности уничтожить оперативные дела и досье, доступ к которым мог привести к раскрытию важной агентуры и разведывательных операций. Не оставляю сомнений, что наряду с этим могли быть уничтожены и кое-кого компрометирующие материалы, но это не имело прямого отношения к вопросам безопасности страны.

Бакатин рьяно взялся за дело, резко сузив функции КГБ и уволив его руководящий состав, который был заклеймен как инструмент коммунистической идеологии. Были выброшены десятилетия тяжелой и опасной работы. Самый наглядный и чудовищный случай касался проведенной в 80-х годах операции по установке сотен прослушивающих устройств в новом здании посольства США, которое строили американцы. Они были размещены по всему зданию в стальных конструкциях и железобетонных плитах, и их было трудно обнаружить. Тем не менее, в ходе периодического контроля за соблюдением необходимых мер безопасности, проведенных Госдепартаментом в 1985 году, американцами был установлен факт монтажа этой аппаратуры, и строительство было приостановлено. В течение нескольких лет недостроенный скелет из красного кирпича портил ландшафт одной из престижных частей города.

В сентябре новый посол США Роберт Штраус попросил передать американской стороне план-схему расположения прослушивающих устройств в этом здании. Председатель КГБ согласился. Интересно отметить, что идея такого обращения была впервые предложена Эймсом своему непосредственному начальнику Милтону Бирдену, в то время возглавлявшему отдел СССР и стран Восточной Европы ЦРУ, который принимал участие во встрече с Бакатиным. Добровольная выдача американцам плана расположения технических закладок была ошеломляющим, ничем не мотивированным и ненужным решением. Оно отражало абсолютно ошибочное представление, будто прекращение холодной войны сигнализировало также об окончании геополитической конфронтации между Москвой и Вашингтоном. Каким же нужно быть наивным, чтобы поверить, будто гибель СССР означала, что отпала необходимость сохранить для страны ее разведывательную службу! Недальновидное и непрофессиональное решение Бакатина дало возможность американцам понять, как мы проводим операции и какие технические средства используем при прослушивании. Подобные знания, методы и технология, будучи хоть раз раскрыты, никогда нельзя использовать вторично. Само собой разумеется, что взамен он ничего от американцев не получил.