Лорд-Чародей - Лоуренс Уотт-Эванс

Но Лучнику нужна помощь! Оглядевшись, Крушила отломал толстую ветку с упавшего дерева.

Сначала он хотел использовать ее как метлу или кнут, но едва пальцы охватили дерево, Крушила машинально принял боевую позицию фехтовальщика.

Его первый выпад пришелся собаке точно в подреберье. Зверюга чуть повернула голову, чтобы посмотреть на нового врага, и Крушила получил возможность для удара. Теперь конец палки вонзился собаке в глаз.

Пес взвизгнул, а лучший в мире воин нанес удар по горлу и тут же вонзил палку в другой глаз.

— Это Лорд-Чародей! — донесся из фургона голос Ясновидицы.

— Догадываюсь, — крикнул в ответ Крушила, готовясь к очередному выпаду.

Но пес, решив, что с него достаточно, соскочил со спины Лучника, перелез через упавшее дерево и заковылял прочь, скуля и завывая.

Крушила бросил свое импровизированное оружие и кинулся на помощь Лучнику. Взяв товарища за руку, он увидел, что за другую руку его поддерживает Вожак. Вдвоем они поставили Лучника на ноги.

— Ты цел? — спросил Крушила, хотя прекрасно видел, что это не так. По спине пострадавшего ручьем текла кровь, и его руки тоже были красными от крови.

— Не знаю, — ответил Лучник. — Что это было?

— Всего-навсего собака, — ответил Вожак, разворачивая раненого лицом к фургону.

— Большая собака, а направлял ее действия Лорд-Чародей, — добавил Крушила.

Они подошли к фургону и помогли Лучнику подняться в укрытие.

Крушила предполагал, что внутри фургона царит полная растерянность. Однако он ошибался. Женщины стояли плечом к плечу, готовясь принять раненого, в центре — Красавица, справа от нее — Ясновидица, слева — Говорунья. Они уложили Лучника на пол и склонились над ним, велев Вожаку и Крушиле отойти в сторону.

— Что… — начал Крушила.

— Это — часть их магии, — сказал Ведун. — Болтунья может узнать у лерров характер ранения, Ясновидица способна увидеть силу его духа и принять решение, что следует делать, а Красавица умеет исцелять наложением рук, пусть и в ограниченной степени. Не больше, чем сильная жрица. Но она поможет. Не будем мешать их работе.

Крушила кивнул и, пройдя мимо Говоруньи, взял свой меч. Вооружившись, он тут же выбрался из фургона.

— И что же ты затеял? — спросил Вожак, когда Крушила протискивался мимо него.

— Там могут быть и другие, — ответил молодой Воин. — Почему Лорд-Чародей должен ограничиваться собакой? Он же не остановил дождь и не прекратил закидывать нас молниями после того, как его первые попытки провалились. И, кроме того, — добавил он с кривой улыбкой, — мы еще не убрали с дороги дерево.

— Верно. Пошли, — сказал Вожак, и они плечом к плечу стали вылезать из фургона.

Но едва их ноги коснулись земли, на них, наклонив голову, двинулся крупный олень, вооруженный огромными ветвистыми рогами. Крушила инстинктивно оттолкнул Вожака в сторону и выхватил меч из ножен, с трудом увернувшись от удара рогом.

Мгновение спустя его меч вонзился оленю в горло. Огромное животное кинулось на Крушилу с такой быстротой, что он едва не выпустил из рук оружие, но успел все же вырвать меч из раны и отступить в сторону.

Олень пронесся мимо, развернулся — из горла у него струей хлестала кровь — и двинулся на Вожака. Крушила, опередив красавца-оленя, вонзил меч ему меж ребер. Вожак упал в грязь, прикрывая голову от удара копыт. Теперь олень метнулся в сторону Крушилы, но тот снова отскочил и вонзил меч в бок благородного животного.

Глаза оленя затуманились, движения сделались неуверенными, левая передняя нога не сгибалась. И без подсказки Ясновидицы было ясно, что несчастное животное удерживает на ногах лишь магия Лорда-Чародея. Обычный олень либо убежал бы, либо рухнул на землю, повинуясь законам природы. Этот же вел себя совершенно противоестественно.

Крушила снова отступил в сторону и рубанул оленя мечом в плечо, чтобы рассечь мышцы. Согласно законам природы, олень давно должен был умереть, но магия Лорда-Чародея поддерживала в нем жизнь. Интересно, сможет ли Темный Лорд заставить работать разрезанные мышцы?

Ноги оленя подогнулись, и он рухнул на бок. Зверь тяжело дышал, его бока вздымались, из всех ран хлестала кровь, но он все же ухитрился повернуть голову и остановил взгляд на Крушиле.

Не выдержав этого взгляда, Крушила наступил на рог, прижал голову оленя к земле и отрубил ее.

Для того, чтобы отделить голову от туловища, потребовалось три удара. Крушила весь был измазан кровью и грязью. Его била дрожь — то ли от холода, то ли как последствие схватки.

— С тобой все в порядке? — спросил Вожак.

Крушила не ответил — боялся, что не совладает с голосом. Молча сглотнув, он смахнул с лица капли дождя.

Не будучи охотником, он только что убил оленя. Убил без благословения жрецов и без обязательной молитвы. Опустившись на колени в грязь и подняв над головой окровавленный меч, Крушила произнес:

— Я обращаюсь к вам, лерры этой земли, к тебе, дух оленя, и к духам всех существ, которым я когда-либо нанес оскорбление. Я молю вас о прощении. Мне пришлось действовать быстро, защищая свою жизнь, и если я оскорбил лерров, скажите мне, как я могу искупить свою ошибку.

— У нас нет времени на молитвы, — прервал его Вожак. — Нам еще предстоит расчистить путь, и, кроме того, здесь могут быть другие животные.

— Выслушай меня, Эррен Заль Туйо! — Крушила обернулся и увидел в дверях фургона Говорунью. — Лерры оленя и земли говорят, что ты не совершил ничего дурного. Ты лишь освободил дух оленя от рабства. Эти земли ливнями и ураганом оскверняет Лорд-Чародей. Продолжай заниматься своим делом!

Крушила снова смахнул с лица капли дождя и опустил меч. Слова Говоруньи, с одной стороны, смущали его, но с другой — вселяли уверенность. Как смеет Лорд-Чародей осквернять земли всего Барокана? Неужели он успел так далеко продвинуться по пути зла?

Но Говорунья не могла солгать. Она наверняка слышала все жалобы лерров.

— Вставай, — сказал Вожак, — нам надо убрать дерево.

Крушила машинально достал из кармана тряпицу и начал протирать клинок, хотя прекрасно понимал, что не сможет его как следует просушить, пока не вернется в фургон.

Он убил оленя — это было не только правильно, но и необходимо. И все равно это плохо. Животных должны убивать охотники и пастухи, а не крестьяне или воины. Не его дело убивать оленей, тем более что животных следует умерщвлять при помощи стрелы или копья, а вовсе не мечом. И почему раненый олень не убежал, как это сделала собака? Почему хватка Лорда-Чародея оказалась такой сильной?

Возможно, Лорд-Чародей лучше приготовился или благодаря постоянной практике стал действовать более успешно.

При мысли об этом Крушила содрогнулся.

Потом они с Вожаком занялись упавшим деревом, и на размышления уже не было ни сил, ни времени.