Я — Господь Бог - Джорджо Фалетти

— До Огайо примерно пятьсот миль по воздуху. Успеем до темноты?

Последовало пожатие плечами стоимостью в несколько миллиардов долларов.

— Нет проблем. Вертолет отвезет тебя в Ла Гуардия, там стоят наши самолеты. Тебя высадят в ближайшем к Чилликоту аэропорту. Пока летишь, велю помощнику, чтобы тебя встретила машина.

Рассел утратил дар речи, стоя у письменного стола человека, которого боялся всю жизнь. И произнес единственное, что пришло в голову:

— Не знаю, как благодарить тебя.

— Есть способ.

Дженсон Уэйд достал из внутреннего кармана пиджака бумагу с обязательством Рассела, подался вперед и положил ее на середину стола. Потом с очень довольным видом снова откинулся на спинку кожаного кресла:

— Поработаешь на меня три года, забыл?

— Сигарета найдется?

Рассел проснулся, спрашивая себя, какого еще черта…

И почти вплотную увидел перед собой исхудалую небритую физиономию и маленькие, гноящиеся глаза, уставившиеся на него. Из-под грязного воротника рубашки ползла к уху татуировка. Изо рта разило спиртным и гнилыми зубами.

— Что?

— Сигарета найдется?

Рассел мгновенно сообразил, где находится. Сел, почувствовав, как хрустнули суставы. Ночь, проведенная на топчане в камере, оказалась весьма некомфортной. Когда его арестовали накануне вечером, этого тощего оборванца здесь не было. Наверное, поместили сюда, когда он спал. Рассел так устал, что ничего не слышал.

Человек подтвердил свое пристрастие к курению, продолжая расспрашивать глухим голосом:

— Так найдется у тебя сигарета?

Рассел поднялся, и человек невольно отступил.

— Здесь нельзя курить.

— Слушай, парень, да я уже в тюрьме. Что еще, по-твоему, они могут сделать со мной? Арестовать?

И товарищ по камере хрипло рассмеялся собственной шутке. У Рассела не было ни сигарет, ни настроения продолжать разговор.

— Оставь меня в покое.

Поняв, что сигареты не будет, человек проворчал какое-то невнятное ругательство, ушел к топчану у противоположной стены и улегся на него, сунув под голову вместо подушки свернутую куртку.

И тут же захрапел.

Рассел подошел к решетке. Коридор уходил влево, справа угадывалась камера, откуда не доносилось никаких звуков. Должно быть, добропорядочные жители Чилликота нечасто давали властям повод навещать их.

Он тоже улегся на свой топчан, глядя в потолок, похоже, недавно побеленный, и стал думать о том, что вот опять, в который уже раз, ночует в тюрьме.

Отец оказался верен своему слову.

Через пять минут после того, как Рассел поднялся на крышу здания, на посадочную площадку, оборудованную на ней, легко опустился вертолет. Пилота, видимо, предупредили о срочности дела, потому что он не выключил двигатель.

Какой-то мужчина выбрался с пассажирского места и направился к Расселу, согнувшись пополам, чтобы преодолеть ветер, создаваемый лопастями. Он взял его под руку и, жестом показав, что двигаться нужно именно так, проводил к машине.

Минута на то, чтобы закрыть дверь и пристегнуть ремень, — и вот они уже в воздухе. Город пронесся под ними на полной скорости и очень быстро превратился в посадочную полосу для частных самолетов в аэропорту Ла Гуардия. Пилот посадил вертолет рядом с маленькой, изящной «Сессной СJ1 +» с логотипом «Уэйд Энтрепрайз».

Двигатель уже работал, а возле трапа ждала стюардесса, блондинка в светло-коричневой форме со светлой кофточкой — ансамбль напоминал цвета фирмы. Рассел направился к ней, слыша за спиной шум удаляющегося вертолета.

— Здравствуйте, мистер Уэйд. Меня зовут Шейла Лавендер. Буду сопровождать вас в полете.

Она указала на вход.

— Прошу.

Рассел поднялся и оказался в небольшом элегантном салоне с четырьмя удобными креслами для пассажиров. В кабине сидели два пилота. Перед ними сверкало море всяких лампочек и диодов, смысл которых совершенно непостижим для непосвященных.

Подошла Шейла.

— Располагайтесь, мистер Уэйд. Могу предложить вам что-нибудь выпить?

Рассел сел, почувствовав спиной мягкое объятие кожаного кресла. Не без сарказма подумал, что правила в отношении алкоголя здесь куда менее строгие, чем у Вивьен.

— Нет ли в этом самолете бутылки виски из личной коллекции моего отца?

Стюардесса улыбнулась:

— Да, мы запаслись.

— Очень хорошо. Тогда я глотнул бы немножко. Со льдом, если можно.

— Сию минуту.

Стюардесса отошла к небольшому бару, а в динамике прозвучал голос пилота:

— Мистер Уэйд, я командир Маркус Хэтти. Добрый вечер, и добро пожаловать на борт.

Рассел ответил приветственным жестом в сторону кабины.

— Мы выбрали этот самолет за его размеры, которые позволяют взлетать и приземляться на посадочной полосе аэропорта в округе Росс. К сожалению, сейчас проблема с вылетом. Мы на листе ожидания, и боюсь, придется подождать несколько минут, прежде чем взлетим.

Рассела охватила досада. Если бы только спешка могла заменить скорость, то пешком он добрался бы до Чилликота быстрее, чем на этом самолете.

Появление Шейлы с бокалом в руке несколько успокоило его. Глядя в окно, он потягивал виски, стараясь не нервничать. Спустя пятнадцать нескончаемых минут они двинулись с места и выехали на взлетную полосу. Мощный рывок двигателя, минутное ощущение невесомости — и вот они уже в небе, разворачиваются и направляются в Чилликот, штат Огайо.

Рассел посмотрел на часы, потом на солнце у горизонта, пытаясь угадать, когда же они прилетят. И, словно в ответ, снова раздался голос пилота.

— Наконец-то взлетели. Рассчитываем прибыть на место менее чем через два часа.

В пути Рассел попытался пару раз позвонить Вивьен из кабины пилота, но ее телефон все время был занят. Рассел представил себе, как в этой сложной ситуации она без конца звонит сама и звонят ей. К тому же при том, как они расстались, он весьма сомневался, что она захочет с ним говорить.

Слово дал тебе капитан, а не я…

При воспоминании об этом напиток внезапно сделался горьким. Ничего, вкус изменится, когда он возьмет реванш, сообщив ей, что сам, один отыскал того, кого они напрасно разыскивали вместе.

Миновала пара столетий и еще пара порций виски, когда голос пилота сообщил, что они приземляются в аэропорту назначения. И опять, как несколько дней назад, они летели во мраке. Однако на этот раз огни внизу показались ему более обнадеживающими. Но не позволили забыть об обещании безумного убийцы.