Год и один день - Мэриан Эдвардс

— О чем еще я мог говорить? — оправдывался Эдгар. — Бриттани знает толк в военных делах, ее воспитывали как воина. Что могло лучше отвлечь ее от боли, как не описание знаменитой битвы?

— В твоем повествовании ты в одиночку разбил северных соседей, — фыркнул Энгус. — Надеюсь, мой внук не станет подражать твоей склонности к преувеличению.

Заметив легкое недовольство на лице Эдгара, Алек с трудом удержался от смеха. Король не часто становился объектом шуток. К чести Эдгара, его подданные чувствовали себя с ним легко и не боялись над ним подшучивать.

Подняв кубок, Эдгар сделал большой глоток и вытер губы рукавом.

— Ах, Энгус, нужно во все глаза следить, чтобы молодежь не унаследовала наших дурных привычек. Пожалуй, если Иан Эдгар будет воспитываться в моем замке, он сможет усвоить хорошие манеры.

— Кто? — взревел Энгус, с силой стукнув кубком по столу. — Ты хотел сказать Иан Энгус. Мой внук будет воспитываться в моем замке.

Алек небрежно стряхнул со своего пледа эль, который расплескал Энгус. Он посмотрел на Брайана, невозмутимо потягивавшего напиток.

— А ты не хочешь дать имя ребенку?

— Поскольку я не имел никакого отношения к зачатию, то у меня нет права давать ему имя.

— Ерунда, парень, — захохотал Эдгар. — Если бы не наша помощь, маленький Иан Эдгар Энгус Брайан Кэмпбелл не родился бы на свет. Бриттани это подтвердит. Утром мы попросим ее об этом.

— И не надейся на это. Бриттани еще очень слаба и нуждается в отдыхе, — умерил его пыл Алек.

— Она проявила большую храбрость, парень. — Энгус потянулся, чтобы наполнить кубок Алека. — Что вы собираетесь делать, когда она наберется сил? — Во взгляде, направленном на Алека, сквозило родительское беспокойство.

— Это тебя не касается. — Прищурив глаза, Алек бросил взгляд на тестя. — Когда у Бриттани будет время подумать, она оценит мудрость моего решения.

Энгус отхлебнул большой глоток эля.

— Ведь мы говорим о моей дочери, не так ли? Я полагаю, тебе известно, что Бриттани никогда не примет меньше того, что полагается ей по праву.

Алек вспомнил слова Бриттани, сказанные сразу после ее приезда. «Я требую лишь того, что полагается мне по праву, — произнесла она, — и никогда не соглашусь на меньшее». Он вспомнил гнев в ее глазах, когда сказал ей, что она имеет право только на то, что он согласен ей дать. Это будет нелегко, но так или иначе она должна остаться с ним. Жена или любовница — это только слова. На его взгляд, между ними почти не было разницы. Со временем она с ним согласится.

Настала напряженная тишина. Брайан выступил вперед.

— Не забывайте, у нас праздник. — Он поднял кубок. — За счастье матери и ребенка!

Алек поднял кубок, присоединяясь к пирующим.

Энгус и Эдгар медленно отошли от стола, рассуждая о будущем Иана, словно ответственность за его судьбу была возложена на них.

Брайан сел поближе к Алеку.

— Ты не возражаешь против того, чтобы я взял в жены Дженнифер?

— Ей нужен муж, — ответил Алек. — Но только смотри не ошибись, она не может похвастать кротким нравом. Хотя Дженнифер отличается от Бриттани, как я — от тебя, с ее характером тебе не придется скучать.

— Я думаю, после того, как она насмотрелась на тебя, она согласится на любого, — весело улыбнувшись, заметил Брайан.

— Посмотрим, что ты скажешь через год после свадьбы, — отпарировал Алек, ничуть не задетый дерзостью Брайана.

— Если женитьба ведет к разочарованию, тогда я последую твоему примеру. Разведусь с женой и сделаю ее своей любовницей. — Брайан отхлебнул глоток и спокойно откинулся на спинку стула.

Губы Алека сжались. Нужно поставить этого нахального парня на место.

— Ты забываешь, Брайан, что у Дженнифер есть брат, которому это может не понравиться.

Взгляд Брайана стал жестким и холодным.

— Как и у Бриттани, — ответил он, с лихвой отплатив за угрозу.

Алек тихо вошел в спальню, стараясь не потревожить жену. Со дня рождения ребенка минула неделя, но силы медленно возвращались к Бриттани.

Вопреки его ожиданиям, она не лежала в постели, а сидела у окна, одетая в длинную белую рубаху, и держала на руках ребенка. Алек тихо стоял, любуясь ее красотой и удивляясь, что эта хрупкая женщина стала средоточием его жизни.

Голос Бриттани звучал очень тихо, и Алек с трудом различил слова:

— Когда-нибудь, сынок, когда ты вырастешь большим, я все объясню тебе. Надеюсь, ты простишь меня.

Напрягшись, Алек продолжал вслушиваться в ее тихий, нежный голос.

— Я не могу здесь оставаться. Даже если тебе и будет отведено почетное место в доме отца, твоя мать будет унижена. Когда ты вырастешь, от твоих глаз это не укроется. Найдутся люди, которые будут даже презирать меня и дразнить тебя моим низким положением. В отличие от твоего отца мне известно, что раны, полученные в детстве, плохо заживают. Я позабочусь о том, чтобы ты не страдал от этой боли.

Ее слова поразили Алека в самое сердце. Бриттани права. Они оба попали в западню. Он понимал ее чувства, но не мог ее отпустить. Когда она окрепнет, они договорятся, как им жить дальше.

Бриттани качала ребенка на руках, и Алек, так и не обнаружив своего присутствия, осторожно выскользнул из комнаты. Когда он притворял за собой дверь, до него донесся ее тихий голос:

— Нам будет нелегко одним, Иан. Но мы не пропадем.

— Клянусь моими предками, этому не бывать, — тихо пробормотал Алек, преисполнясь решимости не расставаться с Бриттани.

Оседлав кобылу, Эндрю подвел ее к леди Юнис.

— Если ты хочешь прокатиться верхом, милорд покажет тебе окрестности. Но если ты хочешь, чтобы прокатились на тебе, то лэрд Кэмпбелл для этого не подходит.

— Придержи язык, дерзкая свинья! — бросила ему Юнис, не пытаясь скрыть своего презрения.

— Я только хотел предупредить тебя, — сказал Эндрю. — Ты ведь слышала рассказы о Бриттани Смелой? Подумай хорошенько, прежде чем приближаться к ее мужчине.

— Я слышала рассказы, но о Бриттани-Ведьме, — отрезала Юнис, берясь за поводья.

— Именно с ней ты и столкнешься, — ответил Эндрю в невозмутимой манере, бесившей Юнис.

— Думаешь, я боюсь ее? — бросила Юнис через плечо, вскакивая на лошадь.

— Нет. — Пожав плечами, Эндрю принялся внимательно ее разглядывать. В его проницательных глазах на какой-то миг мелькнула насмешка. — Тем хуже для тебя. Ты пожалеешь об этом, когда меч Бриттани окажется в твоей груди.

Разгневанная, Юнис направила лошадь в сторону, чтобы не видеть старого уродливого шотландца с его грубыми манерами. Через двери конюшни она увидела Энгуса Мактавиша верхом на коне. Черт побери! Он тоже поедет с ними? Это не входило в ее планы.