Вивиана. Наперекор судьбе - Элайн Нексли

– Леди Вивиана, – внезапно обратился к девушке Шарлеман, не поднимая на нее глаз и продолжая уплетать сочную говядину: – Сегодня на корабле я хочу устроить праздник с музыкой, танцами и сладкими деликатесами. Такие грациозные балы очень редко происходят в открытом море, но путешествие будет длиться еще полмесяца. Соглашайтесь, миледи, сколько можно сидеть в своей каюте?

Молодая женщина, отставив бокал с шипучим вином, покачала головой: – Благодарю за приглашение, милорд. Но у меня нет желания присутствовать на празднике. Не хочу портить настроения своим присутствием, – украдкой посмотрев на молчаливую Николет, Вивиана уже собралась уходить, но француз остановил ее:

– Не отказывайтесь, прошу, – девушка гневно посмотрела на Шарлемана. Она все еще злилась на него из-за отобранных драгоценностей, но желание хоть на несколько часов отвлекись от грустных мыслей в одинокой каюте, взяло вверх: – Хорошо, я приду. Во сколько начало?

– В девять вечера, – достаточно поздно, если учитывать, что в десять все англичане по – традиции ложатся спать, ибо вставать принято на рассвете.

Начинались сумерки, красный диск уже почти скрылся за горизонтом. В такую пору даже на корабле наступали часы отдыха и уединения, сбрасывались все хлопоты за день. Но сегодня на судне было особо весело и неспокойно. Подготовка к балу только началась, ибо особых стараний она не требовала. Приглашения получили только Вивиана, Николет, Джонни, второй капитан, управляющий кораблем, слуги и музыканты. Шарлеман, желая отдохнуть от мирской суеты и посторонних людей, не стал брать на борт большое количество пассажиров.

По всему помещению были расставлены высокие, испанские столики со сладостями и деликатесами. Десятки закусок, уложенные в стеклянные блюда, так и манили к себе, а от высоких графинов шел опьяняющий запах спиртного.

Вивиана не стала особо наряжаться, впрочем, не было и во что. Девушке не хотелось везде носить свое единственное желтое платье, а наряд, одолженный Николет, больше напоминал монастырское одеяние. Вивиана, тяжело вздохнув, была просто вынуждена облачиться в серое убранство, казавшееся совсем чопорным, если бы не ажурное кружево на воротнике и подоле. Волосы молодая женщина собрала в узел и сделала некое подобие высокой прически, сколотой двумя маленькими диадемами. Туалет получился хоть и строгий, но не лишенный элегантности.

Мсье де Гаррель принял гостью дружелюбно и ласково, проведя ее в самый центр помещения, которое было трудно назвать залом из-за небольших размеров. Девушка внезапно отшатнулась, увидев, сидящего на софе, Джонни. Сейчас англичанин показался ей воплощением зла и недоброжелательности. Его глаза, презренно сверкавшие из-за полуопущенных век, смешивали в себе гнев и странный блеск. Вивиане казалось, что она не слышит даже музыки, ибо сердце буквально впрыгивало из дрожащей груди. Человек, который всего несколько часов назад подло домогался ее, теперь сидел в роскошном кресле с невозмутимой улыбкой. Дочь графа внезапно рванулась назад, но рука Шарлемана впилась ей в ладонь, не позволяя сделать ни шагу. Легонько подтолкнув девушку к англичанину, де Гаррель спокойно улыбнулся:

– У меня много дел, поэтому оставляю вас, леди Вивиана, под тщательным присмотром моего лучшего друга. Мистер Брук станет вашим личным охранником и опекуном на этом торжестве. Позвольте откланяться, – грациозно поклонившись, Шарлеман зашагал по мраморным плитам, скрывшись за бархатной портьерой с изображением льва. Вивиана, едва сдерживая в себе крик отвращения, направилась к двери, но Джонни, резко встав, вцепился пальцами в ее похолодевшую руку.

– Стойте. Не убегайте вновь. Мне необходимо с вами поговорить, – его слова, тихие, но таившие в себе скрытую угрозу, медленно вливались в душу девушки.

– Я не намерена с вами разговаривать. Своими жалкими, подлыми поступками вы уже все сказали. Уйду либо я, либо вы, этот зал тесен для нас обоих, – дымчато-фиалковые глаза молодой женщины искрились молниями, а в голосе звучала сталь, данная не каждому человеку. Джонни внезапно залюбовался ею. Эта смелая, бесстрашная женщина с глазами львицы не могла не влюбить в себя. Тяжело вздохнув, англичанин вспомнил Николет. Супруга являлась чересчур чопорной и строгой, если не сказать, пресной и серой. Ночами, когда его тело пылало в неистовом огне желание, женщина дарила ему лишь сухие ласки или полное безучастие. Пылкий мужчина желал безудержных любовных игр и фантазий, а когда сам это делал, жена называла его распутником и бесстыдником. Николет, несмотря на свое французское образование, не отличалась особым умом. Знала то, чем владела обычная девушка из средней семьи: умела читать и писать по английскому и французскому, знала множество молитв и псалом на латыни, не разбиралась в политике и войне. А остроумному и в меру веселому молодому человеку нужна была страстная, проницательная красавица, с которой днем можно было поговорить на различные темы, а ночью всецело отдаться страсти и любви.

И вот сейчас женщина его мечты, его идеал, стояла здесь, их разделяло лишь несколько шагов, которые так хотелось преодолеть. В сердце мужчины нарастало сладкое желание. Еще минута, и эта буря вырвется наружу. Слегка почувствовав головокружения от нахлынувших чувств, Джонни протянул свою руку Вивиане со словами: – Идемте. Нам необходимо поговорить в более укромном месте.

– Вы считаете меня дурочкой?! Ни за что, слышите, ни за что я не пойду с вами! От этих разговор можно ожидать лишь совращения! Оставьте меня в покое, Брук, хватит! – крики девушки разносились по всему залу, и несколько слуг уже во все глаза наблюдали за резвившейся сценой противостояния. Здесь не было Николет… Вивиана нахмурилась. Происходило слишком много совпадений. Либо мисс Брук не пришла из-за беременности, либо из-за брата. Шарлеман очень неожиданно устроил этот праздник, привел Вивиану к Джонни, с которым рассорился, а сам исчез. Чувство нахлынувшей опасности внезапно сковало молодую женщину. Здесь, на этом корабле, не было ни единого человека, который согласился бы помочь ей. Все эти люди – рабы де Гарреля, он их господин и повелитель.

Пытаясь унять дрожь, Вивиана проговорила: – Довольно, я…, я уйду, – дочь графа внезапно почувствовала, как пытливый и странный взгляд англичанина обжег ей лицо. Он смотрел на девушку так, как охотник смотрит на желанную и ценную добычу. Огненные искры заплясали в очах Джонни, и, одной рукой схватив Вивиану за запястье, другой он умело притянул ее к себе и сжал тонкую, манящую талию. У молодой женщины голова пошла кругом. Ничего не успев понять, она сделала несколько неудачных попыток вырваться. Прямо посреди зала, среди посторонних людей, Брук начал искать губами рот девушки. Приоткрыв сладкие уста языком, он погрузился в их скрытую глубину. Резко отдернув голову, Вивиана закричала из последних сил, моля о помощи, но все просто стояли, окружив обидчика и его жертву плотным кольцом человеческих тел. На лицах прислуги играла презренная, но удовлетворительная улыбка, казалось, им было приятно наблюдать за изнасилованием юной девушки. Молодая женщина едва не задохнулась, когда грубые руки обидчика схватила ее за волосы и рывком притянули к себе. Губы пылали от ужасного и жадного поцелуя, глаза стали щипать от слез. Вивиана почувствовала горький вкус крови у себя во рту, звуки стали перемешиваться в непонятный гул. Нет, только не сейчас, она не должна лишиться чувств и позволить негодяю восторжествовать.