Дочь Эйтны - Карин Рита Гастрейх

готовились к последней битве с Сырнте.

Тени колыхались над полем, предвестники волн агрессии и смерти.

— Если не считать того, что твой муж занимал высокие позиции, — Хелия остановилась рядом с Эолин. Она цокнула языком, изучая пейзаж. — С Мехнесом и его армией внизу.

Эолин кивнула.

— Холм также был ниже, и не было деревьев, за исключением небольшого леса далеко от поля битвы. У лучников было очень мало возможностей спрятаться, в отличие от этого.

— Этот опыт сослужит хорошую службу теперь, когда мы оказались в невыгодном положении. Мы рискуем дать армии Тэсары легкий доступ к нашим флангам, когда будем двигаться вверх по этому холму, и мы можем быть уверены, что в каждой из этих рощ будет небольшая рота воинов. Мы должны тщательно планировать, защищать наши фланги, пока наши силы движутся к центру. Воины должны быть отброшены назад с каждым нашим шагом по этому холму. И мы должны держать немного кавалерии в резерве. Они планируют нечто большее, чем просто победу, Эолин. Они надеются на кровавую баню.

«Война — это всегда кровавая баня».

Эолин устало вздохнула.

— Я полагаю, мы не можем ожидать меньшего.

— Возможно, Тэсара и провела годы среди бедняков, — сказала Хелия, — но она сохранила свой боевой инстинкт, не говоря уже о здоровой жажде мести.

— Я думаю, это ее советники выбрали эту местность, а не она.

— Не стоит недооценивать эту женщину больше, чем она недооценивала бы тебя, Эолин. Она решила принять их совет. Понятно, что они надеются не оставлять выживших. Ты говоришь, что галийцы не могут изменять форму?

— Насколько нам известно, эта магия не является частью их традиций.

— Ну, по крайней мере, у нас есть этот трюк на нашей стороне. Держу пари, галийцы не дрогнут при виде нескольких клыков, но суеверные кролики из Рёнфина разбегутся, как только наши воины превратятся в диких зверей.

— Медведи и снежные тигры могут принести нам мало пользы. Ничто так не вселяет страх в сердце дикого зверя, как огонь, и галийцы сильны в своих способностях владеть им. К настоящему времени их волшебники прорыли туннели под этими полями и наполнили их дыханием своих вулканов. Мало того, что они могут повергнуть в панику наших воинов-оборотней, они могут испепелить нашу армию на части так же, как разрушили стены Селкинсена.

— Разве Кори и его друзья не готовят магию против этого?

— У нас есть кое-какие хитрости, но от этих контрзаклинаний мало толку, если наши воины-маги сгорят до того, как у них появится шанс их призвать, — Эолин кивнула группе магов вниз по склону, ближе к реке. — Они также наносят на карту магию, которая течет под этой долиной. Если беспорядки, оставленные галийцами, достаточно велики, возможно, мы сможем найти существующие траншеи. Но галийцы были умны в размещении и сокрытии своей работы. Тем не менее, к концу дня Кори должен быть в состоянии сказать нам, какие места наиболее подходят для галийской огненной магии.

— Ну, это что-то, — Хелия развернула свою лошадь. — Тогда приступим к поставленной задаче. Давай созовем наших офицеров. Нам есть над чем поработать до начала игр.

Эолин.

Голос Акмаэля пронесся сквозь ветерок, болезненно далекий, невероятно близкий.

Эолин закрыла глаза и подняла лицо к солнцу. Она представила, как соскальзывает с лошади и кутается в плащ присутствия Акмаэля.

Атрибуты войны исчезли с пейзажа. Эолин шла босиком по полю, ее богатое одеяние сменилось простым красновато-коричневым платьем, которое она предпочитала. К ее спине была привязана корзина, сделанная из коры. Смех прокатился по холмам. Она узнала в этой сладкой мелодии голоса Таши и Катарины, изысканную песню Адианы, строгий зов Ренаты.

Она поставила свою корзину и обнаружила, что она наполнена саженцами дуба, березы, ольхи и пихты. Акмаэль появился рядом с ней, неся свой груз растущей жизни. Вместе они сажали молодые деревья, одно за другим. Сотни, а затем и тысячи были дарованы темной земле.

За ними вырос лес, высокий и зеленый. Закончив, они оглянулись на свою работу и увидели тугую сеть жизни, смерти и обновления.

Это тоже пройдет, — сказал ее спутник.

Эолин обернулась и увидела рядом с собой не Акмаэля, а свою любимую наставницу Дуайен Гемену. Старуха смотрела на нее, как в первый день их встречи, острыми серыми глазами с насмешливой улыбкой, сердце Эолин болезненно сжалось при виде ее матери в магии. Она потянулась для объятий, но Гемена отступила, мерцая, как мираж в жаркий летний день.

Все войны заканчиваются, — сказала она.

Эолин покачала головой.

Войны заканчиваются и начинаются снова.

Змея не может бесконечно цепляться за собственный хвост, — настаивала Гемена. — Цикл будет сломан. Доверяй своему чутью и помни: твой путь создается ходьбой.

Эолин открыла глаза, услышала, как хлопают флаги, ощутила запах ароматной травы, согнувшейся под постоянным ветром.

Хелия ждала вместе с другими советниками и союзниками Эолин. Их полированные нагрудники ярко сияли под полуденным солнцем. Их выжидательная позиция была отмечена мрачной решимостью.

Ее мужчины и женщины.

Ее воины.

Ее война.

— Идемте, — сказала Эолин, подгоняя лошадь к их лагерю. — Давайте сделаем это битвой, которая положит конец всем битвам.

Глава сорок девятая

Советник

Как только Тэсара узнала о ситуации, она вызвала Гемену и Ирэни. Они пришли добровольно, но по прибытии были разоружены и связаны. Вынужденные встать на колени, теперь они преклонили колени перед Королевой и Элиасарой. Стражи приставили лезвия к горлу. Вокруг них собрались советники Тэсары, в том числе Савегр и Уралес.

— Клянусь дыханием Дракона, я этого не предвидела!

Голос Гемены дрожал от ярости и разочарования.

— Хелия обещала нам свою армию. У меня не было причин сомневаться в ее словах.

— Слово маги всегда ложно, — сказал Тэсара. — И теперь я должна спросить себя: это Хелия солгала тебе или ты солгала нам, чтобы устроить хитрую ловушку?

— Думаешь, я оставила бы Николу в их обществе, если бы на мгновение поверила…

— Конечно, ты бы это сделала. Никола, без сомнения, дала им много полезной информации. Им известна численность нашей пехоты, копейщиков и кавалерии. Они знают, какая магия у нас есть, наши сильные и слабые стороны. Все, что им нужно для победы в этой битве, было передано им из ее светлой головы.

— Она скорее умрет, чем предаст наше дело!

У Гемены перехватило дыхание от собственного заявления. Она отвела взгляд, ее голос понизился до шепота.

— Наверное, она уже мертва.

Тэсара кивнула одному из охранников. Он изменил свою позицию и приготовил клинок.

— Измена может быть встречена только одним