Больше, чем я просила - Екатерина Шерив

сказала она, складывая полотенце, которым минуту назад прихватывала противень.

– Но мы же съедим по малюсенькому кусочку. Ни за что не поверю, что этот запах не раздразнил в тебе аппетит.

– Раздразнил, но я уважаю труд твоей мамы.

– А я по-твоему не уважаю? Я говорю о совсем крошечных кусочках.

Тата не стала с ним спорить и зажгла керогаз. Она смотрела, как Матвей в полутьме сидя за столом снимает крышку с чугунной сковородки и расправляется с жареной курицей. При таком бледном свете мясо выглядело каким-то обугленным, а Матвей был похож на героя фильма про индейцев, которые жарили ночью на костре туши животных. В такой атмосфере ей было сложно заводить с ним разговоры о верховой езде, и она решила подождать момента, когда они будут пить чай с пирогом.

Она подготовила бокалы, а в чайнике обнаружила немного заварки, которая пахла ароматными травами. Когда Тата вытащила пирог из печи, он выглядел просто божественно: пышный, с румяной корочкой, а кусочки яблок высовывались на поверхности, как засыпанные снегом кирпичики. Пирог был огромным, и Матвей уговорил Тату отрезать им по кусочку, размер которого превышал изначально ею представляемый. Но устоять перед такой красотой было невозможно.

– Матвей, я хотела с тобой поговорить, – сказала Тата, когда они приступили к чаепитию.

– Хорошо. Что-то случилось? – спросил он.

– Да… – Тата потёрла горячую кружку в руках. – Почему ты мне соврал, когда говорил, что каждый житель Олонок должен уметь ездить верхом?

От её вопроса Матвей усмехнулся, пряча от неё глаза.

– Ясно… С тобой пообщался какой-то ненавистник или бояка верховой езды… – протянул он, уже дожёвывая свой кусок пирога.

– Давно было пора кому-то открыть мне глаза. Ты мне ничего не хочешь объяснить?

Тата сложила руки на столе друг на дружку и выставила корпус тела ему навстречу.

– Разве ты терпишь через силу наши прогулки? – спросил он, и в его глазах опять появилось «резко повзрослевшее» выражение.

– Нет, дело не в этом. Мне не нравится, что ты обманом заставил меня в них участвовать.

– Если бы я не заставил тебя поверить в то, что уметь ездить верхом обязательно для Олонок, ты бы не согласилась на эти уроки и, как следствие, никогда не узнала, как это здорово.

– Да я не спорю. Мне действительно понравились наши прогулки, – Тата приподняла голову, вспомнив волшебную атмосферу катания верхом. – Я тебе очень признательна, что ты увлёк меня этим занятием. И это касается не только верховой езды. Ты был прав, когда сказал, что твои родители не заслуживают такой дикой гостьи как я. Перестав противиться вашей помощи, я стала легче себя чувствовать в вашем обществе.

Она отхлебнула горячий чай и заметила, что Матвей, опустив глаза в стол, попытался скрыть от неё улыбку.

– Тата, дело в том, что мои родители никогда не страдали от твоей стеснительности. Я сказал тебе об этом специально, чтобы ты перестала постоянно перед нами извиняться.

– Что? Как?.. – Тата вытаращила на него глаза. – И то, что они говорили, что мне не нравится их еда ты тоже соврал? На самом деле они так никогда не думали?

– Да… – он пожал плечами. – Тата, пока ты не плеснула в меня остатками чая, я хочу объяснить. Я сделал это, чтобы ты поскорее привыкла к нам. Помогать тебе было для нас естественнейшей вещью, а твоя дикость мне быстро надоела. Она была бессмысленна и мучила в первую очередь тебя. Переубедить нормальными словами нам тебя не удавалось… И я просто перенёс угол твоего внимания с тебя на нас. И сразу как только дело перестало касаться лично тебя, а перенеслось на нашу семью, ты быстро собралась и стала вести себя как нормальная благодарная гостья.

– Матвей, да что у тебя за методы? – она откинулась на спинку стула. – Ты знаешь сколько времени у меня из головы не выходила мысль, что я обижаю людей, которым так благодарна?

– Так вот и благодари нас, а не пытайся поставить в такое же неловкое положение как себя.

От волнения Тата забралась руками в волосы и пара локонов повылезала из её причёски.

– Матвей, неужели я правда была так невыносима?

Он улыбнулся, задержав на ней свой взгляд.

– Ты не умеешь принимать помощь, Тата. Тебе надо учиться.

– Но… разве у меня сейчас не лучше стало получаться? – спросила Тата и замерла в ожидании его ответа.

– Лучше.

– А верховая езда? Ты так и не ответил… Здесь-то я что не так сделала?

– Только то, что внезапно появилась и вызвала у меня интерес, – он положил руки на стол и стал скрещивать пальцы между собой. – Ты хотела ни от кого не зависеть, жить одна и доставлять окружающим как можно меньше забот. Но мне захотелось познакомиться с тобой поближе. Ты появилась вся такая загадочная… Ты до сих пор толком ничего о себе не сказала.

– Так нужно, Матвей, – произнесла Тата, сделав короткий кивок головой. – Когда-нибудь я тебе обязательно расскажу. Подожди… ты предложил мне жить в комнате твоей сестры из-за призрака? Ты и здесь меня обманул, да?

– Нет, Тата, это чистая правда. Байки про призрак реально существуют. И я не приходил в твой дом среди ночи и не стучал кастрюлями, чтобы ты испугалась. А насчёт всего остального… Ты ведь простишь меня за эту безобидную ложь? Понимаешь, я просто не знал, как сделать так, чтобы… чтобы…

Он запнулся и забегал глазами туда-сюда.

– Я поняла, – остановила его Тата, хотя до конца не знала, о чём он хотел сказать. – Матвей, мне с тобой очень повезло. Наверное, не зря мы с тобой похожи как брат с сестрой. Надеюсь, теперь мы сможем быть друг с другом максимально честными?

– Конечно. Это случится, как только ты расскажешь мне о причине, по которой сюда приехала.

Она кивнула головой и улыбнулась.

– Извини меня… – вдруг произнёс Матвей, бросив на неё умоляющий взгляд.

У Таты возникло ощущение, что он извинялся перед ней за что-то другое. Неужели он ещё что-то от неё скрывал?

– Да всё в порядке, Матвей. Ты был прав как всегда… Твоя ложь слишком безобидна, чтобы придавать ей большое значение. Ну, идём спать?

Она собрала со стола пустые тарелки и отнесла к рукомойнику. За минуту она расправилась с грязной посудой, а когда обернулась, Матвея на кухне уже не было.

***

В начале декабря Тата решила переехать в особняк Роз. Алевтина, Фёдор и Матвей отговаривали её, но она не поддалась их уговорам. Призрак Розы больше не вызывал у неё приступов паники