Больше, чем я просила - Екатерина Шерив

больничной койки? – Тата не узнала свой до невозможности низкий голос. – Если с ним что-то серьёзное, то я вернусь, и ты не отделаешься одной расцарапанной щекой.

– Как ты смеешь мне угрожать, соплячка? Ты думаешь, я тебя испугаюсь? Артём попал в больницу, но я тут ни при чём. Я не виновата, что у него здоровье как у птенца. Чуть что, сразу ему плохо.

– Он единственный человек, который может за тобой ухаживать. Как ты можешь так о нём говорить и так с ним обращаться?

– И что я теперь до конца жизни перед ним стелиться должна? Пусть получает, что заслужил. Он бросил меня и сына и пусть теперь расхлёбывает, – Лиза окинула Тату презрительным взглядом. – И ты, я смотрю, не плещешься в радости. Значит вы оба получаете по заслугам! Я тебе говорила, что он тебе не достанется. Говорила? – Лиза упёрлась руками в кровать и выставила корпус тела навстречу Тате. – И кто теперь оказался прав?

– Ты просто безнадёжна, – Тата покачала головой. – Ты из женщины превратилась в комок ненависти и злости. Просто стоять рядом с тобой опасно для жизни.

– Я инвалид, Тата! – крикнула Лиза, сверкнув остатками бледной зелени в глазах. – По-твоему я должна светиться от счастья?

– Я представить себе не могу, как Артёму удалось выдержать тебя столько месяцев. Он ухаживает не за человеком, а за воплощением зла. Вижу, нормальный человеческий язык ты не понимаешь, поэтому я перейду на твой – себялюбивый. Если ты доведёшь Артёма до сердечного приступа, с тобой больше некому будет сидеть. Он станет таким же беспомощным, как ты. Только за ним будет, кому ухаживать, а за тобой нет. Тебе хоть раз такая мысль в голову приходила?

– Ничего с ним не случится, – произнесла Лиза, махнув на неё рукой. – Молодой он слишком для таких приступов. А если и случится, то за ним тоже некому будет ухаживать. Тебе он сразу станет не нужен.

– Он мне любой нужен, только тебе этого не понять. Пойми хотя бы одно, – Тата набрала побольше воздуха в лёгкие, – если доведёшь Артёма – за тобой ухаживать будут в госучреждении, где до таких как ты, дела никому нет. А об Артёме я всегда позабочусь, будь уверена. Ты можешь хоть в змею превратиться, но тебе не удастся разлучить нас. Видишь? Я снова здесь, как будто я никуда и не уезжала.

– Тогда на черта ты вообще уехала, если он тебе так нужен?

– Действительно? Ты права. И что я уехала? – Тата стала барабанить пальцами по дверному косяку. – Мне надо поселиться здесь, рядом с тобой, и вести с Артёмом семейную жизнь прямо у тебя перед носом. Может тогда до тебя дойдёт, что мы с Артёмом корёжим себе жизни ради того, чтобы тебе легче жилось. Как ты не понимаешь, что Артём терпит твои выходки, потому что считает, что из вас двоих хуже всего тебе. А ты пользуешься его совестью и не даёшь спокойно жить ни себе, ни ему. Зачем делать хуже, чем есть, Лиза? Твоего сына до сих пор так и не нашли…

– Я не виновата, что Артём заработать не может на профессиональных поисковиков.

– Да если бы ты не выжимала из него все соки, он бы сам отправился на поиски сына и нашёл его, – Тата не заметила, в какой именно момент перешла на крик. – У тебя все вокруг виноваты. Очнись! Единственный источник твоих бед – это ты сама! Пойми ты уже это наконец и оставь Артёма в покое!

Лиза сначала хотела ей на это что-то ответить, но вдруг коснулась своей поцарапанной щеки. На её пальцах осталась кровь. Она взяла зеркальце с тумбочки и посмотрелась в него.

– Ты… у меня вся щека из-за тебя в крови. Наверное шрам останется. Ты изуродовала мне лицо! Дрянь такая…

Лиза резко схватила с тумбочки пустой стакан и запустила им в Тату. Она попала ей в лоб. Удар оказался не таким сильным, потому что Тата успела прикрыться от стакана руками.

Немного придя в себя после Лизиной выходки, Тата выпрямила спину и, сжав руки в кулаки, произнесла:

– Ты можешь делать мне, что захочешь. Единственная причина, по которой я могу поднять на тебя руку, это Артём. Вспоминать об этом ты теперь будешь каждый раз, когда захочешь посмотреть на себя в зеркало. И только попробуй довести его ещё раз до приступа… Я вернусь, но с разговором посерьёзнее. Если не боишься меня, то задумайся хотя бы о том, какой станет твоя жизнь без помощи Артёма.

Тата выбежала из комнаты, держа руку на лбу. Ей навстречу попалась мама.

– Тата?.. Тата, дочка! – Светлана стала прикладывать ладони к лицу дочери. – Ты здесь! Я не верю! Но… что здесь происходит? И что у тебя со лбом?

– Привет, мама, – Тата обняла её и на пару секунд материнские объятия поглотили её, окутав защитой и безопасностью. – Я приехала, как только получила твоё письмо. Мне нужно видеть Артёма.

– Я знала, что ты приедешь, – прошептала Светлана ей в ухо, а потом сняла голову Таты с плеча и внимательно посмотрела в её лицо. – Как же я рада тебя видеть! Но что с твоим лбом? Лиза?..

Тате показалось, что мама поняла всё и без её объяснений. Несмотря на это Тата прекрасно знала, что Светлана всё равно хотела поговорить с дочерью, которую так давно не видела. Да и Тата безумно по ней соскучилась. Но этот разговор ей было необходимо отложить.

– Пустяки! – Тата взяла Светлану за обе руки. – Мама, я съезжу к Артёму, а потом приеду сюда к тебе и мы поговорим. Скажешь мне адрес больницы?

– Конечно скажу, дочка. Но сперва тебе нужно поесть и… обработать твой лоб.

– Наверное… может быть, – Тата, почувствовав лёгкое головокружение, взялась за голову. – Я не ела ничего со вчерашнего утра и дорогой не сомкнула глаз. Если я на глазах у Артёма упаду в обморок, ему я этим лучше не сделаю.

– Тата… – ахнула Светлана и повела её на кухню.

– Мам, с Артёмом точно всё в порядке? – спросила Тата, усаживаясь за стол.

– В порядке, в порядке… не переживай, – проговорила Светлана, гремя посудой. – Увидишься с ним чуть позже. Ничего страшного от этого не случится. Тебе сил нужно набраться.

Через минуту перед Татой стояла тарелка гречневой каши с мясом. Она взяла ложку и, отправив еду в рот, ощутила, как оживились её рецепторы от соприкосновения с пищей. По её телу даже побежали мурашки.

Пока Тата ела мама, чем-то намазала её