Из любви к искусству - Карина Пьянкова

— Предназначение женщины — самой выбирать свое предназначение, — решительно отрезала я, морально готовясь сражаться за равенство полов до последней капли крови.

«Так его, — поддержала меня другая я, — нечего поддаваться на провокации и рассказы о прекрасной замужней жизни. Мужчины все такие: сперва обещают рай, а потом оглянуться не успеешь — уже бытовая техника на двух ногах. Не ведись и не вздумай соглашаться».

Я замерла, перестав даже размешивать овощи на сковородке.

«Ну, чего обмерла? Мужчина вон уже изнамекался весь на то, где именно тебе, по его мнению, место. На кухне и в детской. Он только их адрес уточнить пока не решился».

Интересно, а может в принципе шизофрения с ума сойти? Потому что очень на то походило.

Она же едва не прямым текстом заявляет, что многоуважаемый ларо Динес Милад, краса и гордость нации кахэ, пытается окольными путями… сделать мне предложение?! Он же ясно давал понять, что нечистокровные ему неприятны, относился ко мне с пренебрежением… Бред какой-то!

Однако все сомнения рассеялись, когда рука кахэ будто бы совершенно невзначай легла на мою талию. На секунду-две, не больше, ведь ларо Динес Милад никак не может грубо домогаться беспомощной женщины. Он может только осторожно заявить о намерениях.

— На всякий случай, напоминаю, это не я с вами спала, — сообщила я с издевкой. — Более того, мне известно, что вы прекрасно понимали, что используете мое тело без моего на то ведома и разрешения. Некрасивая ситуация, не так ли?

Милад вздохнул тяжело, расстроенно и все-таки отступил на шаг.

— Да, этот поступок меня не красит, однако я могу сказать в свое оправдание лишь то, что готов всю жизнь искупать свою вину. Как понимаете, жизнь кахэ некоротка.

Самую малость показалось, что мне что-то в чай подсыпали. Что-то такое галлюциногенное, и теперь я потеряла связь с реальностью, вот и чудится всякая несусветица.

«Эй, не подвисай, что ли, — окликнула меня субличность, которая, по ходу, потешалась одновременно и над незадачливым Миладом, который внезапно решил проявить ко мне интерес, и надо мной, которую этот интерес вводил в ступор. — Мужчина переживает, ответа ждет, так, глядишь, и ногти грызть начнет. Ответь бедолаге, а то как бы не преставился от расстройства».

— Я должна что-то сказать? — потеряно спросила я разом у обоих.

«Да!»

— Не знаю… Но разве… я ведь могу рассчитывать на согласие, не так ли?

Редкостное самомнение. С чего бы мне кидаться на кого-то, вроде Милада? Он даже внешне не мой тип… Да само его существование — уже оскорбление для меня, в конце-то концов!

— Назовите хотя бы одну причину дать вам это согласие? — спросила я сухо, продолжая заниматься готовкой уже из чистого принципа. Вряд ли после такого вероломного выпада со стороны мужчины кусок в горло полезет.

— Я смогу дать вам абсолютно все, что вы только способны пожелать.

Не удержалась и засмеялась, едва не сложившись пополам. На всякий случай отступила от плиты, чтобы не убиться об нее после очередного всплеска веселья.

— Вы недооцениваете мои запросы и мою фантазию заодно, ларо Милад, — произнесла я почти грустно.

Неужели же он считает, будто меня можно купить так просто? На красивые посулы и перспективы счастливой жизни с солидным мужчиной?

— Или вы недооцениваете мои возможности.

«Можно мне поп-корн? Не будь идиоткой, можно послать его в долгое пешее путешествие уже после того, как разберется с убийцей, — альтер эго решила снова осчастливить меня разной степени полезности советами. — А то, знаешь ли, отвергнутые мужчины иногда ведут себе похлеще иных отвергнутых женщин».

Смотреть на кахэ я не решалась. Он мне был нужен примерно как собаке пятая нога вместо хвоста, но мысль о том, что, может быть, Милад действительно ко мне испытывает какие-то чувства и — хуже того! — видеть эти чувства на его лице… Так себе развлечение. Какой бы я ни была, но причинять душевную боль, все равно кому, не хотелось.

— Я вообще-то замуж вас зову, — на всякий случай уточнил свои намерения южанин, разворачивая меня за плечи и заглядывая в глаза.

— Да уж поняла. Предложили бы пойти в содержанки — я бы о ваше рыло сковородку разбила.

Чтобы я согласилась на роль очень дорогой и личной, но все же шлюхи? Он меня с кем-то определенно попутал. И пора ему объяснить суть возникшей ошибки.

— Я не гожусь на роль вашего мужа, Лэйси? — почти обиженно спросил кахэ.

Овощи, кажется, начали подгорать, и пришлось на время отложить матримониальные разговорчики и заняться куда более насущными вопросами: спасением ужина. Милад благоразумно не стал путаться под ногами и мешать, только смотрел время от времени укоризненно, явно подозревая, что готовка стала для меня поводом увильнуть от общения.

Ужин удалось реанимировать, пусть и с трудом. Ели мы его в абсолютном молчании, практически похоронном. Кахэ глядел на меня исподлобья и ждал. Я не собиралась говорить вообще ничего.

— Лэйси, ну чем я вам настолько не угодил? Объясните, я никак не могу понять. Я могу вас обеспечить и защитить, я никогда не оскорблю вас и не подниму руку.

Альтер эго издевательски вздохнуло.

— Так себе маркетинговая стратегия, ларо Милад, — сообщила я мужчине. — Я вас не люблю. Как по мне, достаточная причина, чтобы вы не привлекали в роли супруга. К тому же… бес! Это странно! Ваше предложение слишком внезапное!

Альтер эго снова вздохнуло, на этот раз выражая неодобрение уже мне.

«Что уж тут внезапного? Да бедняжка тебе уже не знал, как дать понять. Это ты настолько… недогадливая», — прокомментировала дрянь.

И, кажется, поведение кахэ стало понемногу приобретать действительно некоторые признаки мужчины, который желает получить конкретную женщину в бессрочное владение.

— У вас там совещание? — правильно понял причину возникшей паузы Милад. — Вы свою субличность не особо слушайте, она много чего может наговорить…

Ну да, может. А может еще и правду рассказать для разнообразия. Она, конечно, вторая, но при этом все-таки именно я. Пусть мы враги, но это порождение бреда все-таки куда ближе мне, чем когда-либо станет Динес Милад.

— Знаете, ларо Милад… Учитывая современные реалии, вы избрали самый идиотский, нелогичный и недейственный способ ухаживания. Сейчас не дикие времена, чтобы женщину можно было ударить по голове дубиной и утащить в пещеру.

Милад раздраженно сверкнул синими глазами, но не стал доказывать, что вел он себя, дескать, совершенно не в этом ключе, и я сгущаю краски.

— Поймите правильно, — внезапно решила заговорить другая я, подбавив в голос чуть мурлыкающих нот, — многим женщинам нравится, когда их добивают таким… мускулинным и грубым образом. Но мы обе ценим, когда в нас видят личность. А вам ведь на самом нравится красивая темпераментная куколка.