Темный огонь - К. Дж. Сэнсом

– Уверен, миледи, вы созданы для независимости.

– Не все мужчины согласились бы с вами. Леди Онор отошла на несколько шагов и остановилась у фонтана, глядя на меня из сумрака. – Барристер Марчмаунт восхищается вами, – изрек я.

– Да, это так, – кивнула она. – Вы знаете, я происхожу из древнего рода Вогенов. В юные годы меня обучали лишь умению держать себя да вышиванию. Читать мне позволялось понемногу, лишь для того, чтобы поддержать светский разговор. Девушкам из хороших семей, как правило, дают весьма убогое воспитание. Большинство из них отнюдь не жаждет знать больше, но мне порой хотелось визжать от скуки. – Она улыбнулась. – Думаю, теперь вы точно сочтете меня весьма нахальной особой. Но, сознаюсь, я никак не могу избавиться от дурной привычки совать нос в мужские дела. Хотя многие считают, что мне следовало бы посвятить свой досуг вышиванию.

– Я далек от того, чтобы считать широту взглядов дурной привычкой. И согласен с вами по поводу убогого воспитания знатных девиц.

На ум мне пришли дочери сэра Эдвина.

– Женщины, все интересы которых ограничиваются домашним хозяйством и рукоделием, всегда нагоняли на меня скуку.

Едва слова эти слетели с моего языка, я пожалел об этом, ибо их можно было расценить как откровенное заигрывание. Я находил леди Онор очаровательной, но вовсе не желал, чтобы она об этом догадалась. К тому же над ней по-прежнему висела тень подозрения.

– Леди Онор, я выполняю важное поручение лорда Кромвеля, – произнес я деловым тоном. – Если кто-нибудь попытается оказать на вас давление, вынуждая открыть сведения, содержащиеся в прошедших через ваши руки бумагах, незамедлительно сообщите об этом мне. Лорд Кромвель сумеет обеспечить вам надежную защиту.

Леди Онор пристально посмотрела на меня.

– Ходят разговоры, что в скором времени лорд Кромвель никому не сможет оказать ни защиты, ни поддержки. Если только он не сумеет разрешить проблемы, связанные с браком короля.

– Это всего лишь слухи. Так или иначе, сейчас лорд Кромвель обладает большой силой и влиянием.

По лицу леди Онор скользнула тень задумчивости, губы тронула напряженная улыбка.

– Спасибо, что вы так заботитесь обо мне, мастер Шардлейк. Но, полагаю, я не нуждаюсь в защите. – Внезапно улыбка ее потеплела. – Простите за дерзкий вопрос, мастер Шардлейк, но почему вы до сих пор не женаты? Потому что женщины в большинстве своем нагоняют на вас скуку?

– Возможно. Да, надо признать, и сам я не слишком привлекателен для женщин.

– Лишь для тех из них, кто не умеет различить истинных достоинств. Но, несомненно, среди представительниц нашего пола есть такие, кто способен оценить ум и деликатность. Именно поэтому я стараюсь приглашать в свой дом лишь людей, наделенных этими качествами, – добавила она, вперив в меня испытующий взгляд.

– Да, за вашим столом собирается избранное общество. Но порой скопление людей, наделенных выдающимися качествами, чревато взрывом, – заметил я, пытаясь превратить разговор в шутку.

– Что ж, это неизбежная плата за попытку свести вместе приверженцев различных идей, – сказала леди Онор. – Я искренне надеюсь, что, обсуждая свои проблемы за хорошим угощеньем, они сумеют преодолеть многие разногласия.

– И я полагаю, их жаркие споры служат вам неплохим развлечением? – спросил я, вскинув бровь.

Леди Онор засмеялась и погрозила мне пальцем.

– Вы вывели меня на чистую воду, мастер Шардлейк. Помимо всех прочих достоинств, вы еще и не-вероятно проницательны. Но поверьте, если подобные словопрения не всегда приносят пользу, вреда они не приносят точно. Кстати, герцог Норфолкский, когда он трезв, может быть очень милым собеседником.

– Вы хотите, чтобы ваш юный племянник восстановил высокое положение, которое некогда занимала ваша семья? – осведомился я. – И занял подобающее место при дворе короля? Я полагаю, Норфолк может ему в этом содействовать – в обмен на сведения о греческом огне. Вы не думаете, что именно поэтому он сначала обласкал мальчика, а потом утратил к нему всякий интерес?

– Я была бы счастлива, если бы моя семья вновь обрела высокое положение, которое некогда утратила, – склонив голову, произнесла леди Онор. – Но, боюсь, выполнение подобной задачи не по силам Генри. Увы, он не может похвастаться ни крепким здоровьем, ни выдающимся умом. Трудно себе представить, что этот робкий мальчик займет место рядом с королем.

– Говорят, грубостью и несдержанностью король может перещеголять даже герцога Норфолка.

Леди Онор предупреждающе вскинула брови.

– Вам следует остерегаться подобных слов, мастер Шардлейк, – вполголоса заметила она и оглянулась по сторонам. – Впрочем, вы правы. Слышали вы жуткую историю о супруге герцога? Говорят, она осмелилась упрекнуть мужа в том, что его любовницы одеты лучше, чем она, и он приказал слугам заткнуть ей глотку – в самом буквально смысле. Слуги повалили герцогиню на пол и уселись ей на грудь, так что кровь хлынула у нее из носа.

Губы леди Онор искривились от отвращения.

– Да, эта история похожа на правду. Сейчас я работаю с помощником, молодым человеком самого что ни на есть низкого происхождения. Так вот, его манеры частенько напоминают мне манеры герцога.

– Значит, вам приходится служить связующим звеном между представителями самых высших и самых низших сословий? – с улыбкой спросила леди Онор. – Воистину вы подобны розе меж шипов.

– Не слишком подходящее сравнение для скромного джентльмена, далеко не блистающего красотой.

Мы оба расхохотались. Когда смех наш стих, оглушительный раскат грома раздался прямо над нашими головами. В следующую секунду небеса разверзлись и оттуда хлынул сплошной поток дождя, моментально промочивший нас до нитки. Леди Онор закинула голову, подставляя лицо освежающим струям.

– Господи, наконец-то! – воскликнула она.

Я моргал, стряхивая капли с ресниц. После томительной жары последних дней струи прохладной воды казались настоящим чудом. Из груди моей вырвался вздох облегчения.

– Я должна идти, – сказала леди Онор. – Но, надеюсь, это не последняя наша беседа, мастер Шардлейк. Мы непременно встретимся еще. Хотя о греческом огне мне больше нечего рассказывать.

Она вплотную приблизилась ко мне, и неожиданно я ощутил на своей мокрой щеке прикосновение ее теплых губ. А потом, не оглядываясь, она побежала к дверям и захлопнула их за собой. Я стоял под потоками дождя, не в силах сдвинуться с места от изумления, и прижимал руку к щеке.

Проливной дождь сопровождал меня на протяжении всего обратного пути из Стеклянного дома, струи барабанили по моей шляпе подобно множеству мелких камешков. Однако гроза быстро пошла на убыль. К тому времени, как я добрался до Чипсайда, затихающие раскаты грома доносились уже издалека. Сточные канавы превратились в бурлящие потоки, толстый слой пыли, еще недавно покрывавший улицы, – в жидкую грязь. Долгие летние сумерки наконец сгустились окончательно, и церковные колокола оповестили о начале комендантского часа. Значит, сообразил я, Лудгейт будет уже закрыт и мне придется просить привратника отпереть ворота. Канцлер неторопливо трусил, понурив голову.