Вестники времен: Знамя над Тауэром - Андрей Мартьянов

Рыцарь с оруженосцем выбрались из мрачного трактира, от расстройства забыв даже заплатить за пиво. Хозяин и ухом не повел. А рыцари — друзья Понтия вообще не обратили внимания на внезапное исчезновение «барона из Германии» и продолжили накачиваться пивом да обсуждать размеры Саладиновых рогов и прочих его достоинств.

— Что делать будем? — осведомился Гунтер у сэра Мишеля. — Отправимся обратно к бейлифу, доложимся? Или как?

Рыцарь забрался в седло, подождал, пока Гунтер тоже вскарабкается на лошадь, и тихо сказал:

— Ну нет! Обратно мы не поедем. В Англию, говоришь, уплыл?.. — Мишель победоносно взглянул на германца. — Слушай! Годфри едет в Лондон! Ведь можно напроситься к нему! Только представь — мы в свите самого архиепископа Кентерберийского!

— Пускай сначала твой Годфри согласится, — заметил Гунтер. — Все-таки он важная особа, а мы…

— Вечером поедем к нему, — тоном, не терпящим сомнений сказал сэр Мишель, — и попытаемся уговорить. К тому же мне не терпится услышать его собственную историю. А сейчас давай к оружейникам. Рыцарь я или нет?

«Нет, — хотел было честно ответить Гунтер, но благоразумно промолчал. — Рыцари все исключительно благородные, служат Даме сердца, дают всякие возвышенные обеты, ищут Чашу Святого Грааля и сражаются с неверными. А мы дурью маемся.»

И двое искателей приключений порысили по узким извилистым улочкам Руана, направляясь к центру города, где, как предполагал Мишель, находились оружейные лавки.

* * *

Покупка военного снаряжения, по мнению сэра Мишеля, была делом серьезным и подойти к ней следовало со всем возможным тщанием. Оружие для рыцаря — вещь первейшая по необходимости. Именно поэтому лавка оружейника с норманно-французским именем Ингольв Комбур была перевернута вверх дном.

Двухэтажный дом мэтра Комбура примостился у самой стены Руанского замка, задней стороной примыкая к каменной кладке, а фасадом выходя на улицу Святого Отмара. На фасаде дома, над дверью висела вычурная кованая вывеска, извещавшая проходящих мимо, что оружейник Комбур продает любое оружие и доспехи. Сразу за воротами располагался небольшой вытоптанный двор с колодцем, пара хозяйственных пристроек и небольшая кузня, из приоткрытой двери которой доносился мерный перестук молотков, а из трубы валил густой дым. Первый этаж дома представлял собой широкий зал, на стенах которого были развешаны самые разнообразные мечи, кинжалы и прочие кольчуги с поножами. Гунтер вначале удивился отсутствию тяжелых доспехов, в которые человек заковывался с ног до головы, но потом вспомнил, что подобные жуткие сооружения относятся к куда более поздним временам и носить их будут лет сто — сто пятьдесят спустя. А последние два десятилетия славного двенадцатого века благородные рыцари не таскали на себе ничего тяжелее кованого нагрудника или длинной, до колена, кольчуги.

Хозяин встретил сэра Мишеля с оруженосцем почтительно, но с достоинством, прекрасно зная, что ни один дворянин не станет обращаться с хорошим оружейником, как с обычным смердом. У господина Комбура встречались покупатели куда солиднее, чем сын безвестного нормандского барона. Даже сам Руанский коннетабль и рыцари ордена Храма заглядывали…

Сэр Мишель загонял хозяина и подмастерьев вусмерть. Дело было в том, что рыцарь твердо вознамерился приодеть Гунтера, до сего дня категорически отказывавшегося таскать на себе железо и надеявшегося исключительно на более удобное огнестрельное оружие. По пути к лавке сэр Мишель попробовал сызнова уговорить германца, мотивируя свои слова о необходимости покупки ему кольчуги тем, что автомат не сумеет спасти от кинжала или арбалетной стрелы. Гунтер продолжал упираться. Тогда сэр Мишель реализовал свои права сюзерена, а говоря попросту, рявкнул: «Делай, что говорю! Кто здесь главный?»

Гунтер смирился и сейчас с тоскливым выражением на лице наблюдал, как взмокший господин Комбур и двое его помощников выносили во двор десятки мечей, кинжалов, раскладывали на расстеленной прямо на земле парусине кольчуги, а сэр Мишель придирчиво рассматривал предложенные оружейником шлемы, расхаживая по двору, заложив руки за спину и недовольно покусывая усы.

Покупатели перешли во двор, когда рыцарь решил, что в лавке слишком темно и поэтому рассмотреть все подробно не получится. И потом, ведь каждую покупку нужно проверить на самом себе, покрутить в руках, пробежаться в кольчуге, примериваясь, не жмет ли где или не болтается. Наконец, Гунтер остановил свой выбор на короткой, чуть выше колена кольчатой броне из светлого металла — она была достаточно легкой, не больше килограммов двенадцати, кольца мелкие, половина из которых были изначально цельными, остальные же намертво заклепаны. Немного сжимало под мышками, но, когда германец пожаловался на неудобство, мэтр Комбур немедленно принес необходимые инструменты и поправил все на месте, подогнав кольчугу под размер покупателя.

В общей сложности, были куплены следующие вещи: сэру Мишелю достался окованный деревянный щит, пока что без изображения надлежащего герба (решили потом сходить к красильщику), шлем, кольчужные чулки на ноги и наручь на правое предплечье. Рыцарь объяснил германцу, что левую наручь покупать смысла не имеет, так как рука прикрыта щитом. Гунтер получил кольчугу, шлем, почти такой же, как у сэра Мишеля, поясной прямой нож и простенький меч. Именно из-за него и произошла небольшая размолвка с рыцарем.

— Зачем? — тихо, чтоб не расслышал хозяин, шипел Гунтер. — Что я с ним буду делать? Совершенно не умею обращаться с мечом! Еще порежусь…

— Носи! — ворчал рыцарь. — Неприлично быть без меча, понимаешь? У всех оруженосцы как оруженосцы, с мечами, а у меня что? Он тебе мешает или как?

— Конечно! — сопротивлялся изо всех сил Гунтер. — Ходить мешает, цепляется за все! Мне вполне хватит кинжала.

— Сказал — носи! А драться на мечах я тебя научу. Потом как-нибудь, захочешь ты этого или нет.

— Воображаю, — пробормотал германец. — Если обучение закончится для меня могилой, буду считать, что крупно повезло. Хоть не останусь калекой без рук и без ног…

Единственное, что Гунтеру понравилось — это шлемы. Они, правда, больше напоминали ведра с прорезями и позолоченными накладками, но, по словам рыцаря, могли хорошо защитить от удара по голове. Шлемы не были столь вычурными и сложными, как у рыцарей века четырнадцатого. Забрало вовсе отсутствовало, лишь в лицевой части имелись прорези для глаз длиной с указательный палец и шириной сантиметра полтора, да несколько отверстий для дыхания. Поверху шел золотистый обод, а смотровые прорези и ребро спереди украшала накладка в виде позолоченного креста. Смотрелось неплохо.

— Глухой шлем, — бормотал сэр Мишель, рассматривая свое приобретение. — жаль, не выложен ничем изнутри, придется подшлемник покупать или кольчужное оголовье…

Действительно, Гунтер, примерив свою «каску», убедился, что носить ее крайне неудобно без мягкой шапочки. Выход нашелся сразу — германец бросился к заводной лошади, раскопал в одном из вьюков кожаный летный шлем, надел, закрепил застежки и уже тогда водрузил поверх покупку, больше напоминавшую ему огромную консервную банку.