Леопард - Ю Несбе

— Не-а. Я здесь бываю всякий раз, как приезжаю в Осло, но тебя ни разу не видел.

— Ладно. Кое-кто рассказал мне, что я, вероятно, найду тебя здесь.

— Черт, неужели это известно? Возможно, для полицейского тут не самое подходящее место, хотя и в рамках того, что считается легальным.

— Кстати о легальности, — сказал Харри и покачал головой, отвечая крупье, который указывал ему на пивную бочку. — Именно о ней я и хотел с тобой поговорить.

— Давай, — сказал Кронгли, внимательно глядя на поле, где лидировала синяя лошадь на крайней дорожке: как раз сейчас она приближалась к крутому повороту.

— Иска Пеллер, австралийская барышня, которую ты забрал в Ховассхютте, говорит, что ты приставал к ее подруге Шарлотте Лолле.

Сосредоточенное выражение на лице Кронгли не изменилось. Харри ждал. Наконец Кронгли взглянул на него.

— Ты хочешь, чтобы я что-нибудь сказал по этому поводу?

— Только если захочешь, — ответил Харри.

— Я так понимаю, этого хочешь ты. «Приставал» — не совсем точное слово. Мы немного пофлиртовали. Целовались. Я захотел пойти дальше. А она считала, что хватит. Я предпринял вполне конструктивную попытку уговорить ее, ведь именно этого, что ни говори, женщины ждут от мужчины — это часть ролевой игры между полами. Но не более того.

— Не очень похоже на то, что, как говорит Иска Пеллер, ей рассказывала Шарлотта. Думаешь, Пеллер лжет?

— Нет.

— Нет?

— Просто я думаю, что Шарлотта предпочла представить своей подруге несколько иную версию. Девушки-католички часто хотят казаться более добродетельными, чем на самом деле.

— Они решили заночевать в Йейлу, а не у тебя. Хотя Пеллер была больна.

— Так это баба из Австралии и настояла на том, чтобы они уехали. Я не знаю, что там было между этими двумя девицами, отношения между подружками нередко бывают запутанными. Кстати, могу поспорить, что парня у этой Пеллер нет. — Он приподнял наполовину пустой пивной бокал. — Зачем тебе это, Харри?

— Немного странно, что, когда Кайя Сульнес приезжала в Устаусет, ты не рассказал ей, что встречался с Шарлоттой Лолле.

— И еще немного странно, что ты все еще работаешь по этому делу. Я думал, что оно уже в ведении КРИПОС, особенно после того, как прочитал сегодня газетные заголовки. — Кронгли вновь сосредоточился на лошадях. Выйдя из поворота, желтая лошадь на третьей дорожке опережала остальных на целый оловянный корпус.

— Да, — сказал Харри. — Но изнасилования по-прежнему в компетенции убойного отдела.

— Изнасилования? Да ты никак наконец протрезвел, Харри?

— Ладно. — Харри извлек из кармана брюк пачку сигарет. — Я трезвее, чем, я надеюсь, был ты, Кронгли. — Он сунул погнутую сигарету в рот. — Всякий раз, когда ты бил и насиловал свою бывшую подружку там, в Устаусете.

Кронгли повернулся к Харри и задел локтем пивной бокал. Пиво пролилось на зеленое сукно, мокрое пятно стало расползаться по полю, как вермахт по карте Европы.

— Я только что из школы, где она работает, — продолжал Харри, прикуривая. — Именно она рассказала мне, что я, скорее всего, найду тебя здесь. Еще она рассказала, что, когда уехала от тебя из Устаусета, это было скорее бегство, чем переезд. Что ты…

Продолжить Харри не успел. Кронгли оказался проворен, он пинком повернул его кресло и напал сзади, прежде чем Харри смог что-то предпринять. Холе почувствовал, как ленсман схватил его руку, и знал, что будет дальше: этот железный полицейский захват они применяли с первого года в полицейской школе. И вот оно сказывается — секундное опоздание, двухдневная пьянка и сорокалетняя глупость. Кронгли заломил назад его руку и запястье, так что Харри упал вперед и ударился головой о стол. Причем той стороной, где была сломана скула. Харри вскрикнул от боли, на секунду у него потемнело в глазах. Потом он очнулся, боль вернулась, и он сделал отчаянную попытку вывернуться. Харри всегда был сильным, но он сразу понял, что против Кронгли у него нет шансов. Теперь он ощущал у себя на лице теплое и влажное дыхание могучего ленсмана.

— Тебе не следовало этого делать, Харри. Тебе не следовало говорить с этой шлюхой. Она что угодно скажет. Сделает что угодно. Она свою пизду тебе показала? Показала, Харри?

Кронгли сдавил его сильнее, и в голове у Харри что-то затрещало, словно желтая лошадь лягала его в лоб, а зеленая била по носу. Но тут он правой ногой наступил на ногу противника. Изо всех сил. Он услышал, как вскрикнул Кронгли, и тут же высвободился, развернулся и ударил его. Локтем, а не кулаком, потому что уже не раз в кровь разбивал себе костяшки пальцев. И угодил туда, где, как знал Харри, эффект будет максимальным, — не прямо в кончик подбородка, а чуть сбоку. Кронгли пошатнулся, рухнул с низкого вертящегося кресла и приземлился на пол, суча ногами. Харри увидел, что от столкновения с железной набойкой на его ботинке, хотя ботинки и пора было выбрасывать, на правом «конверсе» Кронгли осталась кровавая отметина. Обнаружил, что у него самого в зубах по-прежнему зажата сигарета. И краешком глаза отметил, что красная лошадь на первой дорожке явно придет первой.

Харри схватил Кронгли за воротник, поднял и толкнул в кресло. Глубоко затянулся, ощутив щекотку и тепло в легких.

— Согласен, изнасилование — довод не слишком сильный, — признал он. — Во всяком случае, ни Шарлотта Лолле, ни твоя гражданская жена на тебя так и не заявили. Я, как следователь, просто обязан узнать побольше, не так ли? И тут-то я снова возвращаюсь к Ховассхютте.

— К чему ты клонишь, черт бы тебя побрал? — Кронгли внезапно осип, как при сильной простуде.

— В Ставангере есть девушка, которой Элиас Скуг изливал душу в тот самый вечер, когда его убили. Они сидели в автобусе, и Элиас рассказывал ей, что в ту ночь в Ховассхютте он, возможно, стал свидетелем изнасилования. Во всяком случае, так ему показалось, когда позже он вспоминал об этом.

— Элиас?

— Да, Элиас. Он спал беспокойно, проснулся от шума на улице и выглянул в окно. Светила луна, и под коньком сортира он увидел парочку. Женщина стояла к нему лицом, а мужчина — спиной, так что лица он не разглядел. Элиас решил, что они вздумали потрахаться, женщина извивалась, а мужчина закрыл ей ладонью рот, очевидно чтобы она никого не разбудила. Когда мужчина увлек ее в сортир, Элиас, слегка разочарованный тем, что не удалось досмотреть шоу до конца, снова отправился спать. И только прочитав про убийства, он начал воспринимать увиденное иначе. Возможно, женщина просто пыталась вырваться и звала на помощь, а мужчина зажал ей рот именно поэтому. — Харри снова затянулся. — Не ты ли тот мужчина, Кронгли? Ты там был?

Кронгли почесал подбородок.

— Алиби? — просто спросил Харри.

— Я спал дома один. А Элиас Скуг сказал, кто эта женщина?

— Нет, а парня он, как я уже говорил, не разглядел.