Неприятности – мое ремесло - Рэймонд Чандлер

Светловолосый полицейский привстал.

– Оставь его, – остановил напарника седой. – Не обращай внимания. А будет зарываться, мы его вывернем наизнанку.

Кармади и Гэс Нейшекер обменялись улыбками. Сирано беспомощно развел руками. Девушка украдкой посмотрела на Кармади. Тарго открыл рот и сплюнул кровь прямо на синий ковер.

Кто-то толкнул дверь, и Нейшекер отступил в сторону, приоткрыл дверь, а затем широко распахнул ее. В комнату вошел Макчесни.

Лейтенант Макчесни был высоким сорокалетним мужчиной с рыжеватыми волосами, светлыми глазами и узким лицом, с которого не сходило выражение подозрительности. Он закрыл за собой дверь, повернул ключ и медленно приблизился к Тарго.

– Наповал, – сообщил он. – Одна пуля под сердце, другая в сердце. Отличная стрельба. Прямо-таки профессиональная.

– Еще не то сделаешь, когда прижмет, – глухо ответил Тарго.

– Опознали его? – спросил седой, немного отодвинувшись от боксера.

Макчесни кивнул:

– Торчи Плант. Наемный убийца. Года два уже о нем не слышал. Как примет дозу, так совсем перестает соображать. Отброс отбросом.

– Да, другой бы сюда не стал соваться, – кивнул седой.

– У вас есть разрешение на ношение оружия, Тарго?

Лицо Макчесни было серьезным, но не злым.

– Да. Берни выправил пару недель назад. Мне часто угро-жали.

– Послушайте, лейтенант! – возбужденно заговорил Сирано. – Кое-кто из игроков в тотализатор пытался его запугать – чтобы он лег, понимаете? Он выиграл нокаутом девять боев подряд, и на его проигрыше они могли бы сорвать большой куш. Я говорил ему, что на этот раз дело серьезное.

– Я почти лег, – угрюмо произнес Тарго.

– И тогда они подослали к нему убийцу, – добавил Сирано.

– Возможно, – согласился Макчесни. – Как вам удалось его опередить, Тарго? Где у вас был пистолет?

– В кармане.

– Покажите.

Тарго сунул руку в правый карман брюк и мгновенно выхватил носовой платок, намотанный на указательный палец, наподобие дула пистолета.

– Этот платок у вас в кармане, – спросил Макчесни, – лежал вместе с пистолетом?

Румяное лицо Тарго нахмурилось. Потом он кивнул. Макчесни протянул руку и небрежным жестом выдернул платок из пальцев боксера, понюхал ткань, развернул, снова понюхал, аккуратно сложил платок и сунул себе в карман. Его лицо оставалось бесстрастным.

– Что он сказал, Тарго?

– Он сказал: «Тут для тебя посылка, сопляк». Потом полез за пушкой, но она застряла в кобуре. Я успел первым.

Макчесни слабо улыбнулся и отклонился назад, перенеся вес тела на пятки. Казалось, его улыбка готова соскользнуть с кончика длинного носа.

– М-да… – тихо произнес он и смерил Тарго недоверчивым взглядом. – Отличная стрельба из двадцать второго калибра. Очень быстрая реакция для такого большого парня… Кто получал эти угрозы?

– Я, – ответил Тарго. – По телефону.

– Голос знакомый?

– Похоже, звонил один и тот же человек. Но я не уверен.

Макчесни на прямых ногах прошел в другой конец кабинета, остановился у раскрашенной афиши. Потом медленно вернулся и направился к двери.

– Этот парень – отбросы, – тихо сказал он, – но мы обязаны делать свою работу. Так что вам двоим придется поехать в управление и дать показания. Пойдемте.

Он вышел из комнаты. Два детектива стали по обе стороны Тарго.

– Будешь вести себя хорошо, малыш? – спросил седой.

– Если дадите умыться, – ухмыльнулся Тарго.

Они вышли. Блондин пропустил Джин Адриан вперед и обернулся к Кармади:

– А с тобой мы еще встретимся!

– Я весь дрожу от нетерпения.

Гэс Нейшекер засмеялся, потом закрыл дверь и подошел к столу.

– Я трясусь, как третий подбородок Бенни, – сказал он. – А не выпить ли нам всем коньяку?

Он наполнил три стакана примерно на треть, взял один себе, уселся на полосатый диван, вытянул длинные ноги, откинул голову на подушку и принялся потягивать коньяк.

Кармади стоя выпил свою порцию. Потом достал сигарету и стал вертеть ее между пальцами, исподлобья глядя в гладкое белое лицо Бенни.

– Как ты думаешь, сколько денег перешло из рук в руки сегодня вечером? – спросил он. – Я имею в виду ставки.

Сирано заморгал и потер губы пухлой ладонью.

– Несколько кусков. Обычный бой – такие устраиваются раз в неделю. А что, концы с концами не сходятся?

Кармади сунул сигарету в рот, наклонился над столом и чиркнул спичкой.

– Выходит, в этом городе убивают ни за грош.

Сирано ничего не ответил. Гэс Нейшекер допил коньяк, осторожно поставил стакан на пробковый стол рядом с диваном и принялся молча разглядывать потолок.

Кармади постоял немного, кивнул на прощание и вышел, закрыв за собой дверь. По коридору, в который открывались двери гримерных, теперь уже темных и пустых, он добрался до занавешенной арки, ведущей на задник сцены.

У стеклянных дверей фойе стоял метрдотель, задумчиво смотревший на дождь и на спину полицейского в мундире. Кармади вошел в пустой гардероб, отыскал плащ и шляпу, надел их, вернулся в фойе и остановился рядом с метрдотелем.

– Вы не видели, куда делся юноша, с которым я пришел?

Метрдотель покачал головой и протянул руку, чтобы открыть дверь.

– Тут было четыреста человек – и триста предпочли смыться до приезда полиции. Мне очень жаль.

Кармади кивнул и вышел под дождь. Полицейский равнодушно посмотрел на него и отвернулся. Кармади направился к тому месту, где оставил машину. Ее не было. Он окинул взглядом улицу, немного постоял под дождем и зашагал в сторону Мелроуз.

Поймать такси не составило труда.

Пандус гаража в отеле «Каронделет» сворачивал вниз, в полутьму и прохладу. Темные глыбы машин зловещими тенями выделялись на фоне беленых стен, а единственный переносной светильник мерцал лишь в маленькой конторке, похожей на комнату для исполнения смертных приговоров.

Из конторки вышел рослый негр в промасленном комбинезоне. Потер глаза, и его лицо расплылось в широкой улыбке.

– А, миста Кармади. Не спится?

– Дождь немного действует мне на нервы. Держу пари, моей тачки нет.

– Нет, миста Кармади. Я все время был тут, протирал машины, но вашей не было.

– Одолжил приятелю, – без всякого выражения сказал Кармади. – Может, он ее разбил.

Он бросил негру пятидесятицентовую монету и по пандусу поднялся на боковую улицу. Потом обошел здание отеля и оказался в переулке, одна сторона которого представляла собой заднюю стену «Каронделета». На противоположной стороне стояли два деревянных каркасных дома и одно четырехэтажное кирпичное здание. На шаре молочного цвета над дверью виднелась надпись: «Отель „Блейн“».