Вчера и завтра - Наталия Полянская

— Вы так уверены, что я останусь с Романом эти две недели?

— А иначе зачем вы прилетели бы посреди ночи с курорта? Я все понимаю, Дарья Владимировна, и очень рад за вас.

Дальнейший путь прошел в молчании, но оно не было тягостным, скорее, благодарным — с обеих сторон.

Поворот с Пятницкого шоссе, указатель на Большаково, шлагбаум опущен… Игнат посигналил, из сторожки выглянул молоденький сонный охранник, признал своих и пропустил. Темная улица, редкие фонари, глухие заборы… Дом Романа стоял в самом конце улицы, ближе всего к лесу, Даша даже узнала место. Тогда, после падения в Истру, Березин привез ее сюда полусонную, и увозил потом в растрепанных чувствах. Игнат остановил машину у ворот.

— Ну вот, приехали. Помочь затащить багаж? Или отвезти его к вам домой?

— Вы все понимаете, да? — восхищенно спросила Даша.

Соколов махнул рукой.

— Увы, не все и не всех. Возьмите, что вам нужно. Калитка открыта, Роман редко ее запирает. Пойдете по дорожке, дверь справа, у двери звонок. Удачи!

Даша забрала пакет, а чемодан оставила в машине. Игнат укатил, не прощаясь и ничего не спрашивая — простой хороший человек, самый лучший друг Березина…

Калитка тихо скрипнула. В доме не спали, на втором этаже горел свет. Хорошо, значит, она не разбудит Романа. Даша глубоко вздохнула и зашагала по дорожке ко входной двери, где, немедля ни секунды, нажала на кнопку звонка.

Тявканье Динки раздалось гораздо раньше, чем открыли дверь. Дарья запоздало сообразила, что Роман, наверное, передвигается еще не очень быстро, так что придется подождать. И тут дверь распахнулась — без всяких вопросов «кто там?».

— Здравствуй, — сказала Даша.

— Здравствуй, — сказал Березин. — Я спускался и очень хотел, чтобы это была ты. И очень боялся, что сейчас открою, а там — кто-то другой.

— Нет, это я.

— Заходи.

Она шагнула на порог, но Роман не успел отступить, и они столкнулись. Даша всхлипнула, уронила сумку и пакет и обняла Березина. Через мгновение его руки гладили ее спину, а Дарья то ли смеялась, то ли рыдала — она так и не могла понять, на чем остановиться. «Вы что будете, водку или спирт?» — «Ах, даже не знаю, все такое вкусное!»

Наверное, в этом доме кормят исключительно суши, роллами и сашими, предположила Даша четверть часа спустя, разглядывая обстановку. И едят бульон палочками, ага. Но Роман принес переносной столик, на котором красовался поздний ужин — из-за перелета Даша не успела поесть, в самолете кусок в горло не лез, а сейчас проснулся прямо-таки зверский аппетит. И ничего экзотического в ужине не было: закуски, разогретое картофельное пюре, кусок свинины, запеченной с сыром.

Роман виновато пожал плечами.

— Извини, мне далеко до твоей Полины Геннадьевны, но чем богаты, тем и рады.

— Все прекрасно! — заверила его Дарья.

— Люблю смотреть, как женщина ест, — и Роман уселся напротив нее, было заметно, что сидеть на полу для него удобно и привычно. Любопытно будет попробовать себя в качестве… кого? Гейши? Жены самурая?

— Как твое самочувствие? — осторожно поинтересовалась Даша. С практическим смыслом.

— Неплохо. Этот изверг Игнат не пускает меня на работу, — улыбнулся Роман.

— Он утверждает, что подсиживает тебя, и просил меня помочь ему в этом благородном деле, — сдала Соколова с потрохами Даша.

— И ты согласилась? — притворно возмутился Роман.

— Конечно. Это он меня сюда привез.

Роман молчал, но все невысказанные вопросы ощутимо повисли в воздухе. Даша со вздохом оторвалась от ужина и вытерла губы салфеткой. Надо объясниться, незачем мучить человека.

— Я нашла твои стихи в книжке.

— Да, я все думал, куда этот листочек запропастился. Я редко записываю вирши, память хорошая, а в основном пользуюсь чужими, чтобы очаровывать девушек. И как, тебе понравилось?

— Очень. Именно поэтому я здесь. Я нашла листочек всего несколько часов назад. Это было откровение.

— Я надеюсь, что ничем не обидел тебя.

— Нет. Вовсе нет. Ты абсолютно прав. — Дарья облизнула губы. — Я две недели бродила по побережью и старательно не думала, а эти стихи меня словно встряхнули, и все встало на свои места. Я… я тебя люблю.

Не преждевременно ли это признание? Нет. Она уверена. Иначе не сидела бы здесь, а спала бы в своем номере в гостинице «Жемчужина Сочи».

— Я больше не боюсь слов «может быть», и слова «навсегда», и «давай попробуем». Я не хочу оглядываться назад, пусть вчерашний день остается вчерашним, а у нас с тобой есть сейчас и завтра. Давай попробуем. Я не знаю, что из этого получится, но…

— Я тоже не знаю. Но уверен, что этого хочу.

— И я уверена. Видишь, как все просто.

Роман улыбался.

— Я рад, что ты смогла это сделать. Переступить.

— Спасибо, — прошептала Даша, подобралась к нему поближе и положила голову ему не плечо. Вот. Теперь все правильно.

Раннее утро пробралось под занавески, потянуло холодком — где-то не закрыта форточка. Даша спит рядом, завернувшись в одеяло, которое бессовестно стащила с него в течение ночи. Ладно, пусть спит, сегодня они никуда не будут торопиться, и маман, будем надеяться, не заявится. Роман аккуратно высвободил руку, некоторое время любовался спящей Дашенькой, потом осторожно встал и тихо пошел вниз. Швы почти не болели (заштопали в больничке почти незаметно, аккуратненько, еще бы, за такие деньги), а ведь можно было ожидать, после такой-то бурной ночи.

Кофеварка уютно затарахтела, по кухне поплыл запах свежего кофе. Роман накинул халат и с чашкой в руках вышел на террасу. Лес, еще сонный, стоял в дымке, но в небе угадывались проблески солнца. Наверное, хороший будет день.

Можно будет провести его, гуляя по тропинкам. Или отправиться в город бродить по магазинам, хотя Даша ему, наверное, не разрешит. Ну, можно и целый день дома провести, благо заняться есть чем. Березин блаженно улыбнулся.

Все-таки есть в мире высшая справедливость. Где-то там, в заоблачных высях, имеются громадные весы, на которые взвешивается все — и счастье твое, и горе, и проступки, и радости. Если долго искать, каплю за каплей, шаг за шагом, если уметь ждать и уметь любить, все будет хорошо и просто. Даша сказала: «Давай попробуем». Они, в самом деле, сейчас находятся в начале знакомства, им предстоит осваивать новый тип отношений — не детектива и его клиентки, а мужчины и женщины. Они — почти незнакомцы, хотя знают друг о друге очень много, во всяком случае, он о Дарье. Но, как сказала Александра: «Вы знаете много о ней, но ее не знаете совсем».

Какое счастье, что призраки больше не маячат на периферии. Висящий над кроватью образ Николая Ларского — несколько не то, что нужно для счастливой семейной жизни. Если Роман с Дашенькой постараются, то слепят эту семью, сложат ее, как дом. Камушек за камушком.