Тьма на рассвете. Возникновение криминального государства в России - Дэвид Саттер

было никаких планов. Каждый жил настоящим. Сегодня можно было купить машину и отремонтировать квартиру, спасибо и на этом.

В: На что члены группировки тратили свои деньги?

О: Во-первых, на квартиру, потом на ее ремонт, затем на машину, потом на новую машину. Они компенсировали страх, покупая себе все это. Все знали, что к вооруженным бандитам относятся беспощадно, и члены группировки спешили получить удовольствие от жизни, пока у них была такая возможность.

В: Курдюмов действовал по образцу секретных служб. Как вы думаете, у него были какие-то особые знания в этой области?

О: Нет. У него не было особых знаний. Обо всем можно было узнать из фильмов.

В: Был ли кто-то, кто убегал из банды и больше не возвращался?

О: Нет. Если бы они убежали, многим бы не удалось спастись. Люди не покидали группировку по разным причинам. У большинства были родственники, жены, дети. В любом случае, куда можно убежать? И от кого? В конце концов, ведь все равно захочется вернуться к своей семье, повидаться с родственниками; в этом вся человеческая природа…

В: Что хуже, Курдюмов, который сидит напротив вас, или Курдюмов, сидящий внутри вас?

О: Это интересный вопрос. В большинстве своем люди боятся не за себя, а за тех, кто им близок.

В: Но в какой-то степени?..

О: Кодекс чести? Нет, неприкосновенности родственников не существует. Для них, наоборот, чем больше можно было ранить человека, тем лучше.

В: А как насчет социальных условий? По-вашему, для большинства членов [курдюмовской группировки] страх повлиял на их взгляды?

О: Нравственные принципы, безусловно, разрушились. Это стало вопросом самосохранения: спасти себя, спасти свою семью, поддержать своих родителей, которые не получают пенсию… Конечно, подкупить человека можно различными способами.

Но аресты членов курдюмовской группировки не повлияли на судьбу банды «Уралмаш» в целом. Ее ежегодный доход в начале 1997 года превысил ежегодные доходы города Екатеринбурга с населением в 1,5 миллиона человек[163]. Единственное, чего не хватало банде, так это политической власти, и в 1997 году она занялась политикой, чтобы полностью захватить власть над регионом.

Для того чтобы войти в политику, банда «Уралмаш» обладала несколькими преимуществами. Распоряжаясь несметными богатствами и сотнями предприятий, она притягивала огромные ресурсы рабочей силы, производственного оборудования и средств обслуживания. Однако для участия в политике необходимо было нейтрализовать те негативные чувства, которые она возбуждала своей преступной деятельностью. С этой целью банда начала заниматься благотворительностью.

Вначале она сосредоточила свои усилия на районе Орджоникидзе (Уралмаш) с населением около 300 000 человек — организовала там сеть спортивных клубов для детей и подростков; члены банды начали бесплатно работать охранниками в школах, где они следили за порядком и не разрешали курить. Они также занимались доставкой продуктовых посылок и телевизоров в дома престарелых. Результатом стала возросшая популярность банды, даже среди тех, кто не забыл о ее прежних преступлениях.

В 1997 году Александр Хабаров, возглавивший банду после исчезновения Цыганова, баллотировался в Государственную думу, но проиграл на выборах. В 1998 году он баллотировался вторично и получил больше голосов, чем другие кандидаты. Выборы были признаны недействительными лишь из-за того, что в них приняло участие менее половины избирателей, имеющих право на голосование.

Увеличение числа голосов за Хабарова было признаком успешного проведения кампании по установлению связей с общественностью, которая подготовила население к голосованию в пользу уралмашских лидеров.

Весной 1999 года 23 лидера банды объявили о создании Социально-политического союза Уралмаша. Они утверждали, что целью новой группировки было участие в выборах. Согласно организационному уставу, их доходы поступали от лекций, выставок, спортивных мероприятий и «добровольных пожертвований»[164].

С образованием Социально-политического союза благотворительная деятельность банды перешла на новый этап. Первым мероприятием стало празднование Дня защиты детей. За ним последовали другие ярмарки, выставки и спортивные мероприятия. В преддверии выборов 1999 года в Государственную думу банда начала работу над другим проектом, чтобы заявить о себе как о моральной силе общества. Это была общественная кампания по борьбе с наркотиками.

Центром торговли наркотиками в Екатеринбурге была «Цыганская деревня» — район с одноэтажными деревянными домами и кирпичными особняками за железными решетками, где можно было купить наркотики в любое время дня и ночи.

22 сентября 1999 года спокойствие «Цыганской деревни» было нарушено появлением вереницы иномарок перед домом № 12 по улице Тельмана, одним из наиболее известных в городе пунктов по продаже наркотиков. Испуганные жители быстро запирали двери домов и наблюдали из-под задернутых занавесок, как десятки членов уралмашской банды выскочили из машин и начали расхаживать вокруг. Хабаров обратился к собравшейся толпе, которая быстро увеличивалась за счет растущего числа телерепортеров.

— В начале 1990-х годов, — начал он, — мы не впустили чеченцев в Екатеринбург и говорим то же самое теперь. Мы объявляем безжалостную войну представителям наркомафии и выгоняем их из города. Во время речи Хабарова из-под полуразрушенного деревянного забора выскочили темноволосые ребятишки и показали ему средний палец. На окраине «Цыганской деревни» наркоманы, приехавшие для покупки наркотиков, беспокойно ходили взад-вперед, ожидая, пока уберутся непрошенные гости.

Хабаров указал на дом № 12 по улице Тельмана и сказал:

— Нам придется уничтожить сеть торговли наркотиками в городе. Если мы закроем все пункты продажи, никто не сможет приносить эту отраву сюда. Это будет невыгодно.

После того, как Хабаров закончил свою речь, другой лидер уралмашской банды Сергей Воробьев пообещал, что он лично позаботится о том, чтобы прекратить в городе продажу наркотиков. Члены банды простояли еще 20 минут с угрожающим видом, затем сели в машины и уехали, обещая вернуться в недалеком будущем и уже не просто со словами.

Демонстрация силы в «Цыганской деревне» стала началом кампании по борьбе с наркотиками.

Группа под названием «Город без наркотиков» несколько лет боролась против их употребления главным образом через систему образования. Но в сентябре 1999 года бизнесмен Игорь Варов, имеющий тесные связи с бандой «Уралмаш», возглавил этот фонд и объявил его сотрудникам, что отныне они будут бороться против наркотиков вместе с социально-политическим союзом «Уралмаш». После этого многие сотрудники ушли в отставку, но их протест остался незамеченным. Набрав новых сотрудников, группа «Город без наркотиков» сообщила номер своего пейджера и просила жителей города информировать о местах продажи наркотиков. Поступили сообщения примерно о 300 пунктах продажи, и почти все они были известны милиции. Некоторым дельцам наркобизнеса переломали ноги или подожгли их дома. Одного привязали к дереву и прикрепили к нему вывеску со словами, что он отравляет городскую молодежь. Скептики шутили: «Народ и мафия едины»[165].

Однако в итоге