Хорошее настроение - Наталья Нестерова

А потом, потом вас стало очень легко найти – фотографии теперь везде. Не знаю, могу ли я помочь и нужна ли помощь. Есть маленький шанс, что вы, естественная, как цветок, сумеете приспособиться и научитесь получать удовольствие от происходящего. Кто знает? Надеюсь, мои страхи не подтвердятся.

Но если все так, как я думаю… Марджори, умоляю, поверьте: я не маньяк и не лгун. Если вдруг понадобятся убежище и защита, я помогу. Прилагаю все мои адреса и телефоны, пусть будут у вас на всякий случай.

С уважением, Хьюго.

Снилось, что она бродит по кондитерской фабрике, где нет ни одного человека, но машины продолжают работать, густой коричневый шоколад льется по желобам, смешиваясь со сливками, ванильная пастила плывет по конвейеру, а чаны с горячей карамелью источают плотный сладкий запах. От запаха и проснулась. У кровати стоял огромный букет белых лилий, среди стеблей виднелся кусочек картона.

«Еще раз извините, Мардж. С Днем рождения, будьте счастливы».

Вчера Карен сумела взять себя в руки только после того, как Мардж стало совсем плохо. Профессионализм возобладал, она спохватилась, принесла воды, кинулась вытирать пол, не переставая приговаривать: «Простите меня, простите». Опомнившись, Мардж потребовала объяснений:

– Карен, я не дура, у вас что-то личное ко мне. На истеричку вы не похожи, значит, затаили зуб. Говорите, или нам придется расстаться. Я не готова жить со скрытым врагом под одной крышей.

Правда оказалась простой и немного жалкой, как это обычно и бывает с чужими секретами.

В молодости Карен считала себя лишь немного полноватой, но с возрастом заметно отяжелела, поэтому обрадовалась возможности вернуть хорошую фигуру. Они с мужем вошли в пирамидку в числе первых, а через месяц Роберт переспал с какой-то безобразной жирной бабищей. Когда и та утратила свои килограммы, связался со следующей, потом сорвался с цепи и начал гоняться по всей Америки за исчезающими толстухами, безуспешно стараясь уговорить хоть одну не проходить Изменение. Последнюю даже попытался запереть, но фокус с водой лишил его потенциальной секс-рабыни.

– Видит бог, я не знала, что он так помешан на этом. Когда после сорока стала набирать вес и встревожилась, Роберт совершенно спокойно наблюдал мои попытки похудеть. Как потом сказал, просто был уверен, что ничего не выйдет. От пирамидки не отговаривал, не представлял масштаба бедствия. Думал, сброшу пару дюймов, но чтобы отощать до такой степени… Мы оба не чувствовали беды, раньше он никогда не был сексуально озабоченным. Кто бы мог подумать, что в пятидесятилетнем мужчине таятся бесы!

– Видимо, внезапно понял, что именно потерял. Как воздуха лишиться – мы же не думаем о нем, пока все в порядке. Но я никак не могла предположить, что это для кого-то так важно.

– Мужчины! – прошипела Карен с непередаваемой интонацией, вложив в нее всю брезгливость, которую довелось почувствовать за последнее время.

Поначалу она пыталась бороться: накачивала мышцы, чтобы обрести хоть какие-то формы, интересовалась хирургической коррекцией – силикон в груди давно стал обычным делом, но как насчет ягодиц? Оказалось, их наращивают довольно успешно, вот только слишком много всяких «но»: имплантаты не должны быть большими, измененные организмы отвергают их гораздо активнее, да и по большому счету проку мало: сухое жесткое тело даже с небольшими подушечками – это «не то». Роберт не смог примириться с произошедшим, сбежал и некоторое время куролесил по стране, а Карен наблюдала за его перемещениями по новостям – потеря очередной подружки всегда сопровождалась шумной публичной истерикой. Финальное приключение с похищением закончилось тюрьмой. Карен не хотела иметь с ним ничего общего, но желание вернуть тело осталось.

Когда в госпиталь привезли Мардж, она подумала, что Господь услышал ее молитвы. А вдруг Изменение обратимо? Когда дело прояснилось, Карен была разочарована, но надежды не потеряла, поэтому решила всеми правдами и неправдами остаться при Мардж. Намекнула толстухе, что та нуждается в союзнике, предоставила убедительные аргументы начальству – да и врать почти не пришлось. Карен признавала, что в ее стремлении держаться рядом просматривалось нечто маниакальное, но уверила Мардж в отсутствии злого умысла:

– Что толку вредить? На вас и так обрушилось немыслимое испытание. Наоборот, Мардж, хочу помочь – я видела глаза своего мужа и других, таких же… У меня никого нет, ни детей, ни семьи, позвольте остаться и поберечь вас.

Мардж подозревала, что дело нечисто, но особого выбора не было. Требовать у правительства другую компаньонку опасно – теперь не угадаешь, что могут испытывать к ней женщины, вероятны и зависть, и ненависть, есть риск нарваться на психопатку похлеще Карен. Остаться одной – среди военных? после вчерашнего? ха! Довольно безобразный способ самоубийства, хотя и крайне пикантный.

Поэтому Мардж только для виду попросила у Карен времени на размышление, а для себя уже все решила, из многих зол выбрав знакомое.

На кресле лежало новое зеленое платье – простое, почти домашнее, но сшитое безупречно. Интересно, от кого? Мардж услышала, как за дверью суетится Карен, видимо, готовит завтрак. Приняла ванну, подкрасилась – хороша все-таки, больше тридцати двух не дать, – и выглянула в столовую.

– Доброе у… – но не смогла закончить фразу. В лицо ударила фантастическая смесь ароматов – комната завалена цветами, вазы и корзины стоят на полу, дивана почти не видно, а под ногами – лепестки. И все это пахло – сладко, тонко, пряно…

– Откуда это безумие?!

– Поклонники со всего мира присылают, пишут просто «Марджори Касас» и отправляют. К дому не подобраться, поэтому курьеры передают букеты военным, те проверяли их всю ночь и сегодня принесли самые красивые. На самом деле их тысячи. И подарки, Мардж, вы будете потрясены. Служба безопасности их тщательно исследует на предмет ядов и взрывчатых веществ, но я могу показать фотографии…

– Спасибо, я упаду в обморок, если проведу здесь еще минутку. Может, позавтракаем в беседке?

– Вполне вас понимаю, там уже накрыто.

Мардж восхитилась сообразительностью этой женщины и за завтраком поспешила сообщить, что приняла решение в ее пользу.

– Не хочу томить: вы нужны мне. Не уверена, что делаю правильный выбор, но одной не справиться. Оставайтесь.

– Спасибо, дорогая, вы не пожалеете, обещаю.

Неожиданно ворота за ее спиной начали открываться. Когда створки разъехались полностью, обнаружился длинный черный автомобиль.

– Это что, тортик привезли? – изумилась Мардж.

Из машины вышел водитель в идеальном костюме и мягко распахнул пассажирскую дверцу. Оттуда медленно выплыла фигура, пожалуй напоминающая безе, – смуглый мужчина в белоснежных арабских одеждах. Он величественно прошел по узкому белому ковру, который перед ним раскатывали двое слуг, прямо до беседки под липами. Остановился и певуче произнес несколько непонятных слов. Переводчик, выскочивший из-за его спины, затараторил: