Фурии командира - Джим Батчер

ты знал? И ничего не сказал мне?

– Это не моя тайна, – спокойно ответил телохранитель.

– Понятно, – вздохнула Исана.

– Тихо, – прошипел Тави.

Они замолчали. Над их головами послышался топот тяжелых сапог – матросы такие не носят, голоса отражались от корпуса и звучали непривычно. Кто-то кричал, что-то переворачивали и двигали. Так прошло несколько минут. Потом все звуки стали удаляться.

Прошло еще немного времени, деревянный корпус корабля дрогнул, вновь раздвинулся в стороны, и Исана поняла, что это работали точные и сложные механизмы, которые не позволяли воде проникать внутрь, – очевидно, это было делом рук колдунов Демоса.

Планки корпуса продолжали плавно перемещаться, пока все они не оказались на дне бассейна. Демос стоял рядом.

– Все прошло удачно, – сообщил он. – Вам лучше оставаться в трюме, пока мы не покинем порт. Они могут вернуться, и тогда вам снова придется промокнуть.

– А ты уверен, что они ничего не обнаружили? – спросил Тави.

Демос тряхнул головой:

– Это было бы слишком подозрительно. Они нашли два тайника с несколькими унциями афродизиака, ящик с бутылками вина, на котором не было отметки таможни, и кусок шелка из Калара, который запрещено ввозить.

Исана заморгала:

– И вас даже не арестовали?

– У меня были деньги. – Он повернулся, чтобы уйти. – Я пришлю вам чего-нибудь горячего. Когда вернутся два оставшихся члена вашего отряда и нам разрешат покинуть порт, вы сможете выйти на палубу. Думаю, это произойдет к завтрашнему утру.

– Спасибо, Демос, – сказал Тави.

– Это моя работа, – ответил капитан и ушел.

Тави выбрался из бассейна, опустился на пол возле переборки, подтянул под себя ноги и прижал колени к груди. Потом он опустил голову и почти сразу заснул.

Исана посмотрела на усталого сына и вздохнула:

– Значит, я напрасно беспокоилась из-за его фурий?

– С его магией что-то не так, – сказал Арарис. – Я не знаю, в чем проблема. Но ни разу не видел, чтобы фурия явилась по его зову. Даже прошлой ночью.

– Если бы он мог, – начала Исана.

– То он бы это сделал, – закончил за нее Арарис. Наморщив нос, он посмотрел на Варга, потом положил канима так, чтобы его голова оставалась над водой бассейна. – Здесь пахнет мокрой псиной.

Она слабо улыбнулась:

– Я должна снова им заняться. Мне еще предстоит многое сделать.

Арарис кивнул и вышел из бассейна.

– Как твоя рука? – спросил он.

– Болит, но мне не грозит опасность, – ответила Исана. – Как только я покончу с ним, я ее исцелю.

Арарису это не понравилось, но он кивнул:

– Хорошо. – Он собрался отвернуться, но в последний момент спросил: – Быть может, нам следует рассказать ему… о нас?

Исана почувствовала, как ее щеки заливает краска.

– Я… что мы ему скажем?

– Что мы любим друг друга, – тихо, но твердо ответил Арарис. – И как только все проблемы решатся, хотим быть вместе.

Она посмотрела на него и сглотнула:

– Так ты… этого хочешь?

По губам Арариса скользнула мягкая улыбка.

– Ты знаешь это не хуже меня, госпожа.

Она улыбнулась ему и, хотя ее окружала холодная вода, почувствовала прилив тепла.

Арарис уселся рядом с ее сыном, чтобы охранять его сон, а Исана занялась раненым канимом.

Глава 38

Валиар Маркус потрясенно смотрел на торчащее из живота копье.

Оно проскочило через крошечную щель между его щитом и щитом стоявшего рядом легионера. Каним метнул его с такой силой, что черный металлический наконечник пробил доспехи.

Тут только Маркус сообразил, что оказался во второй шеренге. Он не помнил, как сделал шаг назад. Должно быть, удар копья заставил его отступить. Вот почему ему в живот вошло только десять дюймов стали. Обычно копья воинов-канимов пробивали человека насквозь.

Он знал, что такими копьями вооружены только воины-канимы из элитных частей, из чего следовало, что первая когорта сражается с лучшими вражескими силами. Теперь они перестроятся и начнут наступать – обычно канимы бросают копья перед тем, как атаковать. Маркус сумел втянуть в себя побольше воздуха и рявкнул:

– Сомкнуть ряды! Поднять щиты! Вторая и третья шеренги, приготовить копья!

Командиры копий начали повторять его приказы, ряды первой когорты быстро перегруппировались. Легионеры второй и третьей шеренг убрали мечи и приготовили копья, пристегнутые к тыльной стороне щитов. И еще через мгновение когорта ощетинилась смертоносной сталью. И очень вовремя – из-за темной пелены дождя появились элитные воины-канимы.

Маркус убрал меч в ножны и попытался вытащить копье, но оно застряло между пробитыми доспехами. Сражающиеся впереди легионеры задевали спинами древко копья, и Маркус почувствовал, что у него в животе происходит нечто отвратительное. У него перехватило дыхание, и он упал на одно колено.

Однако Маркус успел поднять щит, чтобы отразить удар канима в черных доспехах. Легионеры вокруг него сомкнулись и ударами копий и мечей заставили вражеского воина отступить.

Кто-то наступил на древко копья, и боль, какую Маркус даже представить не мог, пронзила его до глубины души.

Он упал на спину, и дождь хлынул на его лицо. Он попытался стереть воду с глаз и услышал голос Фосса:

– Полегче, Маркус, постарайся не двигаться.

Маркус заморгал и попытался понять, что происходит.

Он находился в палатке целителей.

И было утро.

Он приказал когорте переместиться, чтобы прикрыть слабый фланг возле леса, и в этот момент в него угодило копье.

А теперь он оказался в палатке целителей. Он был ранен, а это иногда приводит к потере ориентации. Очевидно, кто-то вытащил его из боя.

Ему было так трудно поворачивать голову, что после нескольких попыток Маркус сдался.

Он лежал обнаженным в ванне целителя, вода в которой покраснела от крови. Фосс сидел в изголовье ванны, опустив голову, его руки лежали на плечах Маркуса.

Взгляд Маркуса скользнул к собственному животу и обнаружил там зияющую рану, длиной с его ладонь. Ему даже удалось разглядеть, что находится внутри.

– Проклятие, – прошептал он.

– Постарайся не разговаривать, – проворчал Фосс. – Ты напрягаешь мышцы живота, а это мешает моей работе.

– К-когорта, – прошептал Маркус.

Он попытался оглядеться, но ему удалось увидеть лишь то, что у трибуна-целителя Первого алеранского и его помощников не было недостатка в работе. Так всегда бывает во время сражений. Мужчины стонали, кричали и плакали. А молчаливые, полные решимости целители вели собственное сражение со смертью, однако результат схваток был не всегда в их пользу.

– Лежи спокойно и молчи, или я сделаю так, чтобы ты потерял сознание, – сказал Фосс. – В ущелье вас атаковала одна из трех вражеских колонн. Две другие рассеяли гвардию и ударили нас с флангов. Если бы первая когорта не удержала позицию, канимы нас всех порубили бы на куски.

Маркус снова посмотрел на Фосса.

Целитель перехватил его взгляд и нахмурился:

– Здесь все выглядит паршиво. Первая когорта потеряла тридцать четыре человека убитыми. И вдвое больше ранеными. – Фосс помрачнел. – А теперь заткнись и лежи спокойно, пока не стал тридцать пятым.

У Маркуса не осталось сил на кивок. Он просто закрыл глаза. Рыдания раненых и тихие разговоры целителей продолжались… Потом Маркус обнаружил, что сидит на постели и с аппетитом поглощает похлебку – простую,