Бутик ежовых рукавиц - Дарья Донцова

Я со всех ног кинулась к шкафу. Костинненавидит костюмы, он предпочитает спортивный стиль, а на особо торжественныйслучай брюки с рубашкой и «клубный» пиджак. Когда-то давным-давно майор увиделблейзер[9]и теперь считает, что более парадной одежды на свете не существует. МагазиныКостин ненавидит, в гипермаркет «Рос» он способен отправиться лишь в одномслучае – если захочет поболтать в спокойной обстановке. Как это нипарадоксально звучит, но торговый центр – самое лучшее место, чтобы обсудитьтайны. Люди заняты покупками, не обращают внимания на других посетителей,чужому человеку в шуме трудно подслушать беседу. Значит, у Вовки естьинформация, он сумел найти подход к архиву.

Костина я нашла не сразу. Вовка выбралукромное местечко в углу. Рядом с ним за маленьким столиком, на котором стоялиодноразовые тарелки с гамбургерами и пластиковые стаканы с газировкой, сиделмужчина лет шестидесяти пяти. Больше всего незнакомец походил на побитогожизнью бюджетника. Тысячи подобных ему пенсионеров ходят по улицам Москвы, уэтих людей нелегкая судьба и трудная старость: надо не только себя прокормить иодеть, но и детям помочь, внуков побаловать. Дядечка, с наслаждением жевавшийбутерброд с котлетой, вызывал жалость. Наверное, он экономит на еде, вкладываетсредства в дачку, куда съехал жить, оставив сыну квартиру, а еще небось мечтаето новых «Жигулях».

– Это Лампа, – весело представилменя ему Вовка, – знакомьтесь!

Пенсионер отложил гамбургер и глянул на меня.Я вздрогнула. У милого дедушки был цепкий взгляд гепарда, высматривающегодобычу, от уголков глаз не разбегались лучики морщин – очевидно, дедуля вмолодости мало улыбался.

– Сергей Петрович, – очень вежливоназвался мужчина. – Прошу, садитесь. Закуривайте.

Я поежилась. Предложение закурить вылетело избывшего следователя автоматически. Интересно, сколько раз в своей жизни онговорил арестованным «Прошу, садитесь. Закуривайте»?

– Смутил вас? – спросил вдруг СергейПетрович.

– Нет, – стараясь держатьсяспокойно, ответила я. – Просто и надеяться не могла, что Костин отыщетследователя, который занимался делом Зорина.

Сергей Петрович с неизменившимся лицом взялстакан с водой и начал прихлебывать газировку.

Вовка улыбнулся.

– Говорил вам, она не так проста, каккажется.

Следователь вернул пустую емкость на место.

– Все мы стараемся спрятать свое истинноелицо, – равнодушно поддержал он разговор, – как правило, человекхочет казаться умным и значимым. Это не удивительно и не настораживает. А вотколи личность изображает из себя дурака или прибедняется, тут нечисто. Но яотвлекся от темы нашей беседы. Владею некоторой полезной для вас информацией. Всвое время Владимир крупно помог мне…

– Не стоит об этом, – покачалголовой Костин.

– Не люблю быть в долгу, – мирнопродолжил Сергей Петрович, – и сейчас представилась возможность заплатитьпо счету. Мои слова никакой силы не имеют, просто треп, а не официальноезаявление. Ясно?

– Более чем, – кивнула я, –начинайте.

Вовка крякнул, Сергей Петрович прочистилгорло.

– Планы пишут на совещаниях, а исполняютприказы обычные сотрудники, людям свойственно ошибаться. Известны случаи, когдаоперация срывалась из-за того, что у сержанта, которому велели присматривать завходом в дом, разболелся зуб, и идиот на пару минут покинул пост, забежал ваптеку за анальгином. Человеческий фактор решает все.

В свое время в приемную КГБ поступил анонимныйзвонок. Некто сообщил, что ученый Леонид Зорин связан с западными спецслужбами.Естественно, на информацию отреагировали. Сначала попытались вычислитьгражданина, обратившегося в приемную, но потерпели неудачу – анонимвоспользовался телефоном-автоматом, расположенным на Курском вокзале.

Зорина взяли в разработку и скоро поняли: нетдыма без огня, профессор и в самом деле активно сотрудничает с Западом. Вмомент передачи очередной партии документов иностранному дипломату ученый быларестован. Здесь и начались просчеты сотрудников КГБ – Леонида схватили, невыяснив досконально его связей. В подобном повороте дела был виноват один измелких начальников, ожидавший очередное звание. Заветные звездочки слетали емуна погоны лишь в случае шумного успеха, вот мужчина и поторопился с задержаниемЛеонида, хотел отрапортовать наверх о победе.

При аресте Леонид не проявил агрессии. Он неоказал сопротивления, не пытался бежать, но в машине неожиданно захрипел иумер. Вскрытие показало, что во рту Зорина под хитроумно сделанной съемнойкоронкой находилась ампула с ядом.

У сотрудников КГБ не имелось никаких сомненийв причастности жены Леонида к преступной деятельности, потому по домашнемуадресу Зорина немедленно отправилась группа. Она прибыла более чем вовремя –Алла готовила смертельную инъекцию для детей. Один «заряженный» шприц лежал ужена блюдечке, второй женщина наполнить не успела. Можно сказать, что кагэбэшникиспасли Ирину и Нину. Алла, хорошо понимая, какая судьба ждет ее дочерей, хотелазабрать девочек с собой на тот свет. Но не успела. Каким образом она узнала обаресте Леонида, кто сообщил ей эту информацию, осталось тайной.

Аллу доставили на Лубянку, но никаких сведенийот нее не добились. Женщина просто молчала, не шла ни на какой контакт: неназывала своего имени, фамилии, вообще не раскрывала рта. Но следователи нерасстраивались, у лубянских спецов огромный опыт, рано или поздно бабазаболтает, считали они. А на следующий день после ареста Алла умерла в камереот сердечного приступа. То ли у нее и правда случился обширный инфаркт, то лиоказался хитроумно спрятан яд. На этот вопрос так и не нашлось ответа.

Были проверены все связи пары, тщательноизучены друзья, коллеги по работе, ученики профессора, составили список и ихконтактов. Рыли широко и глубоко. Ничего. Следователи не сомневались – имеласьгруппа, отлично законспирированная, но кто-то успел отдать приказ, и черепахизарылись в песок. Не обнаружили ничего подозрительного и в конце концовпризнали поражение, отправили дело Зорина в архив.

Прошло довольно много лет, и вновь в приемнуюизвестной организации поступил похожий донос: «Ученый Игорь Гостев продаетсекретную информацию на Запад». События до боли напоминали ситуацию с Зориным:опять телефон-автомат, теперь в ГУМе, и невозможность установить личностьанонима.