Вероломный бог - Кэмерон Джонстон

– Ну, тогда я пошел, – сказал я. – Береги себя.

Она не ответила, уже поглощенная полетом мечущихся меж домов ласточек, совершенно равнодушных к древнему злу, демонам и смерти.

Мои руки все пытались дотянуться до рукояти Расчленителя, но при каждой попытке санкторы настораживались, и я снова принимался расхаживать взад-вперед, ковыряя заусенец, пока он не начал кровоточить. Я старался пореже смотреть на Чарру.

– Лови.

Шадея бросила мне бурдюк.

Я нахмурился, вынул пробку и с подозрением понюхал. Пахло вином.

– Пей, мальчишка, – сказала она, – а не то заберу обратно.

Я сделал глоток. Во рту вспыхнули шелковистая текстура и вкус свежесобранных ягод. Я утер губы рукавом.

– Неплохо.

Она возмущенно прикрыла глаза:

– Это красное бургаси, магическое вино, его более пятисот лет изготавливает орден безмолвных монахов. Его импортируют из огромного города-государства, граничащего с Эсбаном, каждая бутылка стоит двенадцать золотых. И ты называешь это «неплохо»?

Я глотнул еще:

– Да, неплохо. Я пил и получше. В нескольких лигах к югу от порта Хеллисен есть один маленький виноградник, и там делают наилучшее вино, какое я когда-либо пробовал. Говорю как маг и как странствующий пьяница.

Она сморщила лоб:

– Подозреваю, что тонкие различия в качестве вина для тебя потеряны.

– Вовсе нет. Выпивка – единственное, в чем я по-настоящему просвещен. – Я бросил бурдюк ей обратно. Несмотря на пренебрежительную мину, она наверняка прибережет эти сведения для дальнейшего изучения.

– А теперь, когда ты успокоился, прекрати расхаживать туда-сюда. Меня это раздражает.

Она отвернулась и снова принялась рассматривать город.

Глубоко вздохнув, я заставил себя наблюдать за чудовищной тушей Магаш-Моры. Она медленно ползла по Крольчатнику, оставляя за собой разрушительный след. Я скрипел зубами, тряслись руки, мне хотелось разорвать чудовище и положить плоть Линаса на костер, но что мог сделать муравей вроде меня этой громадине?

Я весь извелся в ожидании возможности сделать хоть что-нибудь.

Глава 29

Наконец над Крольчатником вспыхнул голубой шар.

– Сигнал, – произнесла Шадея.

Мы помчались на запад. Охрана Шадеи с тяжелыми щитами окружила ее, а штурмовики в доспехах двигались впереди. Наш маленький отряд располагался по центру с одной стороны, а с другой два отряда магов держались на безопасном расстоянии от санкторов, составлявших арьергард.

Из ртов Магаш-Моры рвались крики голода и безумия, от каждого ее движения к массам людей, зажатых между ней и скаллгримцами, содрогалась земля. От вида этой горы изуродованной плоти и торчащих костей у меня внутри все сжалось. Пока мы пробирались через обломки, пламя опалило мне волосы. Мы шли по дороге, изгибавшейся полумесяцем, повторяя течение реки Сет. По пути мы миновали несколько схваток: стражи, засевшие на оборонительных позициях, отбивались от мародеров и захватчиков из Скаллгрима. Владельцы домов и лавок объединились, чтобы защищать свои семьи и имущество, и накидывались на любого бедно одетого человека, подходившего слишком близко.

Какой-то человек звал на помощь: ему придавило ноги упавшей балкой, а по дереву медленно ползло пламя. Шадея не остановилась. Далекое шипение взлетающих ракет возвестило о новой атаке Арканума.

Я уже задыхался и потел как свинья. Оглянувшись, я нахмурился – Мартен и стражи даже не запыхались.

Когда раскаленный камень и металл проделали дыры в шкуре Магаш-Моры и начали прожигать плоть глубже, завопили тысячи человеческих и нечеловеческих голосов. Все равно что бросать горячую гальку в разъяренного быка. Но это все же отвлекло внимание твари. Она не повернулась – похоже, у нее просто не было передней или задней части, но корчащаяся масса плоти и костей замедлила продвижение к Нищенским воротам и толпам, пытавшимся в панике бежать из города, затем остановилась и потекла в обратном направлении, навстречу жалящим ее насекомым, постепенно набирая скорость.

– Быстрее! – выкрикнула Шадея.

Я громко выругался, но чудом нашел в себе силы не отставать даже с раненой ногой. Нам оставалось только перейти мост, и тогда дело будет сделано. Чарра споткнулась и с трудом удержала равновесие, устав, как и я, но не было никакой возможности отправить ее обратно в безопасное место.

Над дымом за рекой возвышалась Похоть – темная смертоносная великанша, ожидавшая возвращения своего жестокого сердца. Лишь она одна среди титанов была наделена прекрасным женским лицом. Неудивительно, что мужчины-маги назвали ее Похотью. В конце концов, они оставались мужчинами, которые обречены думать членом вместо головы чаще, чем следовало бы.

Противоположный конец моста загородила группа скаллгримцев в доспехах, их лица были мокрыми от пота после быстрого бега. Они сцепили круглые щиты, образовав стену, и подняли боевые топоры. Покрытый шрамами дикарь, сверкая безумными глазами, выкрикивал бессвязные ругательства. Я предположил, что это обычное бахвальство вроде «я выбью из тебя все дерьмо и трахну твою мать». Он начал грызть железный край своего щита, пуская слюну, на лбу пульсировала жилка – он пробуждал в себе ярость берсерка.

За стеной щитов стояли старик и старуха, на морщинистых лицах красовались татуировки, а на шеях болталось множество амулетов из шкур, костей и перьев, выдавая в них шаманов Скаллгрима. Старуха сделала разрез на ладони змеевидным ножом и завела тягучий напев на прекрасном древнеэшаррском. Она разбрызгала свою кровь по кругу. Дурной знак.

– Уничтожить хальрунов! – выкрикнула Шадея, и вокруг нее появился мерцающий шар – она старалась защитить ключ активации. Штурмовики ринулись на скаллгримцев. Огненная стрела пироманта уже неслась к хальрунам, пока санкторы оттаскивали нас назад, чтобы дать другим магам место для маневра на мосту.

Хальрун поднял татуированную руку, и порыв ветра отнес наши огненные стрелы в сторону, они взорвались на берегу реки. Странно было находиться так близко к магии и ничего не чувствовать. Проклятые санкторы! Но отголосок боли Линаса еще пульсировал у меня в голове, и он был бы гораздо сильнее, если бы мой Дар не подавляли.

– Откуда они узнали, что мы сюда идем? – спросил Мартен. Внезапно его голос стал жестким. – Опять предательство.

Шестеро штурмовиков, словно огромный молот, ударили в стену щитов, дерево и сталь разлетелись от удара, десяток скаллгримских воинов откинуло назад. Несколько человек с воплями упали в мутную реку, где тяжелые доспехи (и кое-что другое) утащили их под воду. Маги пробились сквозь остатки строя, прорубая путь к хальрунам. Огромные мечи оставляли от тел кровавые руины, разлетались конечности, головы превращались в месиво. Топоры отскакивали от толстых доспехов, берсерки снова поднимались на ноги и бросались в бой.

На другой половине города развивал наступление Арканум, небо пылало огнем, молниями и другими, более экзотическими энергиями. Стаи демонов падали горящим дождем. Ближе к нам ветер и огонь вихрились