Комната с видом на огни - Наталья Андреева

На даче у бывшего любовника Анна не была уже давно, но дорогу туда помнила хорошо. Высокую островерхую крышу его особняка она заметила издалека. Теперь оставалось только надеяться, что в гараже стоит его машина. Анна оставила у ворот свой «Мерседес» и побежала к калитке. Справившись с замком, прошла на огороженный высоким забором участок и первым делом заглянула в гараж. «Так торопился, что даже дверь забыл запереть! Мерзавец! Видимо, девочка попалась горячая! Его «Ауди» на месте, это хорошо».

Входная дверь была открыта, в холле, прямо на полу, валялось кашемировое женское пальто, здесь же были брошены тонкие кожаные перчатки.

«Скотина! Не терпелось ему!» — еще больше разозлилась Анна. Мысль о бесконечных изменах Малиновского всегда приводила ее в бешенство. Даже теперь, когда их отношения остались далеко в прошлом.

Анна прекрасно помнила, где в этом доме находится спальня. Она мигом взлетела наверх, стучаться, естественно, не стала. Резко распахнула дверь и увидела то, что ожидала увидеть. Смуглая брюнетка с раскосыми глазами старательно занималась слегка разомлевшим адвокатом. Внимательно оглядев представшую перед ее глазами картину и невольно отметив, что у брюнетки слишком уж тощий зад, Анна несколько раз отчетливо хлопнула в ладоши:

— Очаровательно! Денис, быть может, прервешься ненадолго?

— Анна?! — Он тут же скинул девицу с себя и резко сел на кровати.

— Денис, ты что? — слегка обиделась девица.

Анна подобрала валявшееся на полу покрывало и кинула ей:

— Уберись отсюда!

— Еще чего! — надулась та. — Денис, кто эта тетка?

— Я тебе дам тетку! Вон! — Анна не выдержала и хлопнула девицу по щеке.

Та посмотрела на любовника с откровенным недоумением:

— Малиновский, так ты женат?

Тот наконец пришел в себя:

— Лера, иди на первый этаж, прими ванну, включи телевизор. Налей себе выпить, как только я освобожусь, тебя отвезу.

— Ты не говорил, что женат!

— Это моя невеста.

— Глупее ничего не мог придумать?! — возмутилась Анна.

— По-моему, мы с тобой давно все решили, — спокойно сказал Денис. — Лера, выйди. Нам с Анной надо поговорить.

— Ну и пожалуйста! — фыркнула девица и стала собирать по комнате свои вещи.

— Поторопись, — поморщилась Анна. Как только брюнетка вышла, Малиновский встал и начал одеваться.

— Так это и есть твоя так называемая любовь ко мне? — спросила Анна, усевшись в кресло.

— А что тебя не устраивает? Я тебе в верности не клялся.

— Да если бы и клялся! Ты же всю жизнь врешь!— Она внимательно следила за тем, как Денис, натянув джинсы, причесывается перед зеркалом. Явно красуется перед ней. Как баба, в самом деле! И этот человек мог убить?!

— Не иначе, как прилечь хочешь? — перехватил Малиновский ее взгляд.

— Мне не до этого. Нам надо серьезно поговорить, Денис. Я сегодня была в том поселке, где убили Светлану Юсупову.

— Ну и что? — мгновенно насторожился он.

— Я беседовала со сторожем. С Егорушкой Фединым.

— И что?

— Что ты заладил! Не делай удивленное лицо! Я все знаю!

— Да? Давно пора. Я даже рад, Аня, что на тебя нашло наконец просветление.

— Ну ты циник, Денис! Убийца! За что ты их убил? Не поверю, что из-за меня! После того что я здесь видела, ни за что не поверю! Не любишь ты меня. Так не любят. Так какой у тебя интерес?

— Постой, так ты что, думаешь, что это я?

— Ты там был, — жестко сказала Анна. — Ты позавчера крутился возле Светкиной дачи, место присматривал, откуда удобно стрелять. Ты сидел в то утро в кустах, убил ее, а потом убежал. Ты убил Светлану, Денис, а значит, и Панкова, и Андрея Юсупова убил тоже ты. Только зачем ты меня подставлял? Это что, тактика такая? Хотел, чтобы я всю жизнь чувствовала себя тебе обязанной?

Он потянулся за рубашкой, застегнул пуговицы и медленно, словно подбирая слова, начал говорить:

— Послушай, Анна, я тебе расскажу… Ну сколько можно тянуть? На самом деле, это очень странная история. Сам бы никогда не поверил, что в такую попаду. Это даже смешно…

— Сволочь! Смешно ему! — Анне захотелось его ударить. По-настоящему, до крови.

— Да послушай ты, идиотка! Успокойся и выпей. — Он достал из бара бутылку джина, налил немного в стакан и сунул его Анне. — Тебе сейчас надо выпить. Я все расскажу… Началось все несколько лет назад, когда еще Ленский был жив. Я тогда так тобой увлекся, что душу готов был дьяволу продать, и продал, в конце концов. Образно говоря, — Малиновский грустно усмехнулся.— Ты сама виновата: переспала бы со мной тогда, кто знает, может, ничего бы и не было. Короче, я завертел дело, о котором ты и сама знаешь, а Ленский что-то почуял, но самое странное, что он ничего не предпринял. Больше всего он боялся умереть от старости, от тяжелой болезни и перед смертью долго мучиться, а последнее время еще больше стал бояться тебе надоесть. У вас была слишком большая разница в возрасте, он это прекрасно понимал. У него отец несколько лет парализованный лежал, сам страшно мучился и родных мучил. У Ленского сердце последнее время стало побаливать. Быть может, ты не знаешь, но у него уже был один инфаркт. А тут у тебя дела пошли, ты стала знаменитой, деньги начала сама зарабатывать. Что с ним было! Он все боялся, что ты его не любишь, и все голову ломал: чем удержать? И в то же время понимал, что, если с ним что-нибудь случится, ты его не бросишь. Будешь с ложечки кормить и, самое страшное, будешь верной. До самой его смерти. Он все это знал. Не хотел портить тебе жизнь.

— Боже мой! — ахнула Анна.

— Иногда он бывал со мной откровенным. Иногда нет. Короче, Ленский охрану удваивать не стал, а последнее время вообще был слишком уж небрежен. И деньги отдать не захотел. Ведь он мог все уладить. Но не захотел. А за несколько дней до того, как его расстреляли на шоссе, Ленский приехал ко мне с чемоданчиком, такой странный, что я даже перепугался слегка. Подумал, что у человека крыша поехала.

Открывает он этот чемоданчик, а там деньги лежат. Доллары. Много. В каждой пачке по десять тысяч, и все сотенными.

— Нравится? — говорит.

Я его спрашиваю:

— Что это за деньги? Зачем?

— Ты знаешь, Денис, что плохи мои дела. Это вся моя наличность на сегодняшний день. Все, что удалось вытащить с принадлежащих мне счетов. Миллион долларов.

— Не так уж мало, — говорю я. А Ленский кто-то странно усмехнулся:

— Миллион долларов — магическая цифра. Когда человека спрашивают, что ему не хватает для счастья, он, как правило, не задумываясь отвечает: миллиона долларов. Я знаю про твои долги. Такому человеку, как ты, всегда не будет хватать для полного счастья миллиона долларов. Понял?