Мы убили их в понедельник - Джон Данн Макдональд

— Похоже на то, — согласился Сэм.

— Пока что только мы знаем, что это убийство? — осведомился Лэрри Бринт.

— Плюс сестра из отделения «скорой помощи», — ответил Эгри. — Я велел ей помалкивать и уверен, что она будет держать язык за зубами.

— Если на Дивижн-стрит будут думать, что это сердечный приступ, мы сможем получить кое-какую информацию, — сказал Лэрри. — Но если пройдет слух, что это убийство, мы вряд ли узнаем, с кем он сегодня общался.

Все вышло так, как предсказывал Лэрри. Я направил на Дивижн-стрит Россмена и Рэглина, и мы начали прощупывать другие возможные источники. Управляющий запер двери «Воскресного отдыха», но смерть Кермера служила главной темой разговоров во всех прочих салунах и казино. Многие утверждали без особых оснований, что были рядом с Кермером, когда это случилось, но бармен вспомнил, что рядом находился Малыш Гилберт и вроде бы Кермер пытался что-то ему сказать.

Я велел привести его и подумал, что лучше воспользоваться для разговора моим кабинетом, а не комнатой для допросов. Малыш вошел вместе с Джонни Хупером, который закрыл дверь.

Помятая стариковская физиономия Малыша казалась настороженной.

— Какого черта, ребята? — заныл он. — Когда меня просят, я прихожу сам. Мне не нравится, когда меня приводят.

— Теперь ты не сможешь пожаловаться на это Джеффу.

Глаза Малыша блеснули.

— Кто бы ни сменил Джеффа, это окажется один из моих друзей.

— Сердечный приступ — скверная штука, не так ли? — заметил я.

Он облизнул губы:

— Никогда не видел ее так близко и больше видеть не желаю.

— А насколько близко ты находился?

— Слишком близко. Джефф, как всегда, обходил большой бар, выпивая то с одним, то с другим. Перед тем как идти домой, он обычно здорово накачивался. В это время к нему постоянно подкатывались с разными предложениями — вот Джефф и пошел в соседнюю комнату, где находится платный телефон. Когда он выходил оттуда, все и случилось. Я как раз шел позвонить приятелю и столкнулся с ним. Его лицо стало серым и покрылось потом. Он прижимал руки к груди, смотрел на меня и шевелил челюстью, словно пытался что-то сказать, но в баре в это время всегда шумно. Потом брови у него полезли вверх, как будто от удивления, и он начал падать — я еле успел его подхватить и крикнул, что Джеффу плохо. Какие-то бабы завизжали, а кто-то вызвал по телефону «скорую помощь». Через полминуты Джефф стал совсем холодным.

— С кем он пошел в соседнюю комнату? — спросил я.

— С какой-то нездешней бабенкой. Она болталась тут последнюю пару недель. Высокая блондинка — называла себя Нэнси, как бишь ее…

Я посмотрел на Джимми Хупера. Нам в голову пришла одна и та же мысль. Он кивнул и вышел. Малыш обратил на это внимание:

— Что, черт возьми, происходит?

— Какую, по-твоему, сделку пыталась предложить Джеффу эта женщина?

— Понятия не имею.

— Может, попробуешь догадаться?

Малыш Гилберт пожал плечами:

— Выглядела она так, будто управляла пятью или шестью девочками по вызову, но не поладила то ли с законом, то ли с какой-то важной шишкой и задумала открыть бизнес здесь. Она знала, что в этом городе такие дела нужно сначала уладить с Джеффом, а не подмазывать местные власти — он не стал бы возражать, если бы это не мешало его бизнесу.

Вернулся Джонни Хупер с фотографией из Янгстауна.

— Это она? — спросил он у Малыша.

— Верно, — ответил тот. — Хотя волосы другого цвета, и на снимке она помоложе. Может, мне и не следовало ее закладывать, но Джефф Кермер всегда хорошо ко мне относился, а я догадываюсь, что тут какая-то нечистая игра.

— Это случайно выяснилось в больнице, Малыш. Она воткнула ему сзади какой-то острый стальной стержень и угодила прямиком в сердце. Ранка была такая маленькая, что ее вовсе могли не заметить.

Малыш стиснул кулаки:

— Я слыхал, что такую штуку как-то проделали в Бостоне. На кого работает эта баба?

— А ты как думаешь?

— В городе вроде бы спокойно, значит, это Макаран. — Он вздохнул. — Очевидно, она выжидала, когда ей представится такой случай. Ребята всегда держались поблизости от Джеффа. Эта бабенка должна была поговорить с ним раза три-четыре, чтобы они перестали обращать на нее внимание. У нее была большая книга, куда можно было спрятать эту штуку. Должно быть, она показала Джеффу какие-то цифры, чтобы объяснить, сколько процентов ему достанется, а сама подошла сзади и проткнула его. Вышла она следом за ним, улыбаясь и болтая и как будто не замечая, что с Джеффом что-то не так. Когда все столпились вокруг него, я больше ее не видел. В это время, даже если бы он закричал, его бы все равно не услышали. Конечно, бабенка запросто могла проделать это с Джеффом — может быть, ей такие штучки не впервой.

— Малыш, мы хотим, чтобы она думала, будто вышла сухой из воды. В газетах напечатают, что Джеффа сразил сердечный приступ, так как ничего другого им не расскажут. Если случится утечка, мы будем знать, что это из-за тебя, а теперь, когда Джеффа Кермера больше нет, мы можем здорово испортить тебе жизнь.

— Зря вы так говорите, — отозвался он с удивившим меня достоинством. — Вы не сможете сделать мою жизнь более несчастной, чем теперь, когда я остался без Джеффа. Так что я буду держать рот на замке. Я не собираюсь набивать себе цену, показывая, что знаю то, чего не знают другие. Но я скажу вам кое-что. Если я увижу эту бабу, то подойду к ней с улыбочкой и дам ей здоровенный хук в брюхо, а потом можете делать с ней что хотите.

— Ладно, Малыш. Знаешь, на какой тачке она ездила?

— Я видел ее только в «Воскресном отдыхе».

— Как она была одета?

— Всегда в свитере и брюках, в туфлях на высоком каблуке, без шляпы, в меховой накидке и белых перчатках, с большой сумкой, вся намазанная и надушенная, а в углу рта торчит сигарета. Заказывала водку с содовой и льдом. Голос у нее слишком низкий для женщины. Большая, но не толстая. Приходила всегда одна и обязательно старалась поболтать наедине с Джеффом. Это лучший способ прикончить такого человека. — Он поднялся. — Больше я вам не нужен? Тогда я пойду.

Когда Малыш ушел, мы с Джонни обсудили то, что узнали от него, и пришли к выводу, который в какой-то степени удовлетворял нас обоих. Очевидно, Макаран потребовал, чтобы убийство Кермера стало частью их сделки. Миллер и Эйнджела Фрэнкел присоединились к нему на холмах перед побегом заключенных. Эйнджела с наглостью закоренелого убийцы приезжала в город, пока не расправилась с Кермером, возможно, передав ему прощальный привет от Макарана. Морган согласился удовлетворить требование сообщника, считая, что это создаст в городе напряжение, которое отвлечет наши и без того скудные людские ресурсы и обеспечит успех их основному плану. В убежище Макарана должны находится минимум две машины, четверо мужчин и одна женщина, но мы не должны исключать возможность, что Миллер привлек к делу кого-то еще.