Знамя химеры - Алексей Иванов

Несмотря на неброскую одежду, в Леклисе было гораздо больше достоинства и величия, чем в иных представителях старших домов, знакомых Эйвилин. Те, сколь бы много золота и драгоценностей на себя ни надевали, казались ей больше похожими на павлинов, чем на представителей главенствующих эльфийских домов. Страсть эльфов, а в особенности представителей их старших домов, к драгоценностям уже давно стала поводом для насмешек со стороны остальных светлых рас — за исключением гномов, очень довольных этим увлечением эльфов.

— Светлый император хотел бы уладить досадные недоразумения, произошедшие по вине герцога. — Артис поприветствовал сидящего на троне Леклиса, лишь слегка склонив голову, и замолчал, ожидая реакции со стороны короля.

Но Леклис молчал, равнодушно изучая эльфов. Его взгляд прошелся по замершей четверке Тигров. На пару мгновений задержался на лице Весмины, стоящей по левую руку от мужа. И, быстро — как показалось ей, слишком быстро! — скользнув по Эйвилин, замер на Илионе. В глазах Леклиса зажглась искра ненависти. Эльф не остался в долгу: его ответный взгляд вряд ли можно было назвать дружелюбным.

— Император скорбит вместе с вами о погибших, — прервал затянувшееся молчание Артис, — и надеется, что более такое не повторится. От лица империи я предлагаю Восточному королевству вечную дружбу. Мы забудем об этом недоразумении с мятежом и начнем все заново, с чистого листа.

— В последний раз «вечная дружба» была не слишком долгой, — холодно перебил Артиса Леклис. — Забыть… Начать заново… Все это только красивые слова, за которыми нет ничего, кроме страха. Вы, эльфы, скованы нашествием гоблинов и боитесь за свои восточные рубежи. Только поэтому вы, светлый лорд, прибыли сюда во главе посольства, а не объединенной армии старших домов. Высокий лорд Уриэль не сделал ничего такого, о чем ваши старшие дома действительно сожалеют. Скорее, они сожалеют, что он потерпел неудачу. Дом восходящего солнца разорял земли не эльфов, а полукровок… Дружба с империей стоила нам слишком дорого. Император решил, что делает мне одолжение, сняв обвинения в мятеже, которого не было? А как быть со всеми теми, кто остался в землях драконов? Скажи, эльф, что мешает мне вернуть вам сторицей этот кровавый долг?

В словах Леклиса было столько неприкрытой боли, ненависти и ярости, что Эйвилин невольно вздрогнула.

— Интересы своего народа, — твердо произнес Артис. — Да, Восточное королевство и империя всегда враждовали. И это не только наша вина. Не мне напоминать вам про походы Великого Руки орков и многих других. Но что дала нам эта вражда? Последние несколько десятилетий взаимовыгодного мира были не самой плохой страницей нашей общей истории. Но если король Восточного королевства не насытил свое сердце местью… — голос Артиса стал жестким и угрожающим. — Что же, у империи найдется достаточно острых стрел, чтобы встретить орков и полукровок, но победителей в этой войне не будет.

Эйвилин затаила дыхание и со страхом ожидала вспышки гнева со стороны Леклиса. Эльфийка краем глаза заметила, как стоящий справа от нее Кипарис побледнел и положил руку на рукоять меча. Напряглись и стражники-орки около трона, готовые, если понадобится, телами закрыть своего короля. Лишь Артис спокойно стоял перед троном. Холодное равнодушие его взгляда боролось с пылающей яростью во взгляде Леклиса. Это противостояние продолжалось добрую пару минут. Неожиданно хмурое лицо Леклиса исказила усмешка. На мгновение Эйвилин показалось, что она видит прежнего Леклиса, спасшего ее в Потерянной долине. Но старый Леклис вернулся из прошлого только на мгновение.

— Можете передать своему императору: я не ищу новой войны, но и бегать от нее не стану! — В голосе Леклиса не осталось и тени былой ярости и гнева. А был ли этот гнев вообще? — Пусть старшие дома забудут о присоединении Восточного королевства к империи. Отныне полукровки и орки не будут оплачивать ваши авантюры своей кровью. Вы хотели мира, светлый лорд? Хорошо, между нами будет мир. Детали обсудим позднее.

Он стремительно встал с трона и, не дожидаясь ответа эльфов, вышел из зала.

* * *

Эйвилин задумчиво смотрела в окно.

Королевский замок поразил ее. Потемневшие от времени камни воплощали гордость и величие Восточного королевства. В нем перемешалась архитектура эльфов и орков, гномов и людей. Представитель любой из четырех основных рас мог бы найти в замке что-то свое, знакомое. Воздушная башня эльфов граничила с похожей на маленькую крепость массивной квадратной башней гномов — в любом другом месте такое соседство показалось бы гротескным, а тут они естественно и гармонично дополняли друг друга. Пожалуй, по размерам замок мог на равных тягаться с императорским дворцом Иллириена.

Но причуды архитектуры меньше всего заботили грустившую девушку.

Прошло три дня с тех пор, как посольство эльфов прибыло в столицу, а ей так и не удалось поговорить с Леклисом.

Их первая после долгой разлуки встреча шокировала Эйвилин. Тот Леклис, которого она помнила, не мог так безжалостно вырезать целое селение вместе с женщинами и детьми. Неужели все те пугающие слухи, что ходили о нем, — правда, и он безумен?

Его стремительный отъезд только укрепил эти опасения.

Следы схватки были еще свежи, и эльфам не составило труда восстановить картину произошедшего. Было видно: орки только защищались. Большинство жителей были уже мертвы к тому времени.

Но что или кто убил их?

За три дня она виделась с ним всего один раз: в тронном зале, когда он принимал посольство.

Переговоры о мире шли своим чередом, и, судя по скупым комментариям отца, легкими они не были.

Отчаявшись, Эйвилин попыталась навести на Леклиса следящее заклинание. К немалому удивлению девушки, ей это удалось. Теперь найти Леклиса не составляло труда. О том, как она обойдет охрану, среди которой должны быть маги, Эйвилин старалась не думать.

Механические гномьи часы пробили полночь. «Самое время!» — решила девушка и принялась готовиться к очередной авантюре. Избавившись от надоевшего до ужаса платья, она достала любимый охотничий костюм. Легко натянула штаны, обхватившие тело, словно мягкая вторая кожа, сунула ноги в сапожки, завязала шнуровку кожаной куртки. Уложила волосы в тугой узел и, закрепив его несколькими серебряными шпильками, придирчиво осмотрела себя в зеркало. Уверенно улыбнувшись и подмигнув отражению, она пошла к дверям, на ходу продевая узкий ремень в петли пояса.

В коридоре было пусто. В распоряжение посольства предоставили целое южное крыло королевского замка, словно эльфов была пара сотен, а не три десятка. Кипарисов и Тигров явно не хватало для обеспечения полноценной стражи. Впрочем, в замке и так полно королевской стражи: дворец напоминал не резиденцию короля, а осажденную крепость. Количества стражников на внешних стенах достало бы на небольшую армию.

Из южного крыла Эйвилин выбралась без особых сложностей. Стражники посольства охраняли только центральные выходы.

Как ни странно, ей удалось незамеченной добраться практически до самых дверей королевских апартаментов. Выученное не так давно заклинание невидимости сослужило хорошую службу. Но следящая нить уходила куда-то в сторону. Поплутав по замку еще немного и миновав пару постов с нагло спящими стражниками, Эйвилин оказалась в незнакомой ей части дворца. За века королевский дворец не раз перестраивался, с каждым разом все увеличиваясь в размерах. Эта часть казалась гораздо старше остальных. Тут было больше от крепости, чем от резиденции короля. Даже воздух был старым и затхлым, словно в древнем подземелье. Небольшой коридор, в котором оказалась Эйвилин, упирался в деревянную дверь. Нить ярким росчерком вела прямо к ней. За дверью оказалась полутемная винтовая лестница. «Леклис где-то наверху», — догадалась девушка. Осторожно поднявшись, она замерла перед еще одной дверью и прислушалась. Было тихо. Легонько толкнув дверь и убедившись, что она не заперта, Эйвилин открыла ее, вошла в комнату и с интересом огляделась.