The Beatles. Единственная на свете авторизованная биография - Хантер Дэвис

Брайан ни разу в жизни не ссорился ни с кем из «Битлз». Он любил их всех не меньше прежнего, и они любили его. Но с прекращением гастролей исчезла их основная точка соприкосновения.

Они по-прежнему часто виделись. Любое деловое решение проходило только через его руки. Но в конце 1966 года, бросив гастроли, ребята были заняты собой — придумывали, как будут жить, что станут делать, в чем смысл их существования. Тогда в их жизнь вошли наркотики и религия. На несколько месяцев они стали практически отшельниками и общались только друг с другом.

Тем временем Брайан пошел своей дорогой, которая и раньше во многом отличалась от выбранного ими пути. Не будь Брайан их менеджером, вряд ли битлы с ним подружились бы. Он был старше, другого происхождения и класса, что важнее — питал другие пристрастия. Но пять лет вся его жизнь была посвящена работе с «Битлз». Когда этот период закончился, у «Битлз» остались они сами и их семьи. А Брайан остался наедине с собой, со своими терзаниями и переживаниями, над которыми в эти пять лет ему некогда было думать.

«Битлз» не имели представления, как он жил этот свой последний год, как постепенно сел на таблетки, как его тревоги, мнимые и настоящие, взяли над ним верх. Они были поражены, спустя годы после смерти Брайана узнав, что последние месяцы он почти не показывался в конторе и редко выходил на люди при свете дня. О его личной жизни они не знали ничегошеньки.

Они слыхали, что в начале 1967 года у Брайана была легкая депрессия, но считали, что он с ней справился. С ними он почти всегда был счастлив. И это правда. Находиться рядом с «Битлз» было для него наивысшим наслаждением. Он готов был сделать для них что угодно.

«В 1966 году он пригласил нас с Патти недельку отдохнуть на юге Франции, — вспоминает Джордж. — Мы приехали — а у него все подготовлено и продумано до мелочей на неделю вперед: каждая трапеза, каждый визит, каждая поездка. В один прекрасный день за нами прилетел частный самолет и отвез нас на корриду… Он всегда был таким. Брайану так хотелось доставить людям удовольствие, что он продумывал все до мельчайших деталей». Устраивая званый обед, он через десятые руки выяснял, у кого какие любимые сигареты, и выкладывал их перед тарелкой гостя.

По словам Патти, Джоан ей говорила, что Брайан глотает колеса горами. «Я спросила, почему она или Питер его не остановит, но Джоан ответила, что это невозможно. Я попросила Джорджа поговорить с Брайаном, но Джордж тоже сказал, что это бесполезно».

С первых дней, еще со времен «Кэверн», Брайана больше всех привлекал Джон. Только с Джоном он ездил отдыхать наедине — в Испанию, оставив Син в Ливерпуле.

Тоньше и сложнее всего строились его отношения с Полом — так, во всяком случае, казалось Брайану. Перед Полом он чувствовал себя в долгу. Однажды признался: «Мне кажется, Пол считает, что я ближе с Джоном, чем с ним. Но это неправда. Раньше — да, а теперь я одинаково люблю их всех». Он всегда дарил Полу особенно щедрые подарки. А вот «Битлз» редко дарили что-нибудь Брайану.

«Мелкие беспокойства ему причинял только Пол, — говорит Джоан. — Пол звонил, на что-нибудь жаловался, чего-то просил. Другие могли попросить ровно того же самого, но Брайан особенно переживал, как угодить Полу. После беседы с Полом мог расстроиться — от разговоров с остальными такого никогда не случалось».

Возможно, причина заключалась в том, что в 1967 году Пол впервые заинтересовался деловой стороной их отношений. Раньше только Джордж допрашивал Брайана по поводу контрактов — сколько они зарабатывают, нельзя ли побольше. Но когда Джордж увлекся религией, материальные вопросы перестали его волновать.

Брайан всегда принимал участие во всех делах группы, и иногда решения битлов ему не нравились, например сложный — с юридической, экономической и художественной точки зрения — конверт «Sergeant Pepper».

По словам Нэта Уайсса, весной 1967 года, приехав в Нью-Йорк, Брайан предчувствовал близкую смерть. В аэропорту Кеннеди он вбил себе в голову, что его самолет потерпит аварию над Атлантическим океаном. Перед отлетом он написал на обрывке бумаги записку и попросил Нэта Уайсса передать «Битлз» как его последнюю волю. Записка до сих пор хранится у Нэта. Там сказано: «Пакеты из коричневой бумаги для „Sergeant Pepper“».

Самолет благополучно долетел до Лондона, и «Битлз» так и не узнали, как Брайан переживал из-за обложки к «Sergeant Pepper». Они вообще были не в курсе многих событий последнего года его жизни.

8 сентября 1967 года Вестминстерский коронерский суд постановил, что смерть Брайана Эпстайна была несчастным случаем. Брайан умер от суммарной дозы бромидов, содержащихся в таблетках карбитрала, которые он принимал уже некоторое время. Содержание бромидов в организме оказалось на «нижней границе смертельно опасного уровня», но Брайан то и дело «неосмотрительно превышал дозу», и его убил кумулятивный эффект.

Вскрытие показало, что Брайан ни разу не принял смертельной дозы, но было несколько крупных передозировок. На суде сообщили, что Брайан принимал лекарство в качестве снотворного, так как постоянно страдал от бессонницы.

Кроме бромидов, в крови обнаружили антидепрессанты и барбитураты. Полиция доложила, что при обыске в доме найдено семнадцать пузырьков с таблетками — семь у кровати, восемь в ванной и два в портфеле.

Медицинская экспертиза показала, что от принятого количества бромидов Брайан мог стать вялым, невнимательным и неосторожным. Он умер от случайной передозировки.

Сомневаться в этом нет ни малейших оснований. Экспертиза также показала, что Брайан принимал очень большие дозы три дня подряд. При самоубийстве, как правило, однократно принимают смертельную дозу.

Маловероятно, что Брайан хотел покончить с собой, тем более в такой момент, когда его мать только что потеряла мужа. Пара мелких обстоятельств остались неясны, но, насколько можно судить, у Брайана не было особых конфликтов или конкретных причин для глубокой депрессии. Депрессия просто обострилась, когда длинные августовские выходные, которых Брайан так ждал, оказались настолько скучными.

Панихида по Брайану Эпстайну проходила в Новой лондонской синагоге на Эбби-роуд, Сент-Джонс-Вуд, 17 октября 1967 года.

Символичное место — в нескольких шагах от студии EMI, где при жизни Брайана записывались все песни «Битлз», и поблизости от дома Пола на Кавендиш-авеню.

Неподалеку и станция метро «Сент-Джонс-Вуд», где находятся ближайшие от дома Пола телефоны-автоматы. За всю жизнь Брайан воспользовался ими дважды. Первый раз — в 1962 году, когда, стремглав выбежав из студии EMI, бросился телеграфировать в Гамбург, спеша сообщить «Битлз» хорошую новость: у них будет пластинка! А второй раз — пять лет спустя, незадолго до смерти. Он оказался у дома Пола, но не мог зайти. Пола весь день осаждали фанаты, и он вообще перестал подходить к двери. Брайану пришлось найти телефон-автомат и позвонить Полу, чтобы тот его впустил. Брайан всегда считал эту историю очень символичной.

Джордж говорит, что весть о смерти Брайана сразила его, как старое кино. «Знаете, как там переворачивали страницу — показывали, что часть закончена и сейчас начнется следующая? Вот такой была смерть Брайана. Конец главы».