Корона из жемчуга и кораллов - Мара Резерфорд

А вместо этого меня заставляют выйти замуж за кого-то другого.

Он вытер мои слезы большими пальцами.

– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь Варинии, Нора.

– Но как насчет твоего брата?

– Будь проклят мой брат. – Он притянул меня к себе с настойчивостью, которой я не чувствовала в нашем первом поцелуе, как будто зная, что этот поцелуй, скорее всего, будет нашим последним. Его рот был горячим и шершавым. Я хотела прикоснуться к нему, почувствовать на своей коже его кожу, а не одежду. Его руки были в моих волосах, на моей талии, обхватывали мое лицо, везде. Как будто он тоже не мог насытиться мной. Как будто даже тысячи поцелуев было бы недостаточно.

Мы хорошо отдохнули во время путешествия и достигли горы Айрис к закату. Когда начали подъем, я почувствовала, как тепло нашего поцелуя покидает меня с каждым шагом. Новый Замок маячил все ближе и ближе, и мы понятия не имели, что нас ждет, когда мы туда доберемся.

Талин поднимался по каменным ступеням позади меня. Я была спокойна, с меня словно груз свалился, теперь, когда кто-то знал правду обо мне. Не только о том, кем я являлась, но и о моем шраме, моих способностях к исцелению, моих планах помочь своему народу. Между нами больше не было секретов. Во всяком случае, не с моей стороны. И хотя мне было немного обидно, что Талин недостаточно доверял мне, чтобы раскрыть все свои планы, но я была уверена, что все, чего он хотел, было справедливым и достойным.

Сирен встретил нас в большом зале, одетый в мантию цвета безлунного неба. На его голове не было короны, и он выглядел еще более усталым, чем до нашего отъезда. Король, должно быть, все еще жив.

– Миледи, – сказал он, низко кланяясь. – Ты хорошо выглядишь. Как провела время на рынке? Сделала все, что планировала?

– Это было чудесно, спасибо. Твои люди проделали отличную работу, присматривая за мной, – я мило улыбнулась стражникам. Теперь они не смогли бы рассказать Сирену о времени, которое я провела наедине с Талином, не подставив себя.

– Я рад это слышать. Дорога может быть небезопасной для леди без надлежащего сопровождения.

Талин посмотрел на своего брата, но пропустил мимо ушей подразумеваемое пренебрежение.

– Как отец?

– Его состояние не улучшилось, но и не ухудшилось. Он медлит. Для чего, я не знаю. Мы должны увидеть его сейчас. Он спрашивал о тебе.

– Я думаю, что приму ванну и переоденусь, если ты не против, – сказала я Сирену. – Немного запылилась с дороги.

Я проследила за его взглядом и увидела кровь на льняной рубашке, которую носила под корсетом.

– Вы ранены, миледи?

– На нас напали бандиты, утверждающие, что работают на женщину-короля, – объяснил Талин. – На леди – кровь нападавшего, а не ее собственная. Нам повезло.

Рот Сирена скривился от неодобрения.

– Я хотел бы получить полный отчет. Пожалуйста, извините нас, миледи. – Он жестом велел мне идти с Эбб. Горячая ванна, ожидающая в моей комнате, была единственной вещью в Новом Замке, по которой я скучала последние пять дней.

Позже тем же вечером, переодевшись и немного поев в своей комнате, я отправилась навестить короля. Он мог быть слабым, но он никогда не был жесток со мной, и мне будет жаль, когда он умрет. Королевский лекарь сидел у изголовья его кровати, проверяя пульс. Я была рада видеть, что, по крайней мере, они больше не пускали ему кровь.

Сирен и Талин прибыли через мгновение после меня.

– Отец, Талин и я здесь, с Зейди, – сказал Сирен, подходя к кровати отца. – Мы хотели пожелать спокойной ночи.

Глаза короля распахнулись, и он прохрипел ответ слишком тихо, чтобы я могла его услышать.

– Нет, отец, это не твоя жена. – Он произнес это слово с усмешкой, как будто его оскорбил вкус этого слова во рту. – Это Зейди, как я уже сказал.

С большим усилием король поднял тонкую, как у ребенка, руку и указал на меня. Я неуверенно посмотрела на Сирена.

– Подойди, – сказал он.

Я присела на край королевской кровати, стараясь не прикасаться к простыням, от которых дурно пахло болезнью.

– Я здесь, Ваше Величество.

Он протянул руку, и я взяла ее свободной рукой.

– Талия, – мягко сказал он, его водянистые голубые глаза искали призрака.

Слезы навернулись на мои собственные глаза, когда я увидела любовь, ясно написанную на бледном лице короля. Как мог Сирен быть настолько жесток, чтобы украсть счастье своего отца, убив свою мачеху? Я оглянулась на братьев, которые стояли и смотрели на меня как две статуи: одна высечена из мрамора и такая же холодная, другая – воплощение страдания в бронзе.

Я нежно поцеловала короля в лоб, затем поднялась на ноги.

– Спокойной ночи, Ваше Величество.

Сирен потянулся к моей руке, когда я протиснулась мимо него.

– Мне проводить вас обратно в вашу комнату, миледи?

– Вам следует остаться со своим отцом, – сказала я. – Я прекрасно смогу найти дорогу.

По дороге обратно в свои покои я остановилась в портретной галерее, чтобы повидать Зейди. Она улыбалась мне сверху, сестра, которую я знала до церемонии выбора, когда все изменилось. Мысль о том, что она не была счастлива сейчас, после всего, через что мы прошли, причиняла мне почти физическую боль. Это был первый раз с момента приезда в Иларию, когда мое отчаяние угрожало захлестнуть меня. Как бы я ни была напугана, когда приехала в Новый Замок, как бы Сирен ни отталкивал меня, как бы холод и тьма ни грызли мою душу, у меня была цель. Спасение моего народа, и прежде всего Зейди, – моя жертва будет ненапрасной. Но зная, что губернатор Кристос послал меня сюда даже после предупреждения Талина… Было почти невозможно поверить, что кто-то мог остановить Сирена.

– Я скучаю по тебе, – прошептала я Зейди. – Каждую минуту каждого дня. Я бы хотела, чтобы они выбрали Элис, и чтобы мы с тобой все еще были сейчас вместе. Ты могла бы выйти замуж за Сэми, и я бы нашла кого-то, кто согласился бы мириться со мной, и мы бы вместе воспитывали наших детей. Может быть, мальчиков, чтобы им никогда не приходилось беспокоиться о своей красоте.

Нет, – я слышала, как она говорила. – Я хотела бы дочерей. Близняшек, как мы с тобой. Только я бы вырастила их обеих такими же красивыми, как ты, дорогая сестра, обладающими твоим характером, что на самом деле важнее внешности.

Я настолько сильно ощущала ее присутствие, что могла бы поклясться, что почувствовала ее руку на своей щеке. Не плачь, Нора. Мы снова будем вместе. В этой жизни или в следующей.

А потом она ушла, и я осталась одна в зале, полном призраков.