Загадай число - Джон Вердон

— И вы видите какую-то связь?

— Может, это и совпадение, но…

— Да-да?

— Я об этой истории давно забыл. Сегодня вспомнил. Сегодня утром, когда нашел… — Он скривил губы, как будто его тошнило.

— Не спешите, — сказал Гурни.

Дермотт сжал виски руками.

— У вас есть пистолет?

— Есть.

— С собой?

— Нет. Я не ношу с собой оружия с тех пор, как ушел из Нью-Йоркского управления. Если вас волнует безопасность, то в радиусе ста метров от вашего дома больше дюжины вооруженных копов, — сказал Гурни.

Казалось, Дермотта это не убедило.

— Вы говорили, что сегодня утром о чем-то вспомнили.

Дермотт кивнул:

— Я и думать забыл об этой истории, но вспомнил, когда увидел… лужу крови.

— Что вы вспомнили?

— Женщина, которую пытались убить в этом доме, — ей тоже перерезали горло.

Ныне покойная соседка Дермотта сказала, что убийство произошло «двадцать с чем-то» лет назад — а значит, это могло быть меньше двадцати пяти лет назад, а это, в свою очередь, могло означать, что как Джон Нардо, так и Гэри Сассек могли уже служить в полиции в момент преступления. Картина была не очень ясна, но Гурни показалось, что элемент мозаики встает на место. У него еще оставались вопросы к Дермотту, но это могло подождать, сперва следовало поговорить с лейтенантом.

Он оставил Дермотта сидеть в кресле с задернутыми шторами. Вид у него был по-прежнему подавленный. Гурни начал спускаться по лестнице и увидел, что женщина-офицер в комбинезоне эксперта и в резиновых перчатках спрашивала у Нардо, что делать с участками, которые уже обследовали на предмет следов улик.

— Оставьте ограждение и никого туда не пускайте, может, нам придется пройтись по ним повторно. Стул, бутылку и что там еще нашли нужно отвезти в участок.

— А что делать с фигней, которая на столе?

— Засуньте в кабинет Кольберта.

— Он не обрадуется.

— Да мне это по… Слушайте, просто решите проблему, ладно?

— Да, сэр.

— И пока вы не ушли, скажите большому Томми, чтобы он оставался у входа в дом, а Пат скажите, чтоб сидела у телефона. Все остальные пусть пойдут по соседям. Я хочу знать, мог ли кто-то здесь увидеть или услышать что-то необычное за пару последних дней, а особенно вчера поздно вечером или сегодня рано утром — незнакомые люди, непонятные припаркованные машины, может быть, кто-то ошивался и рассматривал окрестности, может быть, кто-то очень торопился, любая информация.

— В каком радиусе стоит производить опрос?

Нардо посмотрел на часы:

— Куда успеют дойти за шесть часов. А дальше что-то решим. Если хоть что-то всплывет, немедленно доложить мне.

Офицер отправилась по своим делам, а Нардо повернулся к Гурни, который уже стоял внизу:

— Узнали что-нибудь дельное?

— Не уверен, — негромко произнес Гурни, приглашая Нардо жестом в комнату, где они раньше сидели. — Может быть, вы поможете мне разобраться.

Гурни сел в кресло лицом к двери. Нардо встал за стулом на другом конце стола. Лицо его выражало любопытство и что-то еще, чего Гурни не смог распознать.

— Вы знали, что в этом доме произошло убийство?

— О чем вы?

— Вскоре после того, как Дермотт купил этот дом, соседка ему рассказала, что женщину, которая тут жила, ее собственный муж пытался зарезать.

— Сколько лет назад это было?

Гурни был уверен, что Нардо что-то вспомнил.

— Двадцать, может, двадцать пять лет назад.

Было похоже, что Нардо ожидал именно такого ответа. Он вздохнул и покачал головой:

— Да, я давненько об этом не вспоминал. Действительно, здесь была попытка убийства на почве семейных разборок, примерно двадцать четыре года назад. Я тогда только начинал работать. Почему вы спросили?

— Вы помните какие-нибудь детали?

— Пока мы не поплыли по волне моей памяти, объясните все же, как это относится к текущему делу.

— Женщине, которую здесь чуть не убили, перерезали горло.

— И это должно мне о чем-то говорить? — Нардо раздраженно поморщился.

— В этом доме нападали на двух человек. Из всех возможных способов нападения оба раза был выбран этот. Мне кажется, это совпадение о чем-то говорит.

— Вы об этом говорите так, будто есть какая-то связь, а между тем ее и близко нет. Какое может иметь отношение убийство полицейского офицера на задании с попыткой убийства на бытовой почве, случившейся четверть века назад?

Гурни пожал плечами:

— Если бы у меня были подробности, я бы мог знать наверняка.

— Ладно. Пожалуйста. Расскажу, что смогу, но это не так уж много. — Нардо помолчал, как будто глядя на стол, а на самом деле вглядываясь в прошлое. — В тот вечер было не мое дежурство.

Он оправдывается, подумал Гурни. Почему ему понадобилось оправдаться?

— Так что все это из третьих рук, — продолжил Нардо. — Как оно обычно и бывает в случаях с бытовухой, муж нажрался, поспорил с женой, схватил бутылку и ударил ее. Бутылка разбилась, порезала жене горло. Вот и все.

Гурни отлично понимал, что это не все. Оставалось найти способ вытянуть из лейтенанта остаток истории. Одним из неписаных правил работы в полиции было говорить как можно меньше, и Нардо это правило соблюдал. Однако на долгие расспросы времени не было. Гурни решил не нежничать.

— Лейтенант, это чушь собачья, — сказал он, брезгливо отворачиваясь.

— Чушь собачья? — злым полушепотом переспросил Нардо.

— Нет, я понимаю, что вы рассказали мне правду. Вопрос в том, о чем вы умолчали.

— Может быть, я умолчал о том, что вас не касается, — ответил тот, но его уверенность заметно пошатнулась.

— Послушайте, я же не просто какой-то любопытный идиот из чужого округа. Грегори Дермотту сегодня утром сообщили, что моя жизнь в опасности. Понимаете, моя жизнь. И если то, что здесь происходит, связано с вашей так называемой «бытовухой» двадцатичетырехлетней давности, то я, черт побери, имею право знать.

Нардо прокашлялся и уставился на потолок, как будто подыскивая там правильные слова или надеясь увидеть запасной выход.

Гурни добавил, смягчившись:

— Можете начать с имен.

Нардо кивнул, отодвинул стул, за которым стоял, и сел на него.

— Джимми и Фелисити Спинкс, — произнес он, как будто признаваясь в чем-то неприличном.