Масоны. Как вольные каменщики сформировали современный мир - Джон Дикки

Любопытно, что единственным коммунистическим однопартийным государством, не запретившим масонство, была Куба. Фидель Кастро внимательно следил за ложами, но позволял им продолжать работу. Он признал, что масонство важно для культуры и исторической памяти кубинских левых. Масонские ложи были инкубаторами движения за независимость Кубы от Испании в конце XIX века, и многие масоны играли ведущую роль в этой борьбе. Хосе Марти, «апостол» независимой Кубы, ставший национальным мучеником после смерти в борьбе с испанцами в 1895 году, был убежденным масоном. Режим Кастро почитал Марти как предвестника своей идеологии.

Во времена создания Центра масонского братства «искусство» было репрессировано во многих мусульманских странах, как до этого в Османской империи. Антимасонство стало гораздо более ходовым западным товаром, чем само масонство, которое перенималось в основном колониальными анклавами. Франция была доминирующей державой на большей части Ближнего Востока, и французские масоны там, как правило, с меньшей охотой желали становиться братьями представителям местного населения, чем англичане в Индии: они опасались, что арабы могут в конце концов воспринять все разговоры о братстве и равенстве слишком буквально… Лишь в некоторых местах западные интеллектуалы и представители местной элиты оказывались в одних ложах. Так было, например, со многими членами «Новых османов» в Стамбуле в 1860-х и 1870-х годах, и с их преемниками — «Младотурками» в начале XX века.

Масонские традиции в большинстве стран мусульманского мира исчезли вместе с колониальной зависимостью. Президент Сукарно, лидер борьбы Индонезии за независимость от Нидерландов, запретил масонство в 1961 году. Президент Египта Гамаль Абдель Насер сделал то же самое в 1964 году. Националисты рассматривали масонов как агентов западного империализма и капитализма. Монархи видели в них агентов марксизма. Бедные видели в них агентов богатых. Исламские священнослужители видели в них агентов Сатаны. И после основания Государства Израиль в 1948 году практически все, кто имел хоть какое-то представление о том, кто такие масоны, видели в них агентов сионизма и/или международного иудейского заговора.

Таким образом, в Центре масонского братства была выдвинута претензия на то, что «искусство», по сути, символизирует свободу и демократию. Наряду с изображением здания Капитолия посетители могли увидеть впечатляющую когорту братьев-масонов, занимавших ведущие позиции в американской политике того времени: 42 % конгрессменов и более половины всех сенаторов и губернаторов штатов.

Неизбежно в Центре также находились длинные перечни выдающихся братьев прошлого и настоящего: от Пола Ревира и маркиза де Лафайета до Буффало Билла, Тая Кобба и Ирвинга Берлина. Были отмечены очень многие выдающиеся масоны мира: Роберт Бёрнс, Хосе де Сан-Мартин, Франц Иосиф Гайдн, Эдуард VII… Некоторые были удостоены бюстов (сэр Вальтер Скотт, Вольтер…), а также имелись принадлежащие им предметы (фартук Симона Боливара, завещание Гарибальди, молоток Редьярда Киплинга и рукописные музыкальные партитуры Вольфганга Амадея Моцарта и Яна Сибелиуса). Чтобы никто не заподозрил, что масонство — история из прошлого, были выставлены предметы, связанные с «космической гонкой»: одним из самых популярных был масонский флаг, который сопровождал брата Лероя Гордона Купера во время его двадцати двух облетов планеты Земля в мае 1963 года — самой смелой миссии проекта «Меркурий».

Миссия Центра состояла в том, чтобы поставить масонство в центр американского образа жизни и самоопределения американского человека. В то же время это была яркая демонстрация того, как примерно 10,6 % населения были из этого образа жизни исключены. Ведь лица на стенах в Центре масонского братства были поразительно белыми, как экстерьер здания. При этом было много выдающихся чернокожих масонов, которых можно было бы упомянуть: Букер Т. Вашингтон, Нэт Кинг Коул и Шугар Рэй Робинсон — и это лишь некоторые из них. Проблема конечно же заключалась в том, что все они принадлежали к масонству Принса Холла, то есть были представителями афроамериканской традиции, которую белые масоны не признавали.

На протяжении долгого золотого века братства афроамериканцы проявили себя такими же энтузиастами, как и их соотечественники из числа белых англосаксонских протестантов. Действительно, с учетом дискриминации и отсутствия безопасности, с которыми они сталкивались в повседневной жизни, у них был особенно веский повод искать связей и взаимопомощи. Как писала в 1905 году афроамериканская активистка движения за политические права Фэнни Барьер Уильямс: Наряду с негритянской Церковью важное значение для общества имеют и тайные общества. Они влияют на общественную жизнь, будучи прекрасным способом организации… Ни в одной из форм общественной организации идеи братства и взаимные обязательства не значат так много… Поскольку белые страховые компании часто отказывались продавать полисы чернокожим, братские ассоциации стали важнейшим источником финансовой безопасности. Чернокожие часто не допускались на белые кладбища, и необходимость объединиться, чтобы выкупить место для захоронения, часто становилась стимулом для создания взаимовыгодного общества, Церкви или братства.

Существовали своеобразные афроамериканские братства, такие как «Фаворские рыцари», основанное в 1872 году. Но многие из них были отражением аналогичных организаций, созданных исключительно для белых. Масоны Принса Холла разработали собственный Шотландский устав, а также свой орден восточной звезды — вспомогательный орган масонства для женщин — родственниц братьев. Основанный в 1874 году Сестринский орден восточной звезды Принса Холла выстроил гораздо более тесные и демократичные связи с соответствующим братством, чем было принято в традиционном масонстве.

Принадлежность к масонской ложе была для афроамериканцев таким же маркером буржуазной идентичности, как и для их белых американцев. Те, кто хотел стать одним из масонов Принса Холла, проходили тщательную «проверку на респектабельность». Вопросы были стандартными: «Является ли он честным, правильным, трезвым и трудолюбивым человеком? Есть ли у него привычки, которые могут подорвать его нравственность? Живет ли он со своей семьей и поддерживает ли ее, как следует кормильцу?» Около трети мужчин, включенных в издание «Кто есть кто в цветной Америке» 1950 года (Who’s Who in Colored America), были масонами Принса Холла.

В Соединенных Штатах, как нигде, политическая борьба была неотъемлемой гранью масонского братства. Дело не только в том, что афроамериканцы сталкивались с дискриминацией, сегрегацией и бесправием в обществе в целом, дело в том, что сама практика исключения была попранием священных принципов масонства. Следуя примеру своего основателя аболициониста Принса Холла, чернокожие масоны всегда участвовали в борьбе за свои права. Не случайно, что одним из трех создателей Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения стал член масонского ордена Принса Холла У. Э. Б. Дюбуа. В рамках НАСПЦН можно было наиболее эффективно обучать афроамериканских масонов навыкам лидерства и взращивать в них ту самую «респектабельность».

К 1960-м годам борьба за гражданские права стала ключевым политическим вопросом современности. На «глубоком юге» позиции обеих ветвей масонства были ясны.