Убийство в Миддл-Темпл. Тайны Райчестера - Джозеф С. Флетчер

– Да? – удивился Брайс. – И каким же образом?

– Проучил бы кого-нибудь одного в назидание другим. В нашей стране еще никто не отменял законов, верно? В том числе законов, предусматривающих наказание за клевету и распространение заведомо ложной информации. Да, именно так!

– Пока для этого не прошло достаточно времени, – заметил Брайс.

– Времени было более чем достаточно, – возразил Сэквилл, яростно размахивая тростью. – Нет, Рэнсфорд – законченный осел! Но если человек не хочет защитить себя сам, ему на помощь должны прийти друзья. Рэнсфорда, разумеется, необходимо вытащить из того адского тупика, в какой он сам себя загнал. Неудивительно, что он находится под подозрением. Но теперь обещал вмешаться мой отчим. А мой отчим хитро умеет играть в подобные игры.

– Никто не сомневается в способностях мистера Фоллиота, – кивнул Брайс. – Но, если не возражаешь, просвети меня, каким образом он сможет вмешаться и принять участие в игре?

– Заставить участников раскрыть карты. Разобраться во всем до мельчайших подробностей, очень тщательно. Есть вопросы, которых никто пока не затрагивал вообще. Ты скоро все сам увидишь, приятель.

– Рад это слышать, – сказал Брайс. – Но только с какой стати мистер Фоллиот так озаботился чистотой репутации Рэнсфорда?

Сэквилл повертел в руках трость и поднял воротник пальто.

– А ты не понимаешь? – спросил он. – Между мной и Мэри Бьюэри сложились особые отношения. И конечно, при подобных обстоятельствах мы не можем позволить, чтобы на ее опекуна падала хотя бы тень любого подозрения. Интересы семьи превыше всего. Жена Цезаря… И все такое.

– Теперь стало яснее, – тихо промолвил Брайс. – Семейное дело. С полного согласия и при участии Рэнсфорда, как я догадываюсь?

– С Рэнсфордом никто не станет даже обсуждать этого! – небрежно бросил Сэквилл. – Мой отчим – умнейший человек, Брайс! Он все сделает в своей обычной манере. Так что жди неожиданной информации.

– Непременно и с нетерпением, – усмехнулся Брайс. – До скорого свидания!

Он двинулся к своему дому, размышляя, содержалась ли доля правды в дурацкой болтовне Сэквилла. И существовала ли еще какая-то тайна, о какой до сих пор не знали ни он сам, ни Харкер? А она вполне могла существовать. Брайс находился под сильным впечатлением яростного и драматичного заявления Рэнсфорда о своей невиновности. Позволил бы Рэнсфорд себе подобный взрыв эмоций, если бы, вопреки его утверждению, был прекрасно осведомлен о том, как погиб Брэйден? И Брайс погрузился в расчеты и раздумья о степени виновности Рэнсфорда – косвенной или прямой – в той смерти. И если Рэнсфорд действительно к ней не причастен, то куда заводили при таких обстоятельствах версии самого Брайса, чем могли закончиться махинации, в которые он пустился? Более того, если Рэнсфорд говорил правду и правдивы были показания Варнера, кто же тогда столкнул Брэйдена с лестницы в то злополучное утро? И Брайс понял, что дело не только не прояснялось, а становилось более запутанным.

Но понимал он и кое-что еще. Пусть поверхностные, но подозрения против Рэнсфорда оставались сильны. Это только что прозвучало в присутствии судебного эксперта и жюри присяжных. И они станут усиливаться – полиция уже сейчас показывала, что не склонна доверять Рэнсфорду и держит его под прицелом. Не будет ли в интересах Брайса подбросить дровишек в огонь? У него имелись свои основания свести с Рэнсфордом счеты, как строил он собственные планы в отношении Мэри Бьюэри. Но уж точно он не станет содействовать попыткам обелить имя человека, который бесцеремонно вышвырнул его за порог своего дома. Нужно подгадать момент. А пока у него имелись другие дела, и одно из них предстояло осуществить этим вечером.

Но до того, как Брайс отправился на раскопки в «Райском уголке» позади могилы Ричарда Дженкинса, произошло еще одно странное событие.

Темнота сгущалась над городом, и он уже готовился выйти из дома для выполнения своей миссии, когда к нему пришел Митчингтон и принес два листка бумаги, на которых не успела высохнуть типографская краска. На лице инспектора было написано полнейшее недоумение.

– Что за чертовщина творится в этом городе! – воскликнул он. – Я ничего не понимаю! Может, вы уже видели вот это? Такие листки расклеены по всему Райчестеру. К нам в участок натащили целую кипу.

– После обеда я не выходил из дома, – сказал Брайс. – Что это такое?

Митчингтон положил два листка на стол и расправил их, переводя взгляд с одного на другой.

– Смотрите сами, – произнес он. – Награда в пятьсот фунтов! Награда в тысячу фунтов! Оба объявления появились практически одновременно, хотя вроде бы из разных источников.

– Из каких источников? – спросил Брайс, склоняясь над листами. – А, теперь вижу. Одно объявление подписано «Фиппсом и Мэйнардом». Второй – Бичкрофтом. Действительно, странно!

– Странно? Это еще мягко сказано! Но вдумайтесь, доктор! Пятьсот фунтов вознаграждения сулят за любую информацию относительно обстоятельств смерти Джона Брэйдена и Джеймса Коллишоу – одного или обоих. Сумма будет выплачена за важные сведения конторой «Фиппса и Мэйнарда», а их адвокатскими услугами пользуется Рэнсфорд! Эту листовку отпечатали по его заказу, сэр! Теперь возьмем вторую. Здесь обещана тысяча фунтов тому, кто располагает достоверной информацией о гибели Джона Брэйдена, которую готов выдать мистер Бичкрофт. А он – адвокат мистера Фоллиота! Значит, за этим листком стоит Фоллиот. Ему-то зачем влезать в данное дело? Неужели эти двое решили объединить усилия? Или листовки появились независимо друг от друга? Хоть режьте меня на части, но я ничего не понимаю!

Брайс еще раз прочитал текст обеих листовок. А потом задумался, прежде чем сказать:

– Мне кажется, я догадываюсь о подоплеке событий. Фоллиоты – очень богатая семья. И, как всем хорошо известно, миссис Фоллиот хочет, чтобы ее сын женился на Мэри Бьюэри – подопечной доктора Рэнсфорда. Вероятно, она не желает, чтобы будущий член их семейства имел отношение к человеку, находящемуся под подозрением. Это единственное объяснение, приходящее мне в голову. Что же до второго листка – то здесь видна попытка самого Рэнсфорда очистить свое имя. Вам не следует забывать одну важную вещь, Митчингтон! Наверное, есть некто, располагающий определенными сведениями. Например, какой-то мелкой деталью, но только именно эта деталь может окончательно снять с Рэнсфорда подозрения. И если вы хотите иметь неопровержимые улики против Рэнсфорда, вам придется очень постараться. Он нанес по вашей версии сильный удар нынешним утром, сказав всего несколько слов о пресловутых пилюлях. Между прочим, Коутс и Эверест сумели обнаружить следы таблетки?

– Не имею права отвечать на ваш вопрос, сэр, – произнес Митчингтон. – По крайней мере, в данный момент. Ненавижу частные предложения денежных вознаграждений. Эти двое могут получить информацию, которая останется для нас недоступной, вот в чем суть! Ставит нас в невыгодное положение.

После чего он удалился, а Брайс, подождав, когда стемнеет, незаметно выскользнул из дома и направился в «Райский уголок».