Парадоксы 1941 года. Соотношение сил и средств сторон в начале Великой Отечественной войны - Александр Русаков

Советские наземные службы военной авиации проигрывали немцам практически по всем позициям: и в поддержании связи с экипажами в воздухе, и в перехвате радиосообщений противника, и в обеспечении безопасности полетов посредством использования навигационного оборудования, и в техническом обслуживании самолетов. Вот что, к примеру, писал о состоянии связи в советских ВВС немецкий генерал В. Швабедиссен: «Немецкое командование крайне низко оценивало организацию системы связи в РККА, особенно в сравнении с немецкой. Устройство и оснащение этих служб было очень отсталым с технической точки зрения и весьма неэффективным» [224].

А вот что писал о состоянии наземных служб ВВС СССР в начале войны неоднократно уже цитировавшийся выше В. Алексеенко: «Кроме неудовлетворительного положения с радиосвязью у советской авиации был весьма низкий уровень средств земного обеспечения самолетовождения (ЗОС), а для самолетов-истребителей этих средств вообще не было.

Отсутствие на наших самолетах радиоспецоборудования, а на земле специальных средств земного обеспечения самолетовождения значительно ограничивало тактические и боевые возможности советских ВВС, особенно истребительной авиации: крайне снижалось маневрирование групп самолетов, сосредоточение их в нужных направлениях, отыскание целей, исключало организованное ведение групповых воздушных боев (не было связи между экипажами и управления с земли), отсутствовала связь с наземными войсками, для которых авиация должна обеспечивать продвижение и т. д. и т. п.

Кроме того – крайне затрудняло летному составу восстанавливать ориентировку и выходить на свой аэродром для избежания вынужденных посадок, влекущих за собой аварии самолетов и катастрофы» [225].

Перейдем к подведению итогов сравнения ВВС СССР и Германии и ее союзников периода начала войны. Итак, чья военная авиация была тогда сильней? Если обратиться к показателям численности самолетов и их летно-технических и боевых характеристик, которые фигурируют в трудах большинства авторов, рассматривавших эту тему, то можно подумать, что сильнее были советские ВВС. Они выпячивали на первый план значение общего количества самолетов, в чем СССР вроде как намного превосходил фашистский блок, нахваливая при этом многие советские самолеты, а другие обстоятельства, по сути, игнорировали либо, по крайней мере, преуменьшали их значение. Но если посмотреть на ход войны, итоги ее первых сражений, в том числе воздушных боев, а также на результативность ударов бомбардировщиков сторон по наземным целям, то становится вполне очевидным, что сильнее, причем намного, были ВВС фашистского блока.

Как же так, что за очередной парадокс? Дело опять в никудышных советских генералах и вездесущем тиране Сталине, который и тут всем мешал? Или, может быть, немцам помогал сам Господь Бог? Либо всё гораздо прозаичнее, и причины этого противоречия состоят прежде всего в лукавстве составителей официальных предвоенных отчетов, а также многих послевоенных историков и стоящих за ними политических сил?

У нас любят хвалиться огромными цифрами наличия боевых самолетов в советских ВВС, забывая о том, что бόльшая часть этих самолетов к началу войны были совершенно устаревшими, маломощными, а многие и вовсе неисправными или не имевшими экипажа. При этом больше всего без экипажей было самолетов более боеспособных новых конструкций. Да и вообще, все это численное преимущество достигалось в основном за счет истребителей, но при этом вся многочисленная истребительная советская авиация была гораздо слабее одного лишь сравнительно немногочисленного немецкого Ме-109.

Очевидно, что мощь ВВС определяется не столько общим количеством самолетов в их составе, сколько количественно-качественным состоянием всех их структурных частей. Сильнее та сторона, у которой хорошо развиты все структурные части состава ВВС, а самолеты имеют более высокую степень боеспособности и боеготовности. Говоря по-другому, важна сбалансированность состава военной авиации при разумной достаточности каждого из ее структурных элементов. И к началу войны в каждом из видов боевой авиации, в каждом из ее структурных элементов немецкие ВВС имели практическое превосходство над советскими ВВС. Истребительная авиация? Несмотря на огромное численное преимущество в ней советской авиации, немцы были значительно сильнее благодаря своему великолепному Ме-109. Большинство же советских истребителей, находившихся тогда в строю, совершенно устарело, а новые советские истребители были еще сырыми, при этом многие и вовсе без экипажей. Бомбардировочно-штурмовая авиация? Опять-таки налицо явное общее превосходство немецких ВВС, достигнутое за счет прежде всего значительно лучших характеристик их бомбардировщиков и более высокой степени их боеготовности. Самолеты-разведчики? И в этом было существенное количественно-качественное превосходство люфтваффе. Наземные технические и иные службы ВВС? И тут немцы намного превосходили наши военно-воздушные силы. Таким образом, ВВС Германии и ее союзников к началу войны обладали большим системным, качественным превосходством над ВВС СССР и потому вполне закономерно завоевали господство в воздухе в первых ее сражениях, оказывая более мощную, эффективную поддержку своим наземным силам.

И в заключении главы хотелось бы еще немного остановиться на ошибках, допущенных военно-политическим руководством СССР в развитии ВВС накануне войны. Как показали события ее начала, они состояли, во-первых, в чрезмерном развитии дальней бомбардировочной авиации, в то время как не хватило средств на фронтовую авиацию. При этом дальних бомбардировщиков было выпущено довольно много, а истребителей сопровождения для них создать не удосужились. В результате только на вооружении ДБА ГК ВС СССР состояло 2152 бомбардировщика дальнего действия, которые были весьма дорогостоящими, но стали не очень нужными в начале войны. Организовать бомбардировки тыловых объектов Германии и ее союзников оказалось делом весьма непростым, так как советские самолеты имели плохую радиосвязь, приборы и иное оборудование. К этому добавлялось практически полное отсутствие истребителей сопровождения, а также быстрое перемещение фронта на восток. Ну а на фронте дальние бомбардировщики были слишком уязвимы и не очень эффективны.

Во-вторых, просчетом стала ставка на истребитель МиГ-3, который был довольно дорогим, но малоэффективным. В результате к началу войны в строй советских авиачастей удалось поставить более тысячи истребителей этой конструкции (1029 на 1 июня 1941 года), из них 845 – в авиачасти ЗВО. Однако они оказались совершенно несостоятельными в воздушных боях против истребителей Ме-109, численность которых на советско-германском фронте ненамного превышала численность МиГ-3. При этом более эффективных в действиях на фронте Як-1 и ЛаГГ-3 на вооружении РККА тогда состояло соответственно 235 и 38 штук, из них в ЗВО – 102 и 2.

В-третьих, ошибочной была также чрезмерная ставка на высокую скорость создаваемых самолетов, что, как правило, достигалось в ущерб другим их характеристикам. В результате многие наши самолеты по скорости были на уровне немецких, а то и превосходили их, но проку от этого было немного. Так, советский истребитель МиГ-3 совсем незначительно уступал в ней основному истребителю люфтваффе Ме-109, а наши бомбардировщики даже превосходили немецкие, например Пе-2, Як-2, Як-4, Ар-2. И даже Су-2 и СБ были на уровне самых быстрых немецких бомбардировщиков. Но при этом МиГ-3 по сравнению с Ме-109 был гораздо менее маневренным, управляемым, надежным, защищенным и вооруженным. Пе-2 значительно превосходил основной немецкий бомбардировщик Ju-88 в скорости, но зато сильно уступал ему в дальности полета и особенно в бомбовой нагрузке. Ну а Як-4 был вообще тогда самым быстрым бомбардировщиком и даже по скороподъемности превосходил большинство истребителей того времени, зато в остальных компонентах был довольно слаб, а в целом его конструкция была несбалансированной и недоведенной. С началом же боев вскоре стало очевидно, что скорость для бомбардировщиков оказалась далеко не самой важной характеристикой.