Британская империя - Наталья Беспалова

Это было не совсем то, чего хотел Алленби от арабов изначально, но, поразмыслив, он согласился. Данная операция – не самая блестящая страница в военной биографии Лоуренса, хотя полного провала тоже не случилось. Все же ряд набегов на железную дорогу своей цели не достигло. Желая исправить положение, Лоуренс лично отправился на разведку в Дераа. Он очень рисковал, за его голову была назначена колоссальная награда в 20 000 фунтов, но Лоуренс верил, что его не узнают. Его и не узнали. То что произошло с ним в Дераа было жестокой и нелепой случайностью. Лоуренса просто арестовал патруль, как это порой случалось с жителями Османской империи, имеющими низкий социальный статус. Местный бей имел гомосексуальные наклонности и проявил интерес к белокожему голубоглазому дервишу, которого принял за черкеса. Лоуренс навстречу его желаниям не пошел, за что был избит до полусмерти. После этого к нему утратили интерес, и, отлежавшись, он смог бежать.

Тем временем британская армия провела успешное наступление. 9 декабря был взят Иерусалим.

26 декабря Лоуренс вернулся в Акабу. Те, кто видел его в эти дни, говорят, что он был похож на призрак – настолько он был бледен и казался «не от мира сего». Он лишь промолвил несколько слов о постигшей его неудаче с мостом в долине реки Ярмук и удалился к себе в палатку. Через несколько дней Лоуренс получил приказание прибыть в Палестину. Вылетев в Суэц на самолете и прибыв в штаб Алленби, он почувствовал, что все были настолько упоены достигнутой победой, что отголоски его неудачи потонули в общем ликовании. За взятие Акабы Лоуренс получил чин майора и был награжден орденом Бани.

В кампанию 1918 года силы арабов стали составной частью армии Алленби, действуя совместно с ней. Это изменило тактику операций арабских частей, придав ей характер более регулярных военных действий, что дало возможность Лоуренсу в очередной раз испытать себя в новом качестве.

После непродолжительного отдыха Лоуренс занялся организацией механизированных формирований. Факт использования им мобильности отрядов на верблюдах в той степени, которая в соответствии с общепринятыми стандартами считалось невозможным, не заслонил от него преимуществ использования механизации. В канун нового года было осуществлено нападение на турецкий железнодорожный пост с использованием бронемашин. Впрочем, главным результатом этого первого эксперимента стало приобретение опыта. Благодаря бронемашинам не только железная дорога оказалась на расстоянии однодневного перехода, но и стало возможным создать угрозу любым передвижениям турок с помощью средства, бороться с которым на открытой местности они не были в состоянии. Таким образом, для того чтобы парализовать противника, англичанам потребовалось лишь чаще применять это новое оружие. Но сначала Лоуренсу не удавалось не только получить соответствующее количество нужных ему типов машин, но и добиться принятия своей новой стратегии. Британское командование все еще жаждало взятия Медины, чтобы совершенно вычеркнуть из баланса турецкие силы в Хиджазе, вместо того чтобы, как советовал Лоуренс, поощрять турок вкладывать в это невыгодное для них предприятие все больше сил.

25 января арабами под началом Лоуренса была захвачена Тафила, город на пути к Мертвому морю. Турки бежали в смятении, оставив на месте боя своего убитого командира, две гаубицы, все свои 27 пулеметов и обоз. Их кавалерия благодаря усталости арабов сумела остановить преследование. Тем не менее, при отступлении противника бедуинами из Керака было захвачено свыше 200 пленных и еще больше было убито. К тому же желание удержать Тафилу заставило турок отвести часть войск, сдерживавших наступление Алленби. По общему мнению, это была блестящая победа, но Лоуренс считал, что у него нет ни малейших оснований гордиться этим делом, скорее наоборот. «Мы имели пушки и легко могли задержать продвижение турок, – писал он. – Однако я в своей ярости зашел слишком далеко и решил принять их метод войны, а именно – дать им в карликовом масштабе нашего арабского фронта то регулярное сражение, которого они хотели, и перебить их всех. Я решил собрать все старые прописные истины и правила военных учебников и сделать из этой «битвы» пародию на них. И сила, и преимущество местности были на моей стороне; я мог бы выиграть, просто отказавшись от боя и побив турок маневром, как в двадцати подобных же случаях перед тем и после. Но плохое расположение духа и самоуверенность не позволяли мне довольствоваться только сознанием моей силы, а заставили стремиться открыто показать ее и арабам и противнику».

После этой операции Лоуренс получил орден за боевые заслуги, к которому отнесся весьма иронически. А несколько месяцев спустя, когда он находился с экспедицией в пустыне, два британских самолета по ошибке устроили охоту на его караван. Напрасно Лоуренс заставлял своих людей ездить по кругу – обычный сигнал самолету, который показывал, что войска свои, – самолеты продолжали обстрел, но, к счастью, безрезультатно. В своем донесении об этом случае Лоуренс просил наградить его летным орденом за боевые заслуги со следующей мотивировкой: «За присутствие духа и воздержание от обстрела двух истребителей типа «Бристоль», которые пытались уничтожить пулеметным огнем с воздуха мой отряд».

В тот год зима выдалась исключительно холодной, и арабской армии не удалось осуществить намеченный план захвата цепочки городов, так называемого «хлебного пояса», протянувшегося параллельно железной дороге. Энтузиазм в ее рядах начинал иссякать. Неудача не была столь уж крупной, но, видимо, Лоуренс был страшно утомлен, надломлен и просто болен. Это заставило его мечтать о роли мелкого винтика военной машины, не отдающего, а выполняющего приказы. Он просился в отставку, но его просьбу не удовлетворили.

В своей переписке с руководством генерал Алленби сообщал, что в трудный зимний период он намерен вести военные действия в районе Хиджазской железной дороги, чтобы отрезать 20 000 турок, находившихся к югу от Аммана. Затем он планировал, слегка продвинув вперед свой левый фланг, приготовиться к новому наступлению в большом масштабе совместно с морскими силами. Премьер-министр Ллойд Джордж ознакомился с этими планами и нашел их слишком узкими. Он жаждал вывести Турцию из войны и для этой цели желал, чтобы Алеппо взяли. Это позволило бы отрезать турецкие силы в Месопотамии или, в крайнем случае, удовольствоваться полной оккупацией Палестины. В связи с этим Алленби задали вопрос о том, какие дополнительные силы потребуются ему для осуществления указанных планов.

Алленби запросил 16 пехотных дивизий, т. е. количество, превышавшее более чем вдвое его наличные силы. При этом он не гарантировал успех. Алленби объяснил правительству, что предпочел бы продолжать идти уверенно шаг за шагом вперед в соответствии с заранее намеченным планом, чем следовать полетам фантазии Ллойд Джорджа. Однако 21 января представители нового высшего военного совета союзников приняли, под давлением Ллойд Джорджа, решение «предпринять решительное наступление на Турцию в целях уничтожения турецких армий и сокрушения их сопротивления». Окончательный проект предусматривал, что Алленби должен получить подкрепления в виде британской и индусской пехотных дивизий из Месопотамии и индийской кавалерийской дивизии из Франции. Таким образом, в его распоряжении должно было находиться десять пехотных и четыре кавалерийские дивизии. При наличии этих сил Алленби обещал осуществить настолько решительное наступление, насколько это позволил бы успех строительства им железной дороги. С помощью арабов небольшая колонна должна была попытаться продвинуться внутрь страны на Дамаск. Однако обстановка на Западном фронте не позволило Алленби получить обещанные подкрепления в полном объеме. Положение складывалось не слишком выгодное, но наступления это не отменяло.