Блистательная Эллада - Константин Владиславович Рыжов

она была прекрасна! Ни одна женщина в мире не обладала такой грацией и не имела таких правильных черт лица! У Менелая даже дыхание перехватило. А ведь он и прежде знал, что дочь Леды прелестнейшая из женщин! Обходя гостей, царевна задержалась возле его кресла.

— Вам с братом пришлось проделать немалый путь, добираясь до нас! — сказала она Менелаю. — Надеюсь, наше гостеприимство заставит забыть о дорожных тяготах!

— Я видел тебя, и все остальное уже стерлось из моей памяти! — пылко отвечал Менелай.

Улыбнувшись, Елена пошла дальше, а ее мелодичный голос продолжал звучать в ушах сына Атрея. И куда бы он не переводил свой взор, перед его невидящими глазами стояло ее неизъяснимо прекрасное лицо! Что еще можно прибавить к сказанному? Напрасно Агамемнон пытался вызвать брата на разговор — тот отвечал ему рассеянно и невпопад, он был положительно влюблен и во всем свете для него существовала отныне одна только дочь Леды!

Женихи между тем продолжали говорить о своем.

— Дело к ночи, а Тиндарея все нет! — заметил Аякс Теламонид. — Уж не случилось ли чего?

— Все куда серьезней, чем ты думаешь! — отозвался Диомед. — Оглядись и скажи: кого еще нет среди нас?

— Одиссея! — воскликнул Филоктет.

— Ну и что? — спросил Менестий.

— А то! — отвечал Сфенел. — Не будь здесь тебя, никто бы даже внимания не обратил! Но Одиссей другое дело!

— Не иначе этот хитрец что-то затевает за нашей спиной! — рявкнул Идоменей.

Женихи зашумели. Некоторые из них даже вскочили на ноги.

— Тише! Успокойтесь! — крикнул Кастор. — Отец действительно сейчас с Одиссеем! Но в этом нет ничего плохого — они совещаются об общем благе!

— Ах, вот как! Об общем благе! — сердито отозвался Аякс Оилид, отличавшийся (как и многие другие коротышки) чрезвычайно вспыльчивым нравом. — Скажи об этом моей собаке! Может быть, она тебе поверит!

— Ты, кажется, в чем-то нас обвиняешь? — нахмурился Полидевк.

Сын Оилея хотел ответить какой-нибудь дерзостью, но Аякс Теламонид заставил его замолчать.

— Оставь, друг! — сказал он. — Подумай сам — чего такого может получить Тиндарей от царя Одиссея? Островок у него маленький! Земли, посчитай что нет, да и то одни горы! Зачем старику такой зять? Поверь мне, он метит выше! Сын Лаэрта нам не соперник!

— Вот-вот, — усмехнулся Кастор. — Похоже он и сам так решил!

— Что ты говоришь? — живо отозвался Амфилох. — Одиссей больше не сватается к Елене?

— Да! — подтвердил Полидевк. — Он решил жениться на нашей двоюродной сестре Пенелопе.

Услыхав эту новость, женихи растеряно замолчали.

— А что, — заметил Агамемнон. — Он сделал удачный выбор! У Икария, отца Пенелопы, большое царство, а сыновей нет. За девушкой дается недурное приданное!

— Разве можно думать о ком-то другом, когда перед тобой открылась божественная красота Елены? — удивился Менелай.

— Ты говоришь как влюбленный, — снисходительно улыбнулся Тевкр. — Но Одиссей никогда не терял головы из-за женских прелестей! Браво! Я знал, что этот хитрец не уедет отсюда, не получив свое!

Тут в залу вошел Тиндарей и с ним вместе Одиссей.

— Благородные юноши! — промолвил царь. — Сегодня один из вас станет моим зятем!

Женихи слушали его затаив дыхание.

— Мы с дочерью, — продолжал Тиндарей, — находились в большом затруднении! Останови мы свой выбор на ком-то из вас, остальные сочли бы себя оскорбленными! Дело могло кончиться ссорой и даже войной!

— Это уж точно! — заметил Идоменей.

— К счастью, царь Одиссей пришел мне на помощь и дал мудрый совет. Вот, что мы сделаем: все вы должны торжественно поклясться, что не только не будете таить зла против избранника Елены, но станете защищать его от кого бы то ни было!

— Правильно! — воскликнул Агамемнон. — Если все мы будем связаны клятвой, твой зять окажется в полной безопасности!

Все согласились, что Одиссей нашел хороший выход из щекотливого положения, и решили тотчас приступить к присяге. Тиндарей велел, чтобы ему привели из конюшни лошадь, не имевшую никакого порока. Выйдя за город, он заколол ее жертвенным ножом, рассек тушу на части, а затем поставил всех женихов на кровоточащие куски мяса и велел повторять за ним слова клятвы. Ах, если бы кто-нибудь мог открыть тогда гостившим в Спарте царям и царевичам, на какие великие испытание обречет их в свой час эта присяга! Но они не знали этого, каждый надеялся стать мужем Елены и не задумывался о будущем.

По возвращении во дворец, Тиндарей заперся в своих покоях вместе с Кастором и Полидевком.

— Итак, мы должны назвать нашего избранника! — сказал он.

— Одиссей нравился мне больше других, — заметил Кастор. — Но, если он больше не жених, я бы остановился на Аяксе Теламониде!

— К чему нам какой-то мелкий царек? — возразил Полидевк. — Мы можем породниться с более могущественным государем! Думаю, нужно выбирать между Аяксом Оилидом и Идоменеем!

— Тоже скажешь! — отвечал Кастор. — Зачем Елене муж, который ниже ее на целую голову? А от союза с Идоменеем я вообще не вижу никакого проку!

— Дети мои! — прервал их спор Тиндарей. — Я хочу открыть вам тайну, о которой в Спарте пока что никто не знает! Вчера в Микенах умер Фиест! Его сын Эгисф, как известно, не пользуется любовью сограждан. Мы можем оказать услугу сыновьям Атрея, вернув им отцовское царство!

— Ловко придумано, отец! — одобрил Полидевк. — Союз с могучими Микенами — как раз то, что нам нужно! Вместе мы будем господствовать над всем Пелопоннесом!

— Вы забываете, — напомнил Кастор, — что царем станет Агамемнон, а к Елене сватается Менелай!

— Значит мы должны привязать к себе их обоих! — решил Тиндарей. — Благо у меня две дочери! Если Атриды станут нашими зятьями, мы можем больше никого не бояться!

На том и порешили. Царь позвал Елену с Клитемнестрой.

— Доченьки, — сказал он, — приготовьтесь к тому, что сегодня решиться ваша судьба: я выдаю вас замуж!

Царевны отвечали, что будут во всем послушны его воле.

— Что ты думаешь о Менелае? — спросил Тиндарей у Елены.

— Мне, кажется, он меня любит! — отвечала она, потупив глаза.

— Тогда иди в зал и увенчай его венком! — велел царь.

— А ты, — обратился он к Клитемнестре, — готовься стать женой Агамемнона!

Елена послушно спустилась к пирующим, подошла к Менелаю и одела ему на голову венок.

— Вот он мой избранник! — громко провозгласила она. — Пусть люди признают, а боги осветят мой выбор!

Женихи нимало дивились ее словам, да и сам Атрид не мог поверить своему счастью.

— Воистину! — воскликнул он. — Боги услышали мои мольбы!

Он поцеловал у Елены руку, и она поспешно вернулась к себе. На этом затянувшийся пир завершился. Гости разошлись. Поначалу никто не мог понять, какую цель мог