За фасадом империи. Краткий курс отечественной мифологии - Александр Никонов

«Никаких разговоров! — кричит один из милиционеров. — Пока тут все заключенные! Вот сдадим вас на пересыльный пункт, там будете вольные…»

Так и прошагал я через всю Москву под охраной милиционеров с наганами в руках. Песен мы, правда, не пели. Ошибка, скажете вы?! Ничего подобного. Просто диалектика! Нехватка резервов для фронта была колоссальной. Потребности тыла — не меньше. Тыл дает людям бронь от мобилизации. А фронт ворует этих людей вместе с бронью. В основе всего — план.

Военкомат по плану должен сдать сегодня пятьдесят человек на пересыльный пункт. Начинают скрести по углам — берут из тюрем заключенных с небольшими сроками заключения, в основном за прогулы и опоздания, под конвоем ведут их в военкомат и с тем же конвоем дальше на пересыльный пункт. Если план все же не выполняется, то нехватку пополняют, сунув среди арестантов несколько человек с бронью. Из-под конвоя не сбежишь, а на пересыльном свои люди, не говоря уже о колючей проволоке, часовых и плакате над воротами: «Привет новому пополнению!»».

Так и погнали грамотного инженера под угрозой оружия вместе с заключенными защищать родину. Для плана…

Климов вспоминал:

«Однажды я встретил в прифронтовом госпитале солдата штрафной роты. До войны он был авиаинженером. Когда он был призван в армию, то его, как партийца, направили работать в органы НКВД. Он попал в секретную часть Центрального Аэрогидродинамического Института ЦАГИ в Москве… Новоиспеченному лейтенанту НКВД, бывшему авиаинженеру, была поручена почетная задача внутреннего контроля за работой ЦАГИ. По даваемому из Главного Управления НКВД плану он был обязан ежемесячно сдавать в НКВД определенный процент шпионов и диверсантов.

План был твердый, каждый месяц столько-то процентов шпионов, столько-то диверсантов и прочих врагов народа. Иногда давался спешный заказ на десять «шпионов» — фрезеровщиков VI-го разряда или пять «вредителей» — лаборантов-металлургов. В зависимости от внутренних потребностей НКВД — где-то на спецстройку НКВД требовались люди таких специальностей».

А вот история уже послевоенная. В Волгограде изготовили огромный реактор для катализа нефтепродуктов. Диаметр 4,5 метра. Вес — 150 тонн. Такую махину на простой грузовик не положишь. И в вагон не погрузишь. Ее перемещение заказчику — целая операция.

Чтобы вывезти реактор из цеха, разобрали стенку и заводские ворота, переложили рельсы. При перемещении реактора на спецтягачах к Волге по пути следования снимали троллейбусные и прочие провода, разобрали эстакаду. Чтобы погрузить реактор на баржу, построили новый причал. На пути следования баржи с грузом в город Лисичанск в нескольких местах пришлось углублять русло реки. Чтобы потом доставить реактор до железной дороги, на берегу выстроили целую бетонную полосу. Реактор тянули к железной дороге три месяца. В одном месте пришлось выкапывать землю под мостом, в другом — мост сносить и строить заново.

В конце концов подвиг был совершен. Реактор в Лисичанск доставлен. И брошен ржаветь во дворе завода под открытым небом. Оказалось, в Лисичанск его доставили по ошибке, нужно было везти в Омск…

На мой взгляд, ничто не оказало на наш менталитет столь разрушительного влияния, как плановое хозяйство…

Одна из национальных черт русских — скулеж. Русский в ответ на вопрос, как дела, никогда не скажет, подобно американцу, «отлично», раскрыв рот в белозубой улыбке. Лучшее, что вы от него услышите, это «нормально». А в худшем случае начнет плакаться на жизнь, словно опасаясь, что если он признается в преуспевании, у него все отнимут. Прямой противоположностью единичным русским являлось до недавнего времени государство русских. Оно отчаянно растягивало губы в улыбке, старательно прикидываясь, что у него все в ажуре. Живущим внутри было видно, что оно врет. Живущие снаружи сомневались. А вот никогда не жившее при Совдепии нынешнее поколение молодых да ранних порой принимает советские сказки всерьез. Именно поэтому в первую очередь именно у них формируется так называемый постимперский синдром.

Когда я читал книгу Гитлера «Майн кампф», знаете, чему поражался? Схожести психологической ситуации в послевоенной Германии и в современной России. Рефреном у Гитлера проходит тема предательства. Мол, такая могучая держава — и проиграла Мировую войну! Проиграла тогда, когда уже буквально выигрывала. Без предательства тут не обошлось наверняка. Высшее политическое руководство Германии предало империю!..

Войну на два фронта Германия выиграть не могла в связи с ресурсным фактором. Ее поражение было лишь делом времени. Но магическое, дикарское сидит в людях так глубоко, что им проще поверить в «теорию заговора», в некоторое разумное начало, лежащее в основе объективных и природных процессов. Это, кстати, тот самый базис, на котором зиждется и религия — как вера в некое разумное начало безмозглой природы. Следствие из сказанного: коммунизм есть религия. Впрочем, вы это уже и так знаете…

Сегодня в России среди совкофилов, широко представленных в Интернете, а также в среде простонародья едва ли не преобладающей стала точка зрения о заговоре против СССР. Цэрэушно-американского или внутреннего. Согласно второй теории, такой хороший и могучий Советский Союз развалили злые силы партократии во главе с Горбачевым. Потому что они захотели сами владеть всеми предприятиями, которыми командовали, и детям их передавать на легальной основе. Им мало было фактического владения, основанного на праве власти, и они решили сменить право власти на право собственности. Сговорились всей миллионной многоголовой номенклатурной гидрой и затеяли перестройку.

Оставим в покое эту религиозную по своей сути точку зрения. Постимперский синдром, постимперская ломка схожим образом проходит во всех странах. Для нас же главное — понять, на чем она основана. Людям представляется невозможным, чтобы крепкий организм вдруг ни с того ни с сего взял да и помер.

Но крепость и могучесть организма СССР — миф.

Миф этот основан на двух вещах: на выходе СССР в космос и на статистических сводках самого СССР. С первым пунктом мы разберемся позже. Выход СССР в космос чем-то похож на «достижения» Петра 1: на первый взгляд немалые — большие заводы, могучая армия, стоячая вертикаль… Фактически же они несли в себе имманентную внутреннюю гниль… Но сейчас займемся вторым пунктом.

Цифрами производства мяса, зерна, хлопка, каустической соды, чугуна, построенными миллионами квадратных метров жилья нам до сих пор тычут в нос ностальгирующие, сравнивая все это с современной Россией, — подобно тому, как некоторые историки тычут в нос сомневающимся петровскими достижениями — числом открытых царем мануфактур и фабрик.

— СССР вон сколько всего производил! А ваша «говнорашка» до сих пор не может по некоторым показателям догнать Советский Союз. Мы и теперь экспортируем сырье да металлы, а не готовые потребительские товары. Товары мы завозим…

Напомню, что советская индустрия была перекошенной и совершенно бесчеловечной. Иными словами, она изначально не была приспособлена для удовлетворения нужд людей. Она была ориентирована на войну. Производить бесчисленное количество гаубиц и танков она могла. А вот кастрюли, пылесосы и прочее как-то не очень получались — это делалось по остаточному принципу. Советская промышленность была заточена на производство товаров группы А, то есть средств производства, а не средств потребления. Метафорически выражаясь, огромный шагающий экскаватор советской экономики ковырял рудный разрез, для того чтобы выплавить из руды сталь, чтобы прокатать ее на металлургическом заводе, чтобы отправить ее на машиностроительный завод, чтобы там из проката сделали шагающий экскаватор… Помните, я писал о заводе, который буквально завалил страну некачественными пылесосами «Вихрь», которые никто не брал? В конце концов заводу удалось скинуть с себя это бремя угождения клиентам, и он начал вместо бытовых пылесосов выпускать продукцию для заводов тяжелой индустрии…